Совещание затянулось за полночь, а уже часов через шесть, утром, два «трицера», разрывая гулом моторов тишину, неспешно покатились прочь от «Пузатика».

И вот танки повернули на восток, и местность стала повышаться и все меньше походить на равнину. А потому тех, кто сидел не в креслах, а на полу, основательно трясло. Кроме находящихся в командирской машине Тумберга и Обера, это относилось к едущим во втором «трицере» Хорригору и Маркассе. Вел танк худощавый горбоносый Сафир, а рядом с ним сидел плотненький Билла. Он никак не мог смириться с тем, что оказался в такой невеселой ситуации, и неустанно что-то ворчал себе под нос, прерываясь только для того, чтобы погрызть ногти. Сафир же хмурился, но помалкивал, да то и дело поглядывал назад, на Маркассу и Хорригора. Особенно на Хорригора — вероятно, никак не мог понять, чем может быть полезен в походе этот старикан в пепельной тунике.

В первом «трицере» обстановка поначалу была более оживленной. Рыжий Илис в начале пути буквально засыпал Шерлока и Уира вопросами о том, что происходило в Межзвездном Союзе все те пять лет, в которые превратились для танкистов несколько часов, проведенных ими под сводами Пузыря. Нагрузившись информацией, Илис принялся что-то задумчиво насвистывать. А Дарат, помолчав, заявил, что пока находит в случившемся лишь один положительный момент: стаж их воинской службы почти мгновенно значительно увеличился, и им положены новые звания и оклады. Плюс надбавки за длительное пребывание на задании. И прочее. Но и этот момент пока может считаться положительным только условно, добавил Дарат. Потому что Министерство обороны ничего об этом не знает. И вряд ли узнает, если хоть кому-нибудь не удастся выбраться отсюда. Или если не восстановится дальсвязь.

Километров через пять езды по местности, становившейся все сильнее пересеченной, выяснилось, что впереди все-таки скорее холмы, чем горы. То есть возвышенности с более-менее пологими склонами, кое-где покрытыми травой, высотой не более ста пятидесяти — двухсот метров. Правда, то тут, то там виднелись отвесные каменные стены, змеились то ли расселины, то ли овраги, а островки невысоких корявых деревьев сменялись нагромождениями каменных глыб. Но все-таки на горы эти складки рельефа никак не тянули.

— Лезем туда? — сбавив ход и обернувшись к Тумбергу, спросил Дарат.

— Да, — сказал Шерлок. — Выбирайте путь поровнее, и наверх. Посмотрим оттуда на окрестности. Может, какой-нибудь дымок увидим.

— А заднему лучше бы другой дорогой, — кивнул Обер в сторону кормы. — На всякий случай.

Тумберг поднял брови:

— Вы считаете, что здесь может быть кто-то, способный справиться с танками?

— А что, помню и таких, — сказал Обер. — Причем справлялись без всяких противотанковых железяк.

Шерлок пощипал усики, шаря взглядом по экрану, где медленно приближался склон, и кивнул:

— Принимается. Дарат, скомандуйте своим, чтобы не за нами шли, а в сторонке.

Командир экипажа побубнил в рацию и, еще снизив скорость, повернул танк налево, градусов на шестьдесят, туда, где между камней и деревьев было достаточно свободного места. Машина накренилась, но уверенно пошла на подъем, широкими траками вдавливая в землю подсохшую траву. На одном из экранов кругового обзора было видно, что второй «трицер», тоже сбросив ход, пошел в другую сторону, взбираясь на склон по диагонали.

Тумберг подался к Оберу и негромко спросил:

— Помните — в смысле, памятью предков? Или сами такое видели?

— Памятью предков, — сказал пандигий. — Только у иргариев не танки были, а другие машины. Но не менее впечатляющие. Да что там не менее… Такого и в фильмах не увидишь. Но мои предки умели делать кое-что такое, чего никогда не сумею сделать я. При всем моем старании.

— Я заглядывал в ваш дом, в Дангобере… — вид у Шерлока был немного виноватый. — Вы почему-то дверь не заперли, хотя отправились не в ваш «Нико-бар» по соседству, а на Лабею… И увидел там голограмму…

— У меня в доме нет ничего ценного, — улыбнулся пандигий. — А если кто-то что-то и заберет, значит, ему нужнее. Но у нас в поселке так не принято. А голограмма… Это один из моих предков, я еще в юности вспомнил его портрет. И решил воссоздать. Мы похожи, да?

— Очень похожи, — кивнул Тумберг. — А об этой эмблеме, ромбе со стрелками, вам что-нибудь известно?

— Это символ пандигиев, — пояснил Обер. — Кажется, очень древний. Не государственный герб, а именно символ. Но почему он именно такой, не знаю.

Танк клюнул носом, и Шерлок чуть не воткнулся сзади в кресло водителя, а Обер произнес что-то непонятное, но, судя по интонации, ругательное. А затем они оба уставились на экран. «Трицер» ковылял среди груды камней, объехать которую было сложно — с одной стороны извивался овраг, из стенки которого торчали корни деревьев, а с другой возвышалось испещренное трещинами каменное образование, длинным языком уходящее вверх по склону. На соседнем экране мелькал за деревьями второй танк — он полз к высотам метрах в двухстах от командирской машины, и ствол его орудия раскачивался, словно бронеход постоянно кому-то кланялся. Шерлок уже собирался вновь перевести взгляд на лобовой экран, но вдруг увидел, что к «трицеру» Сафира и Биллы устремились какие-то темные черточки. Они вылетели из-за ветвей растущей выше по склону группы деревьев, ударили по боковой броне и посыпались на землю, по всей видимости, не нанеся боевой машине никакого ущерба. Через мгновение из динамиков головной машины раздался частый стук, словно танк угодил под ливень. Который, правда, тут же прошел. Дарат моментально затормозил, а Илис начал поворачивать башню к другой группе деревьев — корявые карлики с густой листвой тоже располагались выше «трицера», за каменным языком. Шерлок и Обер, вскочив с пола, во все глаза глядели на экран. Рядом с их танком, отскочив от его бока, валялись среди камней сломанные стрелы. Обыкновеннейшие стрелы из фильмов — с вытянутыми, то ли каменными, то ли металлическими треугольными наконечниками, деревянными древками и пестрым оперением.

— А вот и местные дали о себе знать! — обрадованно сказал Тумберг. — Решили в войну поиграть. А ну-ка, парни, пугните их, чтобы в землю вросли и не вздумали больше за оружие хвататься. И Сафиру скажите. Только не очень близко лупите, а то с контуженными трудновато будет договариваться.

Дарат вновь произнес несколько слов в рацию, а Илис отвел ствол орудия в сторону от деревьев, с таким расчетом, чтобы рвануло метрах в сорока от ветвистых зеленых карликов. И деловито спросил:

— Осколочным или фугасным?

— Только не осколочным! — встрепенулся Тумберг. — Зачем нам трупы? Фугасным!

— Сафир, фугасным, вслед за мной! — бросил в рацию Дарат.

— Может, не стоит? — подал голос Обер. — А то умрут от страха. Или онемеют…

— Это же воины или охотники! — возразил Шерлок. — Гром, небось, им приходилось слышать. Давайте, Илис!

Танк содрогнулся и послал вперед фугасный снаряд. Над склоном с грохотом взметнулся фонтан земли, травы и камней вперемешку с пламенем, и почти одновременно такой же фонтан взвился в другом месте — это выстрелил второй «трицер». Деревья затряслись, теряя листву, со стенки ближайшего оврага посыпалась земля, а громогласное эхо понеслось вдаль над равниной, заставляя оглушенных птиц ринуться во все стороны. Даже солнце в небесах, казалось, испуганно мигнуло, впервые увидев такое на этой тихой планете. Если бы холм мог, то он, несомненно, взвыл бы от страха и боли. Вся эта каша, заполнившая воздух, посыпалась назад, на землю… и наступила тишина.