– Открытие сезона! – прокричал один из них ей почти в ухо и тут же отвернулся, перехватывая у напарника толстый провод.

Какое открытие? Какого сезона? Ольга не особо поняла разъяснение рабочих, но больше решила не выяснять. Какое ей дело до местных праздников? Правильно, никакого.

Ольга двинулась дальше, обойдя площадь по периметру, стараясь не наступить на толстые провода, тянувшиеся от дома культуры к огромным колонкам. «Ну и шумно тут будет, – подумала Ольга, – неужели кому-то захочется провести через себя все эти децибелы?»

За площадью находился рынок, к которому примостилось открытое кафе, осенявшее всё вокруг ароматом свежевыпеченной сдобы. Ольга вдруг почувствовала, что зверски голодна, и направилась было в кафе, но тут вспомнила, что у неё совершенно нет денег. Надо будет попросить у Марата, когда она вернётся, чтобы больше не попадать в такие неловкие ситуации.

Девушка двинулась дальше. Она прошла мимо старинного сооружения с большими медными пушками, минула раскоп какого-то древнего города, решив, что в её жизни уже с лихвой хватило памятников и музеев, а впереди ждало море. Ольга уловила его, ни с чем не сравнимый, запах. Спустилась по плоским ступеням широкой лестницы и вышла на пляж. И остановилась, поражённая открывшимся ей зрелищем.

Море, светло-серое, спокойное ласково лизало и без того влажный песок. Пожилая пара кормила лебедей, чаек и ещё каких-то водоплавающих птиц, названия которым Ольга не знала. На лице женщины была написана искренняя радость, а мужчина любовался своей женой. Птицы совсем не боялись людей, многие подходили совсем близко и брали зерно прямо из рук. Больше на пляже никого не было.

«Максу бы понравилось гонять этих осмелевших птиц», – неожиданно подумалось Ольге, и всё очарование утра куда-то исчезло, сменившись острым чувством потери. Акая же она эгоистка, совсем забыла о своём друге…

Девушке вдруг расхотелось находиться здесь, и она, развернувшись зашагала в другую сторону, вдоль моря. Очень скоро она оказалась возле большой стоянки морских яхт и катеров, и оказалось, что здесь – тупик. Дальше было не пройти. Ольге совсем не хотелось возвращаться и снова видеть ту счастливую пожилую пару, она покрутила головой, стараясь найти другой выход из марины. И обнаружила, что в самом конце облицованной разноцветной плиткой дорожки, по которой она шла, есть узкая лестница, ведущая на верхнюю набережную.

Ольга поднялась наверх и уселась на скамейке, чувствуя себя современной Ассоль, потому что за её спиной была клумба, стилизованная под корабль с алыми парусами, а впереди дышало море.

Посидев здесь некоторое время, девушка решила отправиться обратно, потому что ей всё больше хотелось есть. Да и Марат с Лизой наверняка уже проснулись и начали волноваться из-за её отсутствия.

Ольга решила обойти площадь по широкой аллее, вдоль которой выстроились сувенирные лавки, сейчас ещё закрытые. Она прошла до конца ряда и, перейдя пустую улицу, нырнула в узкий проход между домами. За ними находилось ещё несколько многоэтажек, расположенных причудливым узором. Когда она вышла наконец из хитросплетения жилых домов к широкой улице с вялым пока ещё движением, то поняла, что совершенно не представляет, где она находится.

Девушка ринулась назад. Но то ли многоэтажки успели перестроиться, то ли она снова свернула не туда… Ольга уже совершенно не знала, в какую сторону ей идти. И поняла, что заблудилась в незнакомом городе.

Одна, без денег, телефона, документов, не зная даже адреса дома, в котором они остановились. Ольга почувствовала, как тонкие щупальца подступающей паники начали осторожно проникать ей под кожу.

Ольга не сразу осознала, что не сможет самостоятельно найти тот дом. Но когда это знание наконец дошло до неё, она по-настоящему запаниковала. Это вылилось в беспорядочные перебежки с одной улицы на другую. Вскоре она сумела выбраться из центра города, но к её ужасу все маленькие улочки, расположенные параллельно и перпендикулярно друг другу, были почти идентичными близнецами.

Стоило девушке увидеть более-менее похожий дом с туями у калитки и садом, как она бросалась туда, уже на подходе понимая, что снова ошиблась.

Чужая обувь натёрла ноги. Поднявшееся высоко за два часа поисков солнце начало припекать. Очень хотелось пить. Пытаясь заглянуть через очередной забор, Ольга зацепилась рукой за ограду. Порвавшаяся ткань громким треском ознаменовала конец её надежд отыскать нужный дом. Девушкой овладело отчаяние.

Кеды пришлось снять и нести в руке – скорее инстинктивно, уже и не надеясь отыскать нужный адрес, Ольга всё же собиралась вернуть их законному владельцу. Босые ноги быстро покрылись сухой, прилипчивой пылью. Оторванный рукав обнажал плечо и яро-красную царапину на предплечье. Коса растрепалась, и пряди торчали в разные стороны, придавая ей вид одновременно лихой и неудачливый.

Ольга осторожно переступала по качающейся плитке тротуара, поднимая взгляд, лишь когда проходила мимо очередной калитки с туями. Она и сама уже качалась от усталости и обезвоживания. Сил уже почти не оставалось, но девушка каким-то внутренним чувством понимала, что если где-нибудь присядет отдохнуть, то уже не сможет встать и продолжить поиски.

Все дома и калитки слились в какой-то сюрреалистический калейдоскоп, они были настолько похожи, что Ольга начала подозревать – она ходила по кругу.

– Что, ночка удалась? – раздался позади весёлый мужской голос.

Девушка остановилась и медленно обернулась. К ней подкатила полицейская машина. Два стража порядка с ехидными выражениями на молодых лицах с интересом разглядывали её.

– Да, мать, потрепала тебя жизнь, – прокомментировал увиденное второй.

Это оказалось последней каплей. Ольга кулем рухнула на тротуар и разревелась.

– Эй-эй! Ты чего?! Мы ж пошутили, – автомобиль остановился напротив неё, мужчины переглянулись, и один из полицейских вышел наружу.

Явно растерявшись, он не знал, что делать. Вроде и алкоголем от девушки не пахло, а внешний вид такой, что стоит задержать и доставить в участок, до выяснения. Будь младший сержант Пётр Валенко постарше, он, скорее всего, так и поступил бы. Но в свои двадцать три года он ещё не был лишён человеческих качеств, точнее они пока преобладали над профессиональными. Поэтому Петя присел возле неё на корточки и осторожно дотронулся до плеча девушки.

– Эй, прекрати реветь, лучше расскажи, что у тебя стряслось.

Ольга подняла на него зарёванное лицо, и Пётр, лишь на мгновение опешив, тут же поднялся на ноги и помчался назад к машине.

Девушка наблюдала, как полицейские переговаривались между собой, активно жестикулируя. Тот, что подошёл к ней, длинный и худой, с рыжеватыми, взъерошенными волосами, стоял снаружи. Второй сидел в машине, Ольга видела только его лицо с круглыми щеками и намечающимся вторым подбородком. Они оба то и дело посматривали на неё и на лист бумаги, который второй полицейский достал откуда-то.