Выкупав, переодев и накормив дочь, она негромко пела ей колыбельную и Катюша быстро уснула. Положа дочь в коляску, она постелила постель на диване, вымыла посуду после ужина свекрови и легла спать. Катя просыпалась за ночь дважды, и поднялась в шесть утра. Саша сменила подгузники, накормила её и лишь, потом занялась собой. Она разговаривала с Катей, катая коляску за собой, включив стиральную машину, убирая постель и готовя кофе. Екатерина Васильевна вышла из спальни перед тем, как Саша уходила на работу. Было восемь утра.

– Уходишь? Купи мне на обратной дороге чипсы.

– Хорошо. А Вы не забывайте обедать. Я ушла.

Едва за Сашей захлопнулась дверь, бабушка Кати включила телевизор, развела себе молоком сухой завтрак и уселась на диван. Устав смотреть телевизор без перевода, она включила музыку, надела наушники и теперь уже лежа ела яблоко. Она не слышала, как проснулась внучка и начала плакать. Часы показывали начало двенадцатого.

– Чего так орать? – возмутилась она, выключая музыку и снимая наушники. – Мокрая или есть хочешь? На улицу мы сегодня не пойдём, – говорила она, меняя памперсы. – Не надо на меня так смотреть. Погуляешь со своей мамашей. Сидеть мне в четырёх стенах тоже не нравиться. Я бы погуляла, но без тебя и с деньгами. Куда твоя мать складывает деньги? Я вроде везде всё проверила, а денег в квартире нет. Пойдём, я тебя накормлю, а ты быстренько уснёшь. Маленькая ещё, чтобы тебя развлекать. Мне самой пора обедать. Что на этот раз твоя мать придумала?

Катерина решила по-своему. Она хныкала в коляске минут сорок, пока бабушка обедала и была «занята», а мама не вернулась с работы, не вымыла руки и не взяла её на руки. Саша дала ей грудь и девочка успокоилась.

– Саша, у неё зубы лезут, вот она и капризничает.

– Помогите мне с коляской, мы погуляем, – попросила Саша.

– Саша, я тоже хочу пройтись. Ты мне денег не одолжишь?

– У меня мало наличных, фунтов сто, – сказала Саша, открывая рюкзак.

– Пусть будет сто. Я пройдусь.

Саша вернулась часа через два, накормила Катю и принялась за ужин. Вечерний туалет, колыбельная на ночь, которую нарушила бабушка, вернувшаяся поздно, хрустом чипсов.

– Саша, ложитесь спать в спальне, а я здесь прилягу.

– Вы сами сказали, что диван не удобный и выбрали кровать.

– Да мне спать не хочется. Я чаю выпью, телевизор посмотрю.

– Вы можете и при нас это делать. Мы спим крепко, да и работа у меня есть. Извините, – сказала Саша и выключила камеру. – Екатерина Васильевна, мне кажется, Вам пора возвращаться домой. Папа прилетает через два дня. Зачем мне две няни? Билет он Вам купит.

– Мне бы купить презенты подругам, – сказала Екатерина Васильевна, глядя на Сашу. – Да, я ещё не всё и посмотрела. Отец твой приедет – я смогу устроить себе экскурсии дня на три. У меня отпуск.

– Можете остаться, переехав в гостиницу. Как вы собираетесь жить в этой квартире, когда приедет папа? Вам не кажется, что Вы мне дорого обходитесь как няня? Билеты купил мой отец. Все ваши покупки оплачиваю я. Вы «выселили» нас из нашей комнаты, не готовите себе еду, и даже посуду оставляете после себя на меня. Вы приехали нам помочь или отдохнуть? Я с Вами виделась всего один раз, согласилась на приезд только в надежде, что Кате будет лучше с бабушкой, чем с чужой тётей. Вам не нужна ни я, ни Катя. Сейчас мы посмотрим с Вами занимательное кино, и Вы мне скажете, чем недовольны, – сказала Саша, включая запись. – Это всего пять часов одного дня. Вы ничего не хотите мне сказать? – спросила Саша,

– Покажешь это Антону?

– Нет. Я выброшу это в мусор, но доверия у меня к Вам больше нет, как нет и помощи, которую я от вас ожидала.

– Забирай её с собой, раз нет доверия. Я это переживу.

– Хорошо. Да, деньги я не храню дома, их просто нет в квартире, я пользуюсь карточкой, так здесь все делают.

Утром Саша забрала Катю на работу с собой, а бабушка не возражала. На следующий день прилетел Сергей Ильич Торопов.

– Екатерина Васильевна, как Вы думаете, где будет удобнее жить Антону с семьёй после переезда в Вашей квартире или в нашем доме?

– Вы думаете Антон согласиться?

– Я поэтому Вас и спрашиваю. Вы лучше знаете своего сына. Поговорите с ним, объясните. Вы уже жили со снохой и знаете, как двум хозяйкам. Катюше будет лучше за городом, пока они купят квартиру.

– Зачем им квартира, если Вы всё за них решили?

– Ничего я не решал. Я с Сашей даже не говорил на эту тему. Но надо решить, куда их везти отсюда. Дети живут отдельно и в доме бывают очень редко. Подумайте, что для Вас самих лучше. Я не дам Вам в обиду Сашу.

Проводив Екатерину Васильевну, Сергей Ильич взялся за воспитание внучки. Саша работала спокойно, не переживая за дочь. Вечером они вместе купали Катю, а укладывал её спать дед. Он пел ей песни, которые помнил, хотя они не были колыбельными, а к приходу Саши у него всегда был готов простой ужин. Отец улетел, увозя с собой ещё часть багажа. Сандра, оставшись с дочерью вдвоём, иногда, брала её с собой, иногда оставляла на приходящую «няню» на два-три часа, была и такая негласная «услуга» ребят из её команды. Она задалась целью закончить проект к сентябрю, реализовать свою идею и не начинать новых дел.

Проект был сдан в начале сентября. Саша не была уверена на сто процентов, что компания воспользуется этим проектом, но «хвостов» за её командой не было. Второго октября в квартире Сандры собрались все ребята. Через неделю она и дочь улетали домой в Россию. Своими идеями она охотно поделилась с бывшими соратниками, оставив им электронный адрес фирмы отца.

– Сменю оператора – дам знать. Все ваши координаты у меня есть. Захотите общения – звоните.

Простившись с друзьями, с которыми она проработала четыре года, Саша загрустила. Восемь лет ни восемь дней. Она привыкала к «заграничной» жизни постепенно, а теперь нужно не привыкать, а вспоминать прежнюю жизнь и как-то принимать её. Успокаивало одно – она едет домой, а дома и стены помогают. «Если быть до конца откровенной, то мой первый отъезд был ни чем иным как бегством, – думала она, глядя на дочь. – Забег длиною в восемь лет закончился, и я пришла к финишу с неплохими результатами. Кто знает, как