Я притянула к себе его голову, и он, подчиняясь моему натиску, раскрыл губы для поцелуя. Он обнял меня за талию, тела наши переплелись, рты сливались так жадно, словно мы хотели выпить друг друга. Возбуждение разгоралось с каждым мгновением, сильные руки Брэдена слегка приподняли меня. Тело моментально догадалось, чего он хочет, ноги обвились вокруг его пояса, и он сделал несколько шагов, передвинувшись так, чтобы я опиралась спиной о стену. Я ощущала, как распаленный его член трется о мои джинсы, требуя большего. Мне тоже хотелось большего, и я тихонько постанывала, побуждая его продолжать.

— Ё-моё! Прошу прощения!

Растерянный голос Алистера развеял горячечный туман. Я дернулась и, тяжело переводя дыхание, в ужасе уставилась на незваного гостя.

Наваждение прошло. Я вернулась к реальности.

Полная засада.

Про себя я пробормотала нечто совершенно нецензурное, а вслух выдохнула:

— Какого черта…

Алистер смущенно переводил взгляд с меня на Брэдена, потом потупился и бросил:

— Перерыв закончился. Я хотел тебя позвать и…

— Сейчас приду, — буркнула я, сглотнув подступивший к горлу ком.

Алистер ретировался. Только тут я заметила, что ноги мои по-прежнему обвиваются вокруг Брэдена. Распутав этот живой узел, я опустилась на пол и толкнула Брэдена ладонью в грудь:

— Мне надо работать.

Он мягко взял меня за подбородок и заставил повернуть голову. Лицо его было каменно-непроницаемым, невозмутимым, спокойным… Это выражение плохо сочеталось с распухшими губами и растрепанными волосами.

— Нам нужно поговорить, — тихо сказал он.

О чем, подумала я. О том, что мое тело вышло из повиновения и я не сумела его укротить?

— У меня нет времени, — произнесла я вслух.

— Значит, я приду завтра вечером.

— Брэден…

Он крепче сжал мой подбородок, не давая возразить:

— Я приду завтра вечером. К тебе домой.

Этого нельзя допускать. Ни в коем случае. Иначе я пропала.

— Брэден, у нас с тобой ничего не будет. Я этого не хочу.

Он вскинул бровь, всем своим видом выражая недоверие.

— Твои влажные трусики говорят о другом, детка.

— Какой ты все-таки мерзавец, — проскрежетала я, злобно прищурившись.

Он самодовольно ухмыльнулся, слегка коснулся губами моих губ и повторил:

— Так до встречи завтра.

Я вцепилась в его джемпер, не давая уйти:

— Брэден, никакой встречи не будет! Я не шучу!

Посмеиваясь, он расцепил мои пальцы и отошел на несколько шагов.

— У меня есть интересное предложение. Завтра его обсудим.

Снова здорово! Он что, глухой?

— Брэден…

— Пока, Джоселин.

— Брэден…

— Кстати, вот еще что!

Он повернулся ко мне от дверей и отчеканил, нахмурившись:

— Я пробуду здесь до конца смены, посажу вас с Элли на такси. Но если я увижу, что этот хрен с горы позволяет с тобой вольности, ему придется прибегнуть к услугам зубного протезиста.

С этими словами он гордо удалился.

Несколько мгновений я стояла в полном оцепенении, не в силах поверить, что все это действительно произошло. Неужели я до такой степени утратила контроль над собой? Но мои искусанные губы и щеки, оцарапанные его щетиной, красноречиво свидетельствовали — случившееся не сон и не мираж. Об этом же говорило мое бешено бьющееся сердце. И мои влажные трусики.

И что хуже всего… Я настолько завелась, что мне отчаянно хотелось запереть дверь и самостоятельно завершить начатое вдвоем дело. Я с трудом подавила это желание.

Завтра я положу безумию конец. Напрасно этот самовлюбленный павиан воображает, что я в его полной власти.

Я непременно найду выход.

Может быть, даже перееду на другую квартиру.

При мысли о том, что придется оставить Элли и наше роскошное жилище на Дублинской улице, сердце мое тоскливо заныло. Ничего-ничего! Перееду как миленькая. Поставлю эту скотину на место.

Я кивнула и подошла к зеркалу. Ноги слегка дрожали.

Кошмар, до какого состояния он меня довел. Это не человек, а особо опасное оружие с мощным сексуальным зарядом. Его необходимо изолировать от общества. Кое-как я привела себя в порядок и вернулась в бар. До конца смены мне пришлось приложить кучу усилий, игнорируя многозначительные ухмылки Алистера, обжигающие взгляды Брэдена и наглые заигрывания Крега.

Конечно, зубное протезирование достигло в наши дни высочайшего уровня, но зачем вводить бедолагу в лишние расходы?

Я бросила ключи на ореховый комод, стоявший в холле, и они громко звякнули, подчеркнув глухое молчание, которое хранили мы с Элли. После напряженной смены в баре голова у меня всегда гудит. Обычно проходит несколько часов, прежде чем мне удается расслабиться и уснуть. Но сегодня дело обстояло намного хуже. Я все еще ощущала, как губы Брэдена приникают к моим губам, как руки его ласкают мое тело. Я чувствовала его запах, вкус его поцелуев. И при этом старательно притворялась, что мне на него глубоко плевать. Когда он, как и обещал, посадил нас с Элли в такси, я не сказала ему ни слова.

Я вообще не проронила ни единого слова.

Только Брэдену и Алистеру была известна истинная причина моей молчаливости. Крег никак не мог понять, почему мое хорошее настроение так резко улетучилось, Элли вопросительно посматривала на меня, но я избегала ее взгляда. Подобной тактики я придерживалась и в баре, и в машине, и сейчас, когда мы приехали домой. Скинув туфли, я, не глядя на Элли, пошла в кухню выпить воды.

— Ты не хочешь со мной разговаривать? — робко спросила Элли, войдя в кухню вслед за мной. — Не хочешь рассказать, что случилось?

— А что такое случилось? — пожала я плечами, бездарно изображая недоумение.

— Тебе лучше знать, — с легкой досадой бросила Элли. — Я знаю только, что ты у всех на виду целовалась с этим парнем, Крегом, а Брэден, глядя на это, едва не лопнул со злости. Потом он отправился вслед за тобой в комнату для персонала и отсутствовал минут двадцать, не меньше. А когда он вернулся, вид у него был такой, словно на него набросилась похотливая бабенка, десять лет протомившаяся в женской колонии, причем без вибратора.

Я так явственно представила себе эту картину, что против воли расхохоталась.

Но Элли было не до смеха.

— Джосс! Хватит темнить, скажи, что произошло?

Смех замер на моих губах.

— Он меня поцеловал. И это все. Больше ничего подобного не повторится.