Раньше она не понимала, что буйство весенних звуков и запахов — это ритуал любви, существовавший с начала времен. По вечерам земля буквально пульсировала жизнью, как, впрочем, и весь день. Даже на грядках в огороде, который вскопал для нее Морган, кипела бурная деятельность. Прямо на поверхности копошились земляные черви, и практически за одну ночь проклюнулись семена всех мыслимых растений. Все, чего она касалась, что видела и слышала, напоминало Фейт о зарождении жизни. Новорожденный жеребенок в конюшне был всего лишь еще одним символом плодородия.

И беспокойство, бурлившее у нее внутри, имело тот же источник. Фейт не могла объяснить его какими-либо другими причинами. Она пыталась изгнать из памяти образ полуобнаженного Моргана, но вместо того чтобы блекнуть, он становился только ярче. Он никогда не упоминал об этом инциденте. В дом он вернулся в рубашке, но теперь, когда Фейт знала, что скрывается под ней, это уже ничего не меняло. Глядя на упругие завитки, видневшиеся в распахнутом вороте его рубашки, она невольно задавалась вопросом, каково это — провести ладонью по мускулистой поверхности, которую они покрывали. В последующие дни желание коснуться Моргана стало неодолимым, и он не делал ничего, чтобы облегчить ее муки.

Он все время находился дома. Даже по ночам не отлучался. Дергал ее за волосы, дразня своими ирландскими шуточками и ласковыми словечками, приглашал на верховые прогулки по окрестностям. Лучше бы он обращался с ней просто как с прислугой, как было вначале.

Вечером Морган принес воды и поставил на огонь, чтобы Фейт могла искупаться и вымыть голову. Раньше Фейт всегда дожидалась, когда он отправится в очередную вылазку, чтобы спокойно помыться, но Морган уже несколько дней как не покидал коттедж, а она не могла больше терпеть. Конечно, ее цель — удерживать Моргана от преступных занятий, но если она подождет еще хоть день, от ее запаха он сбежит из дома.

Одно лишь сознание, что Морган хорошо знает, чем она здесь занимается, сводило Фейт с ума. Она завесила окно простыней, но этого было недостаточно, чтобы изгнать его из своих мыслей. Она чувствовала себя так, словно он стоит рядом и ухмыляется.

Весь ужас заключался в том, что ей этого хотелось. Приподняв полотенце, прикрывавшее корыто, чтобы сохранить тепло, Фейт зарылась в него лицом. По непонятной причине влажная ткань навеяла воспоминания о жарких поцелуях Моргана, а пар от воды, казалось, проникал внутрь ее тела и заставлял кровь бурлить. Если она не изгонит греховные мысли, прямиком попадет в ад.

Фейт окунула волосы в воду и тщательно вымыла голову. Она постарается взять себя в руки, что не так уж и сложно, если избегать его поцелуев. То, что с ней происходит, — такая же естественная реакция на наступление весны, как птичье пение. Но когда Фейт, наконец, сняла сорочку, чтобы завершить мытье, ее тело поведало ей совсем другую историю. Ее груди, хоть и небольшие, заметно налились и округлились. Возможно, по этой причине от соприкосновения с мочалкой соски напряглись, превратившись в острые пики, а трепет в животе усилился, сменившись сладкой болью. При мысли о том, что Морган находится за дверью, щеки Фейт загорелись. Фейт торопливо закончила мытье и схватилась за чистую одежду. Больше всего ей хотелось забраться к себе на чердак и прятаться там весь вечер, но она не могла пренебречь своими обязанностями. Прежде всего, нужно вылить воду из корыта.

Не потрудившись надеть чулки и башмаки, Фейт натянула голубое платье, накинула на плечи белую косынку и открыла дверь. Как она и ожидала, Морган находился неподалеку, но вместо того, чтобы наблюдать за хижиной, смотрел на небо. Судя по прилипшим к шее влажным волосам, он искупался в ручье за амбаром. Услышав звук отворившейся двери, он обернулся и сделал приглашающий жест.

— Иди сюда, малышка. Смотри, сегодня настоящий звездопад.

Старая рубашка натянулась на его плечах, и даже со спины было видно, что он не надел шейный платок и не затянул ворот. Потертые кожаные бриджи, в которых он обычно работал, плотно облегали узкие бедра и сильные ноги. Как и она, Морган был босиком. Он выглядел настоящим язычником.

Надо совсем потерять разум, чтобы подойти к нему, но Фейт, не в силах противостоять его завораживающей улыбке, ступила на прохладную траву. День был необычно теплым, и прогретая солнцем земля ласкала ее ступни. Она медленно двинулась вперед, не сводя глаз со стоявшего на лужайке мужчины. Морган указал на небесный свод.

— Как ты думаешь, может, это знак свыше?

Звезды проносились и гасли на черном бархате небес, являя собой редкое по красоте зрелище. Фейт, наконец, подняла глаза и издала благоговейный возглас, поразившись величию ночного неба. Ей ни разу не пришло в голову созерцать луну и звезды, даже когда представлялась такая возможность. Великолепие, открывшееся ее взору, так захватило девушку, что она не заметила, как Морган встал у нее за спиной и положил руки ей на плечи.

— Как красиво, — прошептала она, наблюдая за игрой света и тени, когда очередная звезда сорвалась с небесной тверди и, прочертив огненную полосу, исчезла во мраке.

— Это единственное, что поддерживает мою веру в существование Бога. Возможно, он так занят, что забыл о нашем жалком мире, но только Бог мог создать такое фантастическое зрелище.

— Скорее, это человек забыл Бога. — Фейт пробрала дрожь, но не от холода, а от странного ощущения, которое вызывал в ней низкий голос Моргана. Его ладони крепче сжали ее плечи, и она теснее прильнула к его теплому телу. Перед необъятностью неба она казалась себе очень маленькой и уязвимой и нуждалась в защите его сильных рук.

— Возможно. — Он помолчал, глядя вверх. — Мне хотелось бы думать, что царство небесное действительно существует и те, кого мы любили, смотрят иногда вниз, чтобы узнать, как мы здесь поживаем. Они заслужили рай после того ада, что вынесли на земле.

Печаль, прозвучавшая в его голосе, задела чувствительную струну в сердце Фейт. Не зная, как его утешить, она теснее прильнула к нему, позволив его рукам обвиться вокруг ее талии. Она по-прежнему мучительно переживала смерть близких, хотя время и притупило горечь потери. Однако мысль о том, что отец, возможно, в этот самый миг наблюдает за ней, не принесла Фейт утешения. Она не сомневалась, что он не одобрил бы ее поведения, но не стала говорить об этом Моргану. Может, его родные смотрели на такие вещи более снисходительно и были бы рады, что он жив и полон сил, чтобы сражаться с теми, кто лишил его дома и семьи.

— Царство небесное существует, — мягко сказала она, не зная, как выразить свои чувства. — И небо тому доказательство. Там обитают ангелы, которые присматривают за нами. Веди мы праведную жизнь, им не пришлось бы нас оплакивать.

Морган бросил изумленный взгляд на ее лицо, но Фейт с мечтательным выражением смотрела на звезды. Он залюбовался прелестными чертами, восхищаясь пушистыми ресницами, изящными линиями точеного носика и высоких скул. Несколько коротких завитков высохли и кудрявились вокруг лба, отсвечивая медью в свете звезд. Мягкие губы слегка приоткрылись. Морган представил себе, они тают под его губами, и ощутил возбуждение. Проклятие, у него давно не было женщины, и эта крошка начинает забирать над ним власть. Может, звездный дождь и вправду знак свыше. Может, сегодня та самая ночь, которой он ждал. Волосы Фейт благоухали жасминовым мылом, которое он купил для нее, и он наслаждался их нежным ароматом. Морган повернул свою очаровательную фею лицом к себе и склонился к ее свежему рту.