Теперь только ждать пока он остынет, перекипит, и придёт.

А когда это будет?

Захар

Перегнул.

Хотел просто поговорить, но как увидел её, как представил что этот её трахает. Представил, как они смеются, целуются. Всё, пелена в глазах.

А она, черт, просто отдалась ему по пьяни и даже не помнит, как всё было.

Как мне теперь с этим жить?

Знать, что моя жена… будущая жена… черт…

Ещё вчера я считал её своей будущей женой, а что теперь? Что это меняет?

Нужно ещё разобраться.

Теперь только ждать, пока родится ребёнок и тогда сдавать тест ДНК. Так что ли?

О боже, а как жить до этого? Я уже ничего не понимаю.

Ещё вчера был счастлив, летел на крыльях к моей Асе, а теперь не могу на неё смотреть.

И вот тут я понял, как глубоко на ней завяз. Сначала думал, да ничего, побалуемся, перестанем. Это секс, только секс. Её тело и ничего больше. А сейчас, вот в эти самые минуты, когда вышел из подъезда, пошел к машине, каждый шаг как молот отдавался болью где-то в сердце, тяжестью и невозможностью уйти.

И всё же я уходил.

Нужно было отойти подумать, трезво или пьяно. Положить перед глазами факты и перетасовать их, правильно или нет.

Как сделать так, чтобы всё осталось и ничего не потерять. Но это значит, всю оставшуюся жить сомневаться и думать, что я воспитываю ребёнка от этого урода. А она будет спокойно плевать в потолок и всем рассказывать, как отлично меня поимела.

Я уже вырастил одну дочь и не скажу, чтобы остался очень доволен её воспитанием. Это что мне на роду написано поднимать и обеспечивать не своих детей.

Если ребёнок мой, клянусь, я прощу ей пьяный секс с этим прыщавым подростком, но если он не мой, вырву из себя с мясом чувство к Асе.

Я не стану второй раз идти по пути, по которому уже сходил.

В первый раз женился, потому что сперма стреляла в мозг, не хватало второй раз жениться по такой же причине. Мы слишком мало прошли вместе, чтобы я был уверен в ней. Поэтому, если ответ отрицательный будем расставаться.

Я не знал куда податься. Просто хотелось уйти куда-то ото всех подальше, чтобы не видеть и не слышать никого. Поехал в знакомый бар, в котором давным-давно, лет десять назад, мы сидели с друзьями и делились своими стратегиями ведения бизнеса. Тогда ещё ни кого из нас не было ничего, только желание, цель и ворох идей, которые мы не знали куда применить.

Остановился возле бара, неподалёку. Вывеска всё та же – пивная кружка с пеной. Вокруг всё меняется, а тут время замерло и не движется. А может и лучше. У таких как я есть место, куда прийти о чем-то вспомнить, чему-то порадоваться, или пожалеть.

Спустился по лестнице, что вела в бар. Вспомнилось, как однажды мы так напились с пацанами, что не могли подняться наверх и Пашка, как самый трезвый, тянул нас по одному и там, на верху сажал на лавку.

Я улыбнулся. Воспоминания повсюду.

Вошел в зал и не поверил собственным глазам, у стойки сидит Пашка и смотрит в телевизор, что вист над барменом. Несколько посетителей за столиками. Ещё не так людно, ещё не вечер.

Я подсел к приятелю. Он не сразу на меня глянул, так был увлечен просмотром телевизора.

Бармен вопросительно посмотрел, я показал жестом, чтобы налил водки. И пока Пашка обнаружил меня рядом с собой, я уже успел выпить рюмку. Не хотелось, чтобы что-то помешало согреть пищевод. Когда ехал сюда, уже знал точно, что сходу залпом выпью стопарь. Это как таблетка, которую нужно срочно выпить, а потом уже думать, что делать дальше.

Когда я ударил рюмкой по стойке и сказал – Ещё, наконец друг соизволил на меня посмотреть.

– Ох, мать твою Захар, – дернулся он от неожиданности.

– Испугал? – я криво усмехнулся.

– А ты думал? А ты чего сюда аж, специально ехал?

– Захотелось молодость вспомнить.

Пашка прищурился, присмотрелся.

– А я тут постоянно. Как моя мне на мозги начинает капать, так я сюда, вспоминать молодые годы, когда ещё свободный был, и никто мне не капал на мозги. Эх, а ты братуха видно не просто так завернул. Этож какой крюк нужно сделать. Давай, выкладывай, что там у тебя с твоей красотулей?

– Та, – отмахнулся я, долго рассказывать.

– А я и не тороплюсь, Сейчас мы, как положено закажем, давай пошли за наш козырный столик, – он потянул меня за стол, а я не сопротивлялся.

Может и хорошо, что хоть кого-то встретил, тем более родную, понимающую душу. Толку-то напиваться самому. И я решил, может это знак, и кто-то посылает мне в помощь давнего друга, чтобы я спросил у него совета.

Сели за стол в углу, выпили, закусили. Пашка сразу к делу приступил.

– А я тебе вот так скажу Захар, сначала, когда увидел тебя с такой девулей, сразу вот сходу прямо позавидовал тебе. Ничего себе, мать его еп, думаю у Захарки девушка. Это ведь трахать неперетрахать. Такой красотуле много надо. Но потом уже по трезвому подумал, а ведь ты Захар намучаешься с ней, с красотулей своей.

– Чего это ты так?

– Ну вот не знаю, так я подумал. Ты Серёгу помнишь, ну помнишь Сергеева?

– Ну?

– Ты бы видел, как он за голову хватался со своей восемнадцатилетней моделью. Я ему говорю, куда ты лезешь, а он мне – не встревай, любовь у меня. Я и не встреваю, а потом, когда встретил его так он как побитая собака, сидел мне потом жаловался – прав ты был Пашка. А я про что. Вот лезете всё вам молодого тела надо. У тебя жена вроде бы, ничего такая.

– Да так, – скривился я.

– Нет, ты мне что хочешь, говори, я гулять гуляю и гулять буду, но из семьи даже носа не покажу. Ну их нахер этих молодых телок. Насмотрелся. Молодая из тебя бабки высосет и кинет, пойдёт с другого сосать.

– Ты думаешь?

– Знаю, – он наполнил рюмки по новой.

Выпили, закусили.

– А тебе что твоя красота, уже рога начала наставлять?

– Хуже – беременна.

– Ох, мать его, и что?

– Только неизвестно от кого, – на лице моём кислая мина.

– Ох, мать её, ну братан вот это ты попал. То есть пока не родит, неизвестно будет от кого.

– Именно.

– Бляяя, ну это… давай выпьем.

Пашка даже не знал, что сказать. И тогда я понял, как глубока проблема.

– Ну что я могу тебе сказать в таком случае, чужого точно не бери. У тебя таких краль очередь стоит. Будешь дураком, идиотом и посмешищем. Знаю такие случаи. Потом, это дитё и спасибо не скажет. А ты как должен.