— Очень хотелось бы. Еле сдержался. Я съехать хочу, — тяжело дыша, сажусь на скамейку у стены.

— Он не отпустит. И бабок тебя лишит, а это лицей, универ, тачка, я молчу про шмотки и развлечения. За квартиру надо будет платить. На это у тебя своих денег тоже нет. Я могу помочь, конечно. Но не полностью обеспечить. У меня мотоклуб сжирает дохрена, ты знаешь. И на квартиру коплю, чтобы в следующем году тоже отсюда свалить.

Прав. Меня бесит, что он сейчас прав! Месяц! Если даже меня завтра возьмут в команду, месяца мало, чтобы собрать достаточно бабла и свалить вместе с кошкой. Ей там можно уже будет, у нее день рождения скоро.

Кстати, о нем, праздник хочу ей устроить и подарок надо придумать такой, чтобы точно запомнила.

Ложусь спиной на скамейку, смотрю в потолок. Не бывает безвыходных ситуаций. Месяц — это не завтра. Это четыре недели на то, чтобы придумать, как сделать так, чтобы Соню у меня не забрали.

Первой в голову приходит самая очевидная мысль, всплывшая после разговора с Ариной. Отметаю ее.

— Буду торговаться, — сажусь и смотрю в глаза старшему брату.  — Надо узнать о его планах на меня и попробовать договориться. Я сделаю то, что нужно отцу, а он в ответ либо позволит мне поехать с Соней, либо оставит ее здесь. Это уже по обстоятельствам.

— Попробуй. Только вот зная ваши отношения с отцом, он может запросить нечто такое, что тебе совсем не понравится, — правильно говорит братишка.

— Я готов рискнуть, если это поможет мне не потерять Соню.

— Мне сказать не забудь, прежде чем решишь согласиться, — просит брат.  — Я тебе голову остужу и может совет дельный дам.

— Спасибо, — протягиваю ему руку. На автомате сжимает. — Ай бл*, больно! — отдергиваю ладонь.

— Извини, — виновато улыбается Гордей.

Быстро смываю с себя кровь и пот, обрабатываю ссадины, иду к кошке в спальню. Моя красивая рыжая девочка сидит на кровати вся растрепанная после сна. Глазки трет кулачками.

— Проснулась, — улыбаясь, опираюсь коленом на матрас и целую ее пересохшие губки.  — Ты как? — убираю волосы с ее лица, смотрю в воспаленные после срыва глаза.

— Теперь хорошо, — обнимает меня за шею, тянет на себя. Теряя равновесие, падаю сверху, вдавливая ее в матрас.

— Теперь и мне хорошо, — смеясь, трусь кончиком носа об ее.

Глава 34. Не радужные перспективы

Платон

На завтраке сталкиваюсь с отцом. Само по себе явление редкое. В столовой тишина, никто не болтает, не смеется. Гордый уперся взглядом в телефон, кидает на меня предостерегающие взгляды. Зудит в животе от желания испортить родителю настроение, только я оказался не в том положении, чтобы воевать.

Соню Арина покормила в комнате. Моя кошка собирается на учебу, а мне бы как раз обсудить все с отцом.

— Мне поговорить с тобой надо, — заявляю ему.  — Это важно.

— Говори, — отец откладывает вилку.

Сейчас? Окей, мне не влом, тем более Гордей здесь, это даже лучше, чем один на один.

— Я твой разговор вчера слышал. Случайно вышло, — пальцы под столом немеют и сжимаются в кулаки. Ранки на костяшках начинают кровоточить.

— Внятнее. Пока не улавливаю, — отец откидывается на спинку стула.

— Что у тебя за планы появились на нелюбимого сына? — стараюсь держать каменное лицо и не ухмыляться.

Выйдет жестко, издевательски. Отец такое терпеть не станет и разговор прекратится.

— Ты об этом, — небрежно. — Решил твою гиперсексуальность пустить в выгодное для семьи русло. Ты же любишь деньги, я тебя в них не ограничиваю. Есть возможность увеличить содержимое наших счетов и укрепить связи.

— Подробнее можно?

Гордей оторвался от телефона, внимательно следит за нашим разговором. Стреляю в него взглядом, получаю молчаливую поддержку.

— Можно, но не сейчас. У меня важная встреча как раз по твою душу, раз уж мы раскрыли карты. К ужину буду, там и обсудим. Очень рекомендую тебе сделать так, чтобы твоя девушка этот разговор не услышала.

— Понял, сделаю, — киваю.

— Тогда удачи на просмотре в команду, — подмигивает отец.

Открываю рот от удивления, но он уже уходит. Откуда знает, интересно. Хотя от него нереально что-то скрыть. Наши отношения с Соней еще долго продержались в тайне, или же папочка просто делал вид, что не замечает, ровно до тех пор, пока ему не стало выгодно обратное.

— Есть мысли, что он задумал? — спрашиваю у брата.

— К сожалению, — проводит по волосам он. — Надеюсь, что я ошибаюсь.

— Выкладывай уже, потому что мои мысли в кучу, и я ни черта не понял, — развожу руками.

— Позже наберу, — кивает мне за спину.

Оглядываюсь. Кошка моя красивая пришла. Волосы подняла в высокий хвост. Личико открылось, глаза стали еще больше. Еще немножко растерянная после тяжелого разговора с мамой, но мы долго с ней ночью говорили об этом, поэтому сейчас на блестящих губках легкая улыбка.

— Помешала?

— Нет, — отвечаем нестройным хором.

— Едем? — встаю, едва не опрокинув стул.

Прощаемся с братом. Тискаемся с Соней машине. Щекочу ее, она звонко смеется и глазки ее загораются. Так то лучше, а то слушает всяких, переживает. Глупышка. Нет же никого лучше нее просто потому, что моя.

Скрестив пальцы, залетаем в лицей. Я теряюсь иногда в своих мыслях. К обеду сообщение от отца приходит. Удивленно открываю, в непонятках пялюсь на фотографию девушки. Где-то я видел ее уже, никак не вспомню.

«Тема нашего разговора» — пишет отец.

Хочу ответить, но на экране появляется фотка Гордея.

— Да, братишка, — отхожу в сторону от болтающих девчонок, принимая вызов.

— Я узнал, с кем встречался отец. С помощником нашего губернатора.

Ааа, так вот откуда я ее знаю. Мы виделись на официальных приемах, куда положено ходить всей семьей. Только она младше была. Меня пару лет отец категорически никуда не таскает. Гордей отдувается за двоих.

— И? — пока плохо улавливаю, куда он клонит.

— В следующем году у нас выборы, но ты же знаешь, как назначают губернаторов. Все решается