Кстати… Про Шалого. Ладно, пусть сегодня мужик отдыхает, завтра ему отзвонится. Подруга всё равно ещё на базе тусуется.

К шести банька была готова. У Егора от предвкушения чесались руки, а с губ не сходила довольная улыбка. С златовлаской да в баньку. Одно удовольствие.

Ну и хрен, что в купальных принадлежностях. При желании и их можно даже не снимать.

От недостатка секса и постоянного желания у Егора ломили яички. Пора сбрасывать пар. Как представит, что скоро увидит Веронику в купальнике – надеялся, довольно открытом и ни в кое случае не «слитном», – так член сразу начинал бунтовать. И требовать сладенького.

Веронику Беркут обнаружил в гостевой. Девушка сидела в кресле, закинув ногу на ногу и уткнувшись в планшет. На ней был лишь легкий халатик на пуговицах, что принято некоторыми девочками носить дома. Мило. И совершенно, казалось бы, несексуально. Но только не на Нике.

Егор, увидев, что верхние пуговицы расстегнуты, и видна чертовски притягательная ложбинка, жадно сглотнул. Если бы они с Никой находились в более открытых отношениях, и она по-прежнему к нему не относилась с демонстративной настороженностью, он бы сейчас же прильнул к ложбинке. И ноги девочки раздвинул бы широко-широко, чтобы своим торсом ощущать бархатистость её внутренних бедер. А там уж дальше…

Ещё раз жадно сглотнув, чувствуя, как дерет горло от воздержания и с трудом сдерживаемого желания, Беркут остановился аккурат напротив кресла, широко расставив ноги.

– Что делаешь?

Ему надо было что-то спросить, чем-то отвлечься. Иначе внутри произойдет взрыв. Черт! Надо было немного хотя бы побоксировать, скинуть лишнюю энергию. Его промах.

Вероника медленно оторвала взгляд от планшета. Озорница до этого старательно делала вид, что не заметила его прихода.

– Читаю.

– Книгу?

– Да.

– Любовные романы?

Ох, уж эти девочки.

– Ты же знаешь, какие книги я люблю читать. Не буду повторяться.

Снова бунтует? Снова выпустила шипы? Но ничего, он их быстро пригладит.

– Знаю. Я многое про тебя знаю, Ника, и не вижу в этом ничего дурного.

– Ну да. Облегчает общение.

Девушка отложила планшет и поднялась на ноги.

У Егора точно дух вышибли. Он там что-то думал об ассексуальности домашнего халата? Не правда! Абсолютная! На Нике он выглядел естественно и чертовски привлекательно. Короткий, чуть ниже роскошных бедер. Приталенный и с едва сходящимися на груди пуговицами, в прорезах которых отчетливо просматривалась кожа. И цвет купальника.

Белый.

Цвет невинности…

Егор никак не относился к девственности. У него никогда не было девочек. Лишь те, кто уже имел половые контакты, даже в юности. В юности они с Шалым бегали по девочкам, особо не задерживаясь ни на одной. Хотелось попробовать всех. Высоких и коренастых, полненьких и худышек, с широкими бедрами и мальчишечьей грудью. Хотя нет, в чем парни однозначно сошлись, так это в том, что у их девчонок должна быть большая грудь. Мясистая. Чтобы уж подержаться, так подержаться.

«Целку» рвать так и не пришлось, о чем Егор даже не задумывался и, естественно, не сожалел. А тут вот вам, пожалуйста. В тридцать четыре года получите и распишитесь. И ходит он вокруг неё да облизывается, иначе и не скажешь.

С другой стороны, чем быстрее он – только он! – избавит их от этой досадливой мелочи, тем будет лучше.

Взгляд Егора спустился к ногам. Шикарные. Длинные. Не худые. Просто замечательно. Как там говорят в народе? «Эти ножки да мне на плечи?» Во-во, прямо в кон.

Ника молча смотрела на него, ожидая, что он скажет дальше.

Что в девушке ему определенно нравилось, так эта её выдержка. Не истерит, не скандалит. Умница.

– Баня готова. А ты?

Ника выдавила из себя улыбку.

– Совершенно не готова. Но раз подрядилась на эту авантюру, надо попробовать.

– Тебе понравится, вот увидишь, – сказал Беркут, а мысленно добавил: «Когда я разложу тебя на полке и пройдусь веником по твоей попе».

Член снова отозвался в штанах, готовый мгновенно ринуться в бой. Даже интересно понаблюдать за реакцией Ники, когда она будет видеть его возбужденное хозяйство.

Егор протянул Нике руки, собираясь везти её в баню, когда смартфон девушки, лежащий на журнальном столике, завибрировал, оповещая о входящем вызове.

Скосив на него взгляд, Егор увидел фото того самого недоноска-жениха, что повелся на подсунутую ему профессионалку. И сразу же огненная лава обрушилась на Беркута, застилая яростью глаза.

– Какого хрена он тебе звонит?! – прорычал он, готовый в ту же секунду схватить смартфон и захерачить его об стену.

Ника и сама бы хотела узнать ответ на прозвучавший вопрос.

Андрей названивал каждый день. Она игнорировала его. Возможно, стоило его занести в черный список или послать куда подальше. С другой стороны, ей всё же хотелось с ним встретиться, чтобы посмотреть в глаза и узнать, что же произошло. Спросить его, неужели он такой же, как и все. Не переспала с ним во вторую-третью встречу, отправился в командировку и там пустился в развеселую жизнь. Глупо. У них с Андреем не было серьезных разговоров, они толком и не встречались. Да, близко общались, часто вместе проводили время. Нравились друг другу. Были намёки на совместный отпуск. Но о чувствах ни-ни. Да и Андрей ей не муж, не жених, чтобы пускаться во все тяжкие в командировке.

Но что-то у него там произошло. Он мог промолчать, ничего ей не говорить. Потрахался малость и вернулся в столицу, к ней, чтобы дальше продолжить развивать их отношения. Она уважала его за честность.

И одновременно не понимала. Встретил ты другую, хорошо, Ника за них рада. Зачем её преследовать? Неужели непонятно, что она не желает его видеть? Или попросту не готова.

Из спальни, что выделил ей Беркут по приезду на базу, она смартфон взяла по инерции. Теперь спрашивала себя – зачем… Вроде бы в баню собиралась. Планшет прихватила, чтобы время провести, без дела не шатаясь по комнатам.

Больше звонка Нику удивила реакция Беркутова. Вон он секунду назад улыбался, даже чуть поддевал её. Мгновение, и его лицо изменяется. Становится хищным. Опасным. Глаза темнеют, и в них снова поднимается темнота. Вся мощная фигура мужчины подбирается, и под одеждой, – Ника в этом не сомневалась, – напрягся каждый мускул. От него начинают исходить невидимые волны ярости, что обрушиваются на Нику, точно волны во время шторма.

Девушка даже хотела сделать шаг назад, но уперлась в кресло.

Она не то, чтобы испугалась… Понимала – Егор ей ничего не сделает. Абсолютно. Но те волны скрытой, тщательно контролируемой – контролируемой же? – ярости её привели в непонятный трепет. Горячая волна прошлась по позвоночнику, устремившись к пояснице. Сердце забилось так сильно, что, казалось, его можно было услышать.