переменам помимо их воли. Но вместо армрестлинга я озвучиваю оберегаемую проблему и сообщаю о намерении время от времени к ней возвращаться. С такими, как Митчелл, надо говорить спокойно и прямолинейно, тогда уже на начальных стадиях терапии можно заслужить хоть немного доверия и подготовить клиента к тому, чтобы он честно взглянул на свои слабые места.

Я указал на часы и сказал:

— Слушайте, Митчелл, я вас знаю всего полчаса — этого мало, чтобы стать друзьями. Но вы кажетесь мне человеком, который не любит тянуть резину, да и мне вы платите не за то, чтобы я ходил вокруг да около. Предупрежу сразу, что я не склонен деликатничать и тратить ваше время за ваши же деньги. Так что иногда я буду припирать вас к стенке, поодиночке и обоих сразу. Это тоже входит в мои обязанности, и ради достижения цели я готов на это. А теперь к делу. Митчелл, я не сомневаюсь, что вы любите жену и хотите быть хорошим мужем. Но похвалы в свой адрес не имеют значения — надо, чтобы Имка это чувствовала.

Митчелл немного подумал и спросил:

— Значит, вы не согласны с тем, что я хороший муж?

Жестом я предложил Имке ответить, и она пояснила:

— Нет, Митч, никто не утверждает, что ты плохой муж.

— Плохой муж — это слишком негативное определение, с этой стороны мы вопрос не рассматриваем, — уточнил я. — Я сказал, что вашей жене кажется, будто вы выбираете не ее. «Плохой муж» звучит как ярлык или диагноз. А выбор — это ваше осознанное решение.

Глава 13. Что такое выбор?

Настоящая жизнь — это жизнь на благо других.

Брюс Ли

Полевые цветы

Однажды я сидел в зоне отдыха нью-йоркского универмага в окружении других мужчин, пока Эшли была в примерочной. В центре торгового зала по кругу стояли диваны и кресла — такие места оборудуют для скучающих мужей и потенциальных покупателей. Я уткнулся в телефон без всякой цели, просто потому, что остальные были заняты тем же самым. Судя по всему, они смотрели футбол. Дело было в воскресенье, в разгар футбольного сезона, поэтому периодически раздавались возгласы «Нет!» или «Да!». После этого нарушитель тишины украдкой поглядывал на соседей, как будто мы сидим в церкви или в библиотеке. Выкрики никого не смущали, наоборот, все ожидали пояснений, поэтому крикун добавлял: «Майами» или «Вайк наподдал Пэту». Слушатели кивали и возвращались к просмотру.

Не поймите меня неправильно, я люблю футбол, но с возрастом и по мере эмоционального взросления он утратил для меня былую привлекательность. Сейчас я считаю, что достаточно разбираюсь в игре, чтобы понимать, что происходит, но не настолько глуп, чтобы считать это сколько-нибудь важным. На вопрос, почему я не смотрю матчи, я обычно отвечаю, что предпочитаю сам делать что-нибудь интересное, а не смотреть, как это делают другие. Такая позиция не снискала мне популярности среди жителей Чарльстона в Южной Каролине (где я теперь живу): футбол там чтут наравне с Богом и страной.

Мужчины увлеченно наблюдали за игрой, а я осматривался и думал, как меня угораздило здесь оказаться. Подруги усадили нас и дали телефоны, как детям, чтобы мы не устраивали истерик, пока они заняты. Я вдруг понял: я что-то упускаю. Протираю штаны вместо того, чтобы проводить время с любимой женщиной. Я только что поступил в магистратуру, и мы с Эшли стали реже видеться. Надо признаться, меня не обрадовало ее предложение «зайти на минутку в магазин», но, поразмыслив, я решил, что вместе быть важнее. Лучше провести время, чем потратить его. Я встал и начал искать вещи, которые могли бы подойти Эшли. Пусть даже ей ничего не понравится — главное, что я старался. Я позвал ее из примерочной и показал с гордой улыбкой охапку вещей. Разумеется, она была шокирована как моим вкусом, так и приступом энтузиазма.

Мы вдоволь повеселились, пока она все перемерила. Многое из этого было ужасно, но кое-что ей очень подошло. Время пролетело незаметно, и, как бы глупо это ни звучало, в тот день в примерочной H&M на Пятой авеню мы стали ближе друг к другу.

Потом Эшли сказала, что обрадовалась мне так же, как если бы я заявился с букетом полевых цветов. То, что я старался и ради нее занимался скучным для меня шопингом, заставило ее почувствовать себя любимой.

Выбор — язык любви

В главе про нарратив я писал, что никогда не знаешь, где найдешь вдохновение. Оно прячется в самых неожиданных местах, например в охапке платьев, блузок и юбок. По лицу Эшли в тот воскресный день было видно, что она счастлива со мной. По пути домой я думал о том, что нащупал нечто важное не только для своих отношений, но и для работы. Все просто: делая для партнера что-то, что он считает проявлением в свой адрес доброты, заботы, внимательности и щедрости, мы даем ему почувствовать себя избранным. Это чувство передается и нам, мы чувствуем, что любимы. Научив клиентов показывать избранность другого для себя, я помог бы им укрепить отношения.

Вдохновившись этим открытием, я принялся за исследования и читал все, что мог найти, в поисках подтверждений своей идеи. Мне попалась информация об эмоционально-фокусированной терапии и работах Сью Джонсон[14], а также публикации о теории привязанности Джона Боулби[15]. Озадачившись вопросом взаимосвязи выбора и романтических отношений, я написал статью о своем исследовании и назвал ее «Почему я должен хотеть мыть посуду? Важность акта выбора партнера в отношениях»{1}. Я надеялся, что ее прочитают друзья, родные, коллеги и клиенты, но, когда количество прочтений достигло 624 тысяч, я понял, что эта тема актуальна для многих.

В статье