– Уйди… Оставь меня в покое, – проговорила она, прерывисто дыша.

– Нет!

– Впрочем, это неважно. Тебе все равно, плачу я или нет. Я устала быть храброй. – По щекам девушки катились слезы. – Эта тварь разрушила мой шалаш. Я хочу вымыться, я голодна. Господи, почему здесь нет моего папы?

Николас крепче прижал девушку к себе. У него и в мыслях не было подвергать жизнь Глори опасности. От высокомерия девушки не осталось и следа, ее лицо стало бледным, как полотно, тело сотрясалось от рыданий. Сердце капитана разрывалось от жалости.

– Папа обязательно что-нибудь придумал бы.

– Я знаю, что делать, – тихо прошептал Николас. Взяв девушку на руки, он понес ее в сторону болота, преодолев которое, вышел на береговую полосу. Она прильнула к его груди и все также тихо плакала. Николас все шел и шел, остановившись только, когда его нога ступила в воду пруда с чистой водой, где он мылся каждое утро. Глори приподняла голову и осмотрелась по сторонам.

– Николас?

– Все хорошо, милая. Теперь все будет хорошо. – Девушка доверчиво прижалась к нему. Осторожно, но настойчиво, он снял с девушки сорочку, грязную и рваную нижнюю юбку, и отбросил их в сторону.

Придерживая Глори за тонкую талию, Николас помог ей смыть с лица песок. Помывшись, девушка выпрямилась, с мокрых прядей ее светлых волос продолжали стекать капельки воды.

Молодой человек не мог оторвать глаз от Глори – так она была красива. Николасу страшно хотелось прикоснуться к ее очаровательной груди. Его рука скользнула по талии девушки, и он привлек ее к себе. Все еще ошеломленная, она не сопротивлялась, но капитан не собирался пользоваться ее беспомощностью, по крайней мере, сейчас. Ощутив тепло ее тела, шелк кожи, он стал покрывать лицо Глори поцелуями. Николаса охватила волна такого желания, какого он еще никогда не испытывал.

Чувствуя тепло и нежность, ласку и заботу, которых так не хватало ей все эти дни, девушка совсем забыла, что на ней нет никакой одежды, забыла, где находится и как сюда попала. Сейчас это было безразлично. Главное, что ее снова обнимают такие нежные мужские руки. Внутренний голос шептал: вспомни, как он к тебе относился, ? но сердце подсказывало, что все дурное навсегда осталось в прошлом.

Перебирая густые вьющиеся кудри Николаса, дрожа всем телом, Глори прижималась к нему, а молодой человек покрывал страстными поцелуями прекрасное тело. Девушка стонала от чудесных, неизведанных раньше ощущений. Взяв Глори на руки, Николас вынес ее из воды на маленькую лужайку.

– Боже, как я хочу тебя, – произнес он хриплым от волнения голосом…

Они уснули на мягкой зеленой траве, она с благоговейным страхом от случившегося, он удовлетворенный. Проснувшись, они снова занялись любовью, после чего Николас отнес девушку в прохладные воды пруда.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, виновато улыбаясь и глядя, как вода ласкает ее стройные бедра.

– Я словно кошка на окошке, – сияя, ответила она, – только что налакалась сметаны и греюсь на солнышке.

Николас от души засмеялся.

– Ты должен делать это чаще, – сказала Глори возлюбленному, когда они выбирались из пруда.

– Что именно?

– Смеяться. – Они сидели на солнце, и теплый ветерок обдувал их мокрые тела. Чисто вымытая и отдохнувшая, Глори больше не испытывала неудобств от скудности своего гардероба. Николас надел только брюки. Девушке нравилось наблюдать, как при каждом движении играют мускулы его широкой груди и спины, любоваться красивым густым загаром. Должно быть, Николас чувствовал себя вполне уверенно в этих первобытных условиях.

Капитан взял ее за руку и повел к морскому берегу.

– Идем. Я хочу кое-что тебе показать.

Они прошли по заросшей тропинке, облюбованной резвыми бурундуками и шаловливыми белками, к морю. Увидев десятки ящиков и сундуков, лежащих на песке, Глори в изумлении остановилась. Наконец, она радостно засмеялась и бросилась к сундукам, открывая некоторые из них и обнаруживая одеяла и инструменты, муку, кофе, солонину.

– В ящиках есть апельсины, – сказал Николас девушке, – а также канаты, полотно для парусов и даже гребешок для твоих волос. Есть все, что нам надо, за исключением одежды, – мужчина улыбнулся, – но теперь можно обходиться и без нее.

Глори покраснела, но, снова взглянув на ящики, сменила тему.

– Когда ты все это обнаружил?

Николас отвернулся, боясь встретиться с ней взглядом.

– Сегодня утром, – медленно ответил он, ругая себя за то, что не смог быть честным до конца. Ему стало страшно от мысли, что может потерять ее.

«Он совсем не может лгать, – подумала Глори. – Скорее всего, это богатство найдено еще несколько дней назад». Почувствовав, что начинает злиться, она с трудом подавила в себе желание хорошенько двинуть Николасу в нос. Но вспомнив, как капитан спас ее от нападения кабана, как ласкал и целовал ее, девушка поняла, что не может долго на него сердиться. Если он нашел в себе силы простить ее за то, что оказался на необитаемом острове, то она и подавно должна забыть о его поведении. Впрочем, девушка отдавала себе отчет в том, что любит так сильно, что готова простить практически все.

Она улыбнулась Николасу, и его озабоченное лицо просветлело.

– Может быть, ты угостишь меня апельсином? Умираю от голода.

Капитан подал ей очищенный апельсин, их пальцы соприкоснулись, и по спине девушки пробежала дрожь. Разломив сочный плод пополам, Глори принялась кормить Николаса. По ее пальцам стекал ароматный сок, и молодой человек облизал каждый пальчик.

– Мне кажется, пора строить новое жилище, – сказал он, – а не то мы снова забудем о делах. – По его тону было нетрудно догадаться, какие мысли приходят ему в голову.

Она опустила глаза и кивнула.

– Только сначала я съем еще один апельсин.

Протягивая девушке фрукт, Николас выглядел виноватым.

– Сегодня вечером, – пообещал он, – будет такой ужин, какого ты не видела ни на одном званом приеме.

Глори улыбнулась, но, наученная горьким опытом, подумала: лишь бы он обошелся без какой-нибудь змеи или чайки.

Николас освежевал тушу кабана, завернул куски мяса в листья и запек их на углях в обложенной камнями яме. Разыскав в одном из ящиков горшки и жестяную кружку, он пошел к морю и вернулся через несколько минут с целым горшком моллюсков. Из водяного кресса получился замечательный салат.

Все эти яства показались Глори такими вкусными, что она ела до тех пор, пока не почувствовала, что больше не в состоянии проглотить ни кусочка.

– Ты растолстеешь, если будешь продолжать в том же духе, – поддразнил ее Николас. – Станешь больше, будет, что любить.

Глори расправила плечи. Она молила Бога, чтобы Николас действительно полюбил ее, сомневаясь, захочет ли он теперь на ней жениться? Вряд ли Николас овладел бы ею, если у него нет серьезных намерений, и потом, он друг отца. Но Глори хотела быть уверенной, что Николас Блэкуэлл не из тех людей, которые принимают скоропалительные решения. Придет время, и она все узнает. А теперь… что было, то было. Глори наслаждалась каждой минутой, проведенной рядом с любимым.