из другой сделал глоток для смелости. Если окажется, что Кэрри тоже нельзя подпускать к плите… В общем, необходимо настроиться на работу. Музыку, например, включить, взять на себя основное блюдо и все сложные мелочи, и постараться не сорваться, если что-то пойдет не так.

Начали мы с безобидного, я с овощей, а джинния с креветок для салата и закусок. И все шло вполне хорошо, Кэрри справлялась, работали мы слажено и под музыку, время от времени тихо переговариваясь о ходе готовки и поедая креветки.

- К чесноку приступишь, почисть всю головку. Мне он тоже понадобится. – Я уже во всю занимался мясом, когда заметил, что Кэрри собирается готовить заправку для салата.

- Так много? А ничего, что от меня потом будет пахнуть чесноком?

Интересно, а у нее менее прозрачные намеки в арсенале есть? Или мне стоило заранее озвучить, что целоваться мы не будем? Но я постарался максимально мягко уйти от ответа.

- От женщины должно пахнуть едой.

- Намекаешь, что наше место на кухне? – вполне ожидаемо вскинулась зараза. Натуральный ёжик – сразу выпустила колючки.

- Ёжик, не начинай. – Не отвлекаясь от мяса и стоя спиной к джиннии, возразил с холодным спокойствием. У меня не было желания ссориться и портить себе настроение, и заноза должна это понимать. – Я сказал то, что сказал.

- Почему ёжик? – зараза даже перестала воевать с чесноком.

- Потому что с виду милая, но колючки бесят.

- Почти комплимент. – Философски-ядовитое замечание.

- А у нас разве бывает иначе?

- Нет.

- А почему?

- Потому что ты сложный мужчина.

Вот теперь я отложил подальше нож и повернулся к заразе, складывая руки на груди. Предыдущее желание как-то отступило на второй план, а на первый вышла возможность найти источник наших разногласий. Ну или хотя бы понять, в чем я все-таки провинился, не считая все прошлые причины.

- Опустим деталь, что ты тоже нихрена непростая женщина, но вот объясни, в каком месте?

- В общении.

Я официально перестал понимать что-либо. И это при условии, что у меня многолетний опыт ведения допросов. Если бы преступники обладали той же логикой, что и Кэрри, было бы очень печально жить.

- Да с чего это вдруг? Я же самый добрый и веселый оборотень на свете.

- Я этого не отрицала. Просто еще и сложный.

Так. Все. Это невозможно. Мне ни за что не понять логику этой джиннии, и даже пытаться не стоит. Кэрри не в состоянии подробно и по пунктам объяснять, а я не настолько терпелив, чтобы тыкать пальцем в небо с надеждой, что вот сейчас, в сто первый раз мне повезет, и я все пойму.

- Окей, если я сложный, то ты точно ёжик.

- В телефоне так и запишу: сложный мужчина.

В ответ на ее ехидство я едва не рассмеялся, ведь и сам переименовал джиннию. Со стороны переписка выглядела бы весьма занимательно. И кажется, мои смешки наконец-то ударили в нужное место.

- Вот! Вот даже сейчас ты насмехаешься, язвишь и не воспринимаешь меня всерьез.

Теперь все встало на свои места. Черт, а ведь она отчасти права.

- Поверь, сейчас дело не совсем в этом. – С трудом сдерживая смех, я разблокировал телефон и продемонстрировал переписку с Развратным Ёжиком. И думаю себя на фото она узнала. – Но для протокола, а как еще я должен относиться к той, кого постоянно вытаскивал из передряг, пьяную и босую таскал на плече, и которая за все время нашего знакомства даже не подумала о последствиях своих тусовок?

- Это было давно.

- Это было этой весной. – Теперь мое настроение окончательно испортилось, и я, не стесняясь, освежил девичью память. - По крайней мере, именно так ты отметила свой день рождения.

- Мне было не с кем провести свой день, поэтому он прошёл так, как прошёл.

- Не надо прикрываться праздником. Ты каждый свой визит проводила именно так, а сейчас хочешь, чтобы к тебе относились серьезно? Окей. Я согласен, но будь любезна не творить глупостей и не приходить с претензиями, что я тебе не указ, хотя ты по уши в проблемах, которые решаешь за счет моего покровительства.

Высказав наболевшее, я осекся, памятуя что с этой Нейвос так нельзя, она ведь опять что-нибудь придумает, психанет, а мне потом разгребать и терзаться чувством вины. Но тишина слишком уж затягивалась, потому что никто не решался заговорить.

- Я не просила, чтобы ты тыкал меня в мои ошибки. – Все же заговорила Кэрри первой.

- Если бы не тыкал, тебя уже кто-нибудь бы прибил.

- Зачем ты это делаешь, если считаешь меня глупой?

- Потому что мне не все равно? – выплюнул с раздражением чистую правду. Ведь мне действительно было не плевать на девушку, которую знал не менее пяти лет, и о которой так или иначе приходилось заботиться. — Теперь я не такой сложный?

- Немного. Предлагаю перемирие. Язвительные высказывания не принимаются. – С виноватой улыбкой джинния протянула мне мизинец.

Серьезно? Вот так просто? И ёжик правда считает, что нас надолго хватит? И тем не менее, если это действительно могло облегчить мое существование хотя бы на сегодняшний вечер, с тяжелым вздохом я переплел с ней пальцы.

Когда все было готово, мы решили, что удобнее будет расположиться на диване в гостиной, чем в столовой. И чтобы придать вечеру хоть какой-то налет торжественности, я нашёл в баре бутылочку вина для Кэрри, а для себя выбрал виски.

- За тебя. – Провозгласила джинния с улыбкой, и я на миг залюбовался, прежде чем поднять в ответ бокал. И она же решила поддержать нормальный разговор. - Как ты проводишь время вне работы и стаи?

- У меня нет времени вне работы и стаи. – Спокойно усмехнулся я.

- Сейчас может и