– Тогда мне надо выйти… – тихо протянул Трой себе под нос.

– Куда? – спросил Драмиррес.

– Есть одно дело. Милли, займись всем сама. Получите продукты и стрелы, я быстро.

– Не ходи один, – буркнул Бвонг.

– Да тут недалеко, пара шагов. Что со мной станется при дневном свете.

– Скажи хоть, куда идешь, – попросила Миллиндра.

– В книжную лавку, я узнавал, она неподалеку, через улицу.

– Зачем тебе книжная лавка?! – изумился Бвонг. – Ты же плохо читаешь.

– Вот и поучусь.

* * *

Трой отсутствовал недолго, но этого времени хватило, чтобы бурный конфликт все же разразился. На этот раз девушки оказались ни при чем, молодые воины стали задирать харборцев, припоминая им мнимые и реальные особенности национальной культуры. К сожалению, у них не хватило ума пересчитать возможных противников, и на первом этапе рашмеры начали побеждать, причем с разгромным счетом.

Но выброшенное в окно казармы кричащее тело одного из вояк не осталось незамеченным, сбежались стражники постарше, и тут чаша весов склонилась в другую сторону. В драку начали ввязываться и те, кто не являлись харборцами или даже их презирали. Бедлам прекратился лишь с появлением сэра Шобрадара.

Кое-как утихомирив народ, он выдернул пару первых попавшихся харборцев и Бвонга, выбрав его, видимо, из-за на совесть разбитой морды. Их определили в холодный подвал как зачинщиков, а чтобы не было скучно, посадили вместе с ними одного из самых болтливых молодых вояк.

Вот он этой ночью точно не соскучится, ведь ему придется провести ее в обществе из трех неслабых ребят, которые жаждут только одного – мести. Глядишь, после этого его товарищи трижды подумают перед тем, как задирать обидчивых рашмеров.

Сэр Шобрадар начал Трою нравиться.

После выпущенного в массовой драке пара вечер и ночь прошли спокойно в недолгих сборах и отдыхе. Подняться пришлось в предрассветных сумерках, залеживаться рашмерам не позволили. Короткий завтрак – перловая каша, скудно приправленная маслом, да кусок плотного ржаного хлеба, после чего выступили в поход.

Тридцать пять рядовых рашмеров и десятников, командир с парой телохранителей и преподобный Афенрузер. Последний передвигался на смирном ослике, а Гнадобис со своими людьми на лошадях.

Остальные – на своих двоих.

* * *

Не успели удалиться и на пару лиг от Норидингема, как Гнадобис, остановившись на ничем не примечательном месте, скомандовал:

– Привал. Десятник Трой ко мне.

Пришлось повиноваться – как-никак, эта ничтожная тля является командиром.

Гнадобис даже не стал спешиваться, специально остался в седле, чтобы поглядывать сверху вниз. Превосходства во взгляде столько, что того и гляди голова от тяжести отвалится.

Искорки злобы тоже легко разглядеть невооруженным взглядом.

– Десятник Трой, для тебя у меня отдельный приказ. Ты со своими людьми выдвигаешься вперед и направляешься по этой дороге, потом поворачиваешь налево, следуешь по лесу до мельницы и далее к поселению Навайот. Добираетесь до него, выясняете обстановку и ждете нас. Выполняйте без задержек. Приступай.

– Не совсем понял насчет дороги. Когда именно поворачивать налево?

– Разберетесь, дороги тут несложные.

Трой обернулся к преподобному Афенрузеру:

– Как я понимаю, вы следите за тем, кто на что способен. Обращаю ваше внимание, что я только что получил приказ, но при этом не получил информации, которая требуется для его выполнения. То есть поставлен в затруднительные условия.

– Рашмер должен уметь преодолевать затруднения. Действуй, десятник.

– Все понятно, – кивнул Трой, отворачиваясь.

– Давай-давай, – бросил ему в спину Гнадобис. – Вы всей кучей считаете себя умнее прочих, вот и покажите, как можете двигаться без остановок.

Все и впрямь понятно. Преподобный Афенрузер зафиксирует все, что угодно, но только не промахи Гнадобиса. Даже если он не будет заниматься ничем, кроме как с утра до вечера поносить святую церковь, по результату его выставят умелым и достойным командиром. Тут игра с предсказуемым концом, и Трой может возмущаться и протестовать, это не примут во внимание.

– Мой десяток, за мной, – скомандовал Трой и, развернувшись, зашагал по дороге.

Драмиррес, догнав, спросил:

– А куда мы идем?

– Командир Гнадобис приказал нам дойти до поселения Навайот, выяснить, что там происходит, и дождаться остальных.

– И в чем тут подвох?

– А почему ты решил, что здесь есть подвох?

– Трой, ну не надо притворяться, что ничего не понимаешь. У тебя это плохо получается. Все знают, что за свинтус Гнадобис и как относится он к некоторым. Говори уже.

– Он не объяснил, как добраться до этого поселения.

– И?

– Сильно подозреваю, что дорога туда запутанная и не из самых оживленных. То есть спросить не у кого и легко заблудиться.

– Дорога как раз оживленная, – заявил Храннек. – Вон телега навстречу едет, сейчас спросим.

Старик возничий на простой вопрос почесал в затылке и сказал:

– Это вам надо дальше, второй или третий поворот, точно не скажу. Слабый он, едва видно, там все до единого повороты в лес заворачивают, не поймешь, какой из них верный. Сидите там на перекрестке и ждите попутчика. Хотя кто вас пешими возьмет, вас многовато на одну телегу, нельзя лошадок сверх меры нагружать. Но, может, и пешком за телегой угонитесь.

– А без попутчиков дойдем? – спросила Миллиндра.

– Сами вы Навайот не найдете, там такая дорога, что ее уже раз пятьсот прокляли. Леса в тех местах вырубали, делянок много нарезали, к каждой свой путь. Почитай половина домов Норидингема из того леса поставлена, не говоря уже об окрестных деревнях. А уж сколько на уголь перевели – страшно вспомнить. Руде много дерева надо, ох как много! А вы зачем туда идете?

– Приказ у нас. Проверяем, что там происходит.

– Да чего там проверять, одни пьяницы и лодыри живут, никому они не нужны.

– С приказом не поспоришь.

– Ну, это да. Удачи, ребятки. Но-о-о.

Бвонг, провожая телегу сумрачным взглядом, прогудел:

– Хорошее задание для нас придумали. Я эту крысу точно когда-нибудь задушу. Он и святого достанет. Я ему покажу такую дорогу до Навайота, что он туда на переломанных ногах ползти будет. И с его руками тоже беда приключится.

– Не торопись лишний раз злиться, – сказал Трой, опуская на траву заплечный мешок.

Развязал горловину, достал пробковый футляр для свитков, открыл его, извлек свернутый лист тонкого пергамента, развернул, продемонстрировал товарищам, пояснив: