Красавец еще тот! Темно-серая кожа выглядела как наждачная бумага, но, судя по образовавшейся от моего удара ранке, была не такой уж крепкой. Носа как такового не было – лишь две вертикальные щели над тонкогубым ртом. Острый подбородок, выпуклый лоб и такие же крупные скулы окончательно отдаляли этого персонажа от людей. Хотя думаю, что он и сам не стремился к подобной схожести.

В голове кольнуло болью, и мне показалось, что последняя мысль была очень важной, но я тут же напомнил себе, что действительно важное сейчас происходит в лагере «циркачей».

Как выяснилось, ошибались и я, и моя интуиция. Внезапно ранка на скуле поверженного мной врага начала зарастать прямо на глазах, а затем он сделал первый вдох, хотя, клянусь, до этого монстр был мертвее мертвого. Особо мудрить я не стал – прямо так, сидя на не желавшем умирать теле, ухватил лежащий рядом солидный кусок мрамора и начал со всей силы бить им по голове слишком живучего мага. Камень был тяжелым, череп все же костяным, а с раскатанной в блин головой еще никто не выживал.

Кстати, насчет живучести. Когда я повернулся в сторону костра, охотник поднялся на ноги. Метательный листик и мой клинок уже лежали на полу, а тело, в котором они торчали до этого, пошатываясь, поднимало с пола лук и тянулось за стрелой. Конечно же я оказался быстрее, и не потому что круче, а потому что имел меньше незапланированных природой дырок в теле.

В этот раз стрела вошла точно в глаз. Лучник упал на спину, так и не натянув тетивы. Больше он не шевелился. Повреждения мозга были явно несовместимы с жизнью даже для дари, что подтверждал «метатель семечек» который все это время лежал себе смирно и никого не беспокоил.

Быстрый взгляд в сторону телег показал, что рабы дари пока не осознали всей трагедии происходящего, поэтому время еще было. Внушало опасение лишь поведение таинственных обитателей укрепленных фургонов. Они так ревели и бились в стенки своего узилища, что надолго деревянные конструкции их не удержат.

Я бегом вернулся к костру, подобрал свои клинки и не мудрствуя лукаво просто потащил тело лучника к краю крыши, не тратя времени на извлечение стрел из его портупеи.

Что ж, теперь можно начинать охоту.

Дари действительно были знатными стрелками. Даже в тире на минимальном расстоянии мне не удавалось так легко и непринужденно попадать в цель. «Клоуны» всполошились лишь тогда, когда половина из них уже были трупами.

В запасе осталось еще пяток стрел, и тут открылись двери одного из жилых фургонов, и наружу вывалился единственный не похожий на клоуна человек. Хотя замечание довольно спорное – одеяние Калана было достаточно ярким.

Очередная стрела пробила горло княжеского отпрыска насквозь – неудачный, кстати, выстрел: должно было «прилететь» в голову.

Израсходовав весь боезапас, я быстро сбежал вниз по лестнице. Рабы, все, кому не хватило стрел, разбежались по лесу, и возле фургонов никого не было.

Проводить контроль цели «номер один» не пришлось – Калан был окончательно мертв.

Осмотревшись вокруг, я решил не затягивать с отступлением – состояние глухих коробок «воронков» внушало серьезное опасение.

Ощущение острого взгляда в спину остановило меня уже на вершине небольшого холма, метрах в ста от лагеря. Источником угрозы оказался один из клоунов с арбалетом в руках. С такого расстояния и с реакцией тела дари попасть в меня, конечно, трудно. К тому же клоун так и не успел выстрелить – стенки одного из «воронков» лопнули и выпустили на свободу своего узника. Огромная, не меньше двух метров ростом – и это при том, что монстр опирался при ходьбе на руки, – туша прыгнула к арбалетчику. Длинные пальцы словно в дружеском жесте легли на плечи человека, а в следующее мгновение монстр откусил клоуну голову.

– Чтобы ты отравился его гримом, – пожелал я на прощанье и побежал в сторону найденного мной раньше спуска с обрыва.

Несмотря на расстояние, мне удалось рассмотреть, что выскочившее из фургона существо очень похоже на забитого камнем мага. Разница, конечно, была – в конце концов, маг ходил на своих двоих и даже не сутулился, – но сходство все же имелось, как, скажем, у человека и обезьяны.

Любопытство разгорелось как лесной пожар, но недостаточно жарко, чтобы лезть в память дари и получать приступ головной боли. Я сильно сомневался, что два красавца из «воронков» оставят меня в покое. Конечно, задание было выполнено и можно не особо лезть из кожи, но большое опасение внушали слова старшего дари насчет договора с императором. Эта информация должна попасть к графу как можно раньше. Ведь неизвестно, когда им взбредет в голову вытащить меня из «камня» в следующий раз.

В тот момент я никак не мог объяснить этого приступа сознательности.

На обратном пути моя скорость значительно упала, потому что изрядно мешали оставленные магом борозды на боках, к тому же приходилось постоянно оглядываться, высматривая обитателей «воронков». Иллюзий насчет финала нашей встречи я не питал, поэтому судорожно искал выход из сложившейся ситуации. А его, похоже, не было.

Я как раз спускался в небольшой распадок, поросший молодыми елочками, когда на вершине оставшегося позади холма раздался свирепый рык.

Ну вот и дождались.

Бежать в сторону каменной тропы-лестницы смысла уже не было, оставался только вариант с дракой, но это, как говорится, тоже не вариант. Единственным козырем может стать обрыв. В худшем случае – ухнем туда вдвоем.

Резко сменив направление, я устремился прямо к скалистой кромке плато. Можно было спрыгнуть с водопада, как многие герои американских фильмов, в надежде, что у преследователей кишка тонка, – но, во-первых, у моих преследователей кишки точно тонкими не назовешь, а во-вторых – прыгать там некуда, одни камни. С таким же успехом я мог сигануть с обрыва в любом месте.

Скорость бега приходилось постоянно увеличивать, потому что эта тварь стремительно сокращала расстояние. Единственное утешение – что пока она была в одиночестве. Похоже, второй монстр так и не смог оторваться от пиршества.

Финишная прямая к обрыву представляла собой растрескавшуюся скальную площадку с редкими, заполненными грунтом ямами. В этих своеобразных горшках росли кривоватые, похожие на можжевельник деревья. Одно из них торчало прямо на краю обрыва. Память как-то робко напомнила о себе, и я рискнул заглянуть туда – все равно через несколько минут головная боль будет наименьшим из зол.

Целое слайд-шоу из набора ярких картинок хлестнуло по мозгу, и я едва не провалился ногой в одну из щелей. Видение резко схлынуло, оставив после себя боль, легкое ухудшение зрения и… вполне неплохую идею.

Было у юного дари, будущего Догоняющего Ветер, одно развлечение, которое позже стало частью боевой тренировки.

А что, можно попробовать. Все равно терять мне нечего. Блин, как все просто, когда нечего терять!

Прерывистый рык за спиной приблизился, и я наддал, полностью подтверждая боевое имя бывшего хозяина этого тела. Рука привычно сдернула с ремня один из тех самых странных крючков. На стальной загогулине крепился кожаный ремешок с деревянной палочкой на другом конце. На ходу разматывая ремешок, я добежал до растущего на краю обрыва дерева и, подпрыгнув, зацепил крючок за относительно горизонтальную ветку. Резкий рывок вогнал острие в древесину, а солидная инерция закрутила меня вверх.