—Мы во всем разберемся!

—Кристина не надо…— тихо произнес Никита.

Я рукой вытирала скатывающиеся капли слез по моим щекам. Нет! Я не хочу его терять!

Никиту увели.

—Отпустите девушку с ребенком. Ей плохо. Я сам расскажу о произошедшем,— сказал Эдуард, продолжая сидеть за столом.

Я уже ничего не замечала вокруг, не слышала голоса. Меня о чем-о спрашивали, но я не понимала. Только почувствовала маленькую нежную руку, взявшую меня за ладонь.

—Мам… Мама,— вернул меня в настоящее Слава.

Я обернулась, крепко сжимая детскую руку.

—Мам, поехали…

Захотелось поскорее отсюда убраться, почувствовать себя в безопасности. Слава вызвал такси, мы вышли на улицу. Свежий воздух немного привел меня в чувства. В сердце огромная дыра, как будто беспощадно без наркоза вырвали кусок. Глубоко вдохнув весеннего воздуха, я немного успокоилась.

Слава… Сынок… Он мог пострадать. Эта мысль ножом врезалась в мою голову.

—Слава, как ты?— крепко обняв ребенка, спросила я.

—Все хорошо, мамочка!

Я не хотела отпускать Славу, как курица, прячущая своего дитя под крылом.

—Мам, раздавишь…— тихо проговорил подросток, не сопротивляясь обрушившимся на него поцелуям.

Такси уже подъехало, мы сели в машину. Автомобиль тронулся, увозя нас от этого эмоционально тяжелого места. Не вышло… Ничего не получилось… Я потеряла своего мужчину. От этих мыслей больно. Главное, что здоровью моего сна ничего не угрожает. Я всю дорогу крепко сжимала руку ребенка, ощущая, что он здесь, он рядом, со мной в безопасности.

Дом. Теперь возвращаясь в квартиру меня никто не будет встречать. Когда я теперь смогу увидеть Никиту? Увижу ли вообще?

Мы прошли в гостиную, сняв верхнюю одежду и обувь. Я плюхнулась на диван, не в состоянии что-либо делать. Мой пустой взгляд разглядывал стену, мыслей не было… Пустота внутри…

—Мам, мы обязательно что-нибудь придумаем,— пытался ободрить меня Слава.

—Хорошо,— улыбнулась я ребенку.

Не хотелось спорить. Но что мы можем придумать? Устроить побег из тюрьмы?

—Может позвонить Марине и Сергею?— спросил сын.

—Не сегодня…

Я понимала, что, рассказывая о произошедшем, я снова пропущу это через себя. Мне просто надо сделать передышку. Пережить случившееся, принять проигрыш.

—Мам, давай чай попьем…

—Ставь чайник,— с нежностью в голосе ответила я.

Чашка горячего кофе приятно согревала руки. Не буду раскисать! Но и рисковать жизнью сына боюсь. Если предпринимать какие-то действия по спасению, то это надо также как Никита броситься в бега, чтобы Эдуард не знал наше местоположение.

Я взяла отгул на работе, не в состоянии сегодня плодотворно работать, ссылаясь на недомогание.

Слава еще спал. Я решила порадовать ребенка блинчиками. Правда так эффектно переворачивать их в воздухе как Никита я не умею. Одно воспоминание о любимом мужчине заставляет ком подкатиться к горлу. Немного успокоившись после вчерашнего, я воспряла духом. Действительно, что-нибудь придумаем.

Мой телефон зазвонил. Я ринулась к мобильному.

—Алло, Кристина, ты где?! Что случилось?!— с дрожью в голосе спросила подруга.

—Я дома… Никиту посадили…

—Но как? Мы с Сергеем увидели из сводки новостей, что Золотарева схватили.

—Эдуард хитрая скотина…

—Мы вечером заедем,— сказала Марина.

Слава медленно вышел из спальни, прищуривая глаза, еще непривыкшие к яркому свету.

—Доброе утро, сынок!

—Привет, мамуля. Как твое настроение?

—Все хорошо,— не желая снова погружаться в тяжелые воспоминания, проговорила я.— Первый блинчик готов. Прошу.

Слава медленно сел за барную стойку.

—Мне остаться с тобой?— спросил сын, наливая в тарелку с блинчиком сгущенное молоко.

—Нет, я в порядке. Наверное, в школе будет безопасней. Она закрытого типа. Вот только как тебя смог забрать Эдуард?

—За мной приехал не сам Эдуард, а один из его охранников. Нашел мой класс, показал справку Алексею Вадимовичу с больницы, что ты попала в аварию и находишься в тяжелом состоянии… Что звонить тебе не имеет смысла, ты в реанимации… Мам я так испугался… Он был таким убедительным, сомнений не возникло.

—Уже все позади,— обнимая сзади за плечи сыночка, сказала я.

—Думаешь можно как-то вытащить Никиту?

—Не знаю, я больше боюсь за тебя. Такой человек как Эдуард ни перед чем не остановится, и может сделать больно. Сейчас тебе надо доучиться. Потом летние каникулы, съездим к бабушке…

—Конец учебного года, проверочные и контрольные работы скоро начнутся, не желательно пропускать…— аппетитно поедая блинчик, сказал Слава.

—Значит сегодня тебя отвезу. Удивительный ты у меня, такой ответственный, некоторые дети радуются возможности пропустить школу.

—Это глупые дети…

—Это точно,— рассмеялась я.

Аромат свежесваренного кофе быстро распространился по всех кухне. Большого аппетита не было. Блинчик со сгущенкой очень медленно исчезал из тарелки.

—Мам, давай заедем в Мак перед школой? Так не хватает вредной еды в школьной столовой,— донесся голос Славы из детской спальни.

—А ты бы хотел, чтобы в школе бургеры на обед давали?

—О… Я был бы не против! Поднимаешь этот вопрос на школьном собрании?

—Обязательно…— протянула я, подыгрывая ребенку.

Ближе к обеду мы выехали в школу, проложив свой путь через МакАвто.

—В дороге поедим и где-нибудь остановимся?— спросила сына, принимая пакет с едой от сотрудника ресторана быстрого питания.

—Давай в дороге, так интересней, как будто отправляемся в путешествие,— ответил Слава.

Мы выехали на дорогу. Сынок распечатал пакет с едой. Запах фастфуда заполонил всю машину.

—Мне картошечку можно,— глядя с каким аппетитом он откусил большой сочный гамбургер.

Учитывая, что я все-таки слежу за своим питанием, чего с появлением Никиты в своей жизни я перестала делать, то гамбургер точно не буду есть, надо снова входить в колею правильного питания. А вот от небольшого количества вредной картошечки не откажусь.

Конец апреля. Весна. В городе, в его бешенном ритме невозможно полностью насладиться этим временем года. А природа оживает, солнышко становится ярче и пригревает сильнее. Даже через лобовое стекло весенние лучики солнца приятно окутывают своим теплом, заставляя снять куртку.