Конечно, она вполне может засидеться с подругой и потерять счёт времени, но я точно знаю, что ей просто одиноко. Она скучает по мне так же, как и я по ней.  

Посмотрев на часы, я немного прихерел. Время уже третий час, а моей мартышки до сих пор нет дома. Позвонил. Снова тишина.  

Начинаю психовать. Рука все сильнее сжимает телефон, да так, что кажется ещё немного и он треснет. Быстро иду к выходу, и начинаю одеваться. Дальше ждать нет смысла, да я и не сумею, должен найти ее. 

Но стоило мне только открыть дверь, как в мои объятия падает моя пьянючая женщина. На ее лице появляется счастливая улыбка, стоит ей меня увидеть.  —Соколовский... - тянет она, обнимая меня за шею. —Где ты был? Я так скучала. 

—Где я был? - моя бровь бежит вверх, выгибаясь дугой. Боже, да она в стельку и еле стоит на ногах.  

—Знаешь, у меня появилась, ИК , хорошая идея, - тянется ко мне. —А пойдем, ИК, в спальню… пошалим. 

Меня разрывает между тем, чтобы заржать, и тем, чтобы перекинуть ее тушку через колено и хорошенько надавать по заднице. Время, бл#дь, почти три часа. Не хочу даже спрашивать, где ее носило, но и смысла наказывать тоже нет. Она завтра все равно ничего не вспомнит.  

Подхватываю ее на руки, и несу в нашу комнату. Положив на кровать, начинаю раздевать, но это не так-то просто, когда она все время норовит встать и раздеть меня. Получается у нее не очень хорошо, отчего она капризно дует губы. Быстро целую ее и, стянув платье через голову, толкаю ее обратно на подушку.  

Карина больше не сопротивляется, и я спокойно снимаю с нее чулки, но подняв голову, понимаю, почему она так притихла. Моя кошечка мирно спит. И шалить походу мне придется одному. 

Все же я передумал. Завтра ее аппетитная задница будет болеть. Иначе совсем она совсем от рук отобьётся. Придется наказать.  

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Глава 26

—Ай, больно, - возмущено сопит моя алкашка, пытаясь спрятаться под одеяло. Только вот я  убрал его подальше, и теперь наслаждаюсь видом голой задницы, на одной половине которой краснеет след от моей ладони. Я ведь обещал наказать гуляльщицу. 

Не могу удержаться и бью ещё раз. Раздается такой звонкий шлёпок, и Карина тут же подскакивает, сверкая злыми глазами. 

—Соколовский, твою мать, ты совсем с ума сошел? Какого фига ты меня бьешь? - показательно потирает свою пятую точку, чуть сощурив глаза. 

—В следующий раз не будешь заставлять меня волноваться. Будешь возвращаться домой вовремя, а не в три часа ночи пьяной в хлам. 

Складываю руки на груди, ожидая покаяния, но Краснову кажется совсем не мучает совесть. Она лишь фыркает в ответ, довольно улыбаясь. 

—А я смотрю, ты даром время не терял, - чуть приподнимается и начинает ползти в мою сторону. —Воспользовался моим состоянием и обесчестил.  

—Ха-ха, если бы. Ты себя видела? Я знаешь ли не любитель овощей. 

—Идиот, -  делает вид что обижается, но движение не прекращает. —Тогда как ты объяснишь, что я в твоей постели и абсолютно голая? 

Немного наклоняюсь вперёд, проводя пальцем по ее шее, чтобы затем приподнять ее голову.  

—Я бы может и повелся на твою игру, но вот твой жуткий перегар сбивает весь настрой, - да-да, я ещё помню, как она надо мной издевалась в Риме. —Да и потом, ты спишь в моей постели уже три недели, и всегда голая.  

—Ну что ж, очень жаль, - Карина ничуть не обижается, более того, она выглядит подозрительно довольной. —Придется развлекать себя самой, но ты всегда можешь передумать.  

Ее проворная ручка в ту же секунду оказывается на моей ширинке, нежно сжимая бугор, что начинает расти под ее ладонью. Член — предатель, тут же отозвался на ее провокацию, забив на мои планы проучить чёртовку. 

На ее лице расползлась ещё более довольная улыбка, а после, Карина убрала руку и поддалась назад. Удобней расположившись на подушках, моя соблазнительница развела ноги в сторону, открывая мне вид на свою сочную киску.  

Бл#дь, да она вся течёт. 

Судорожно сглатываю, ослабляя галстук. Я ведь уже собрался на работу, и задержался лишь затем, чтобы ее разбудить. На плотские утехи времени почти нет, но уйти сейчас я точно не смогу. 

Жадно наблюдаю за тем, как она подносит ко рту руку и облизывает свои пальцы, чтобы затем провести ими по влажным складочки, чуть раздвигая их. Ее дыхание учащается, как и мое, а щеки начинают мило краснеть, говоря о ее возбуждении. 

Она умело ласкает себя пальцами, выводя круги вокруг клитора и сладко постанывая. Я готов дать голову на отсечения, что она делает это не впервые. Сколько раз она вот так себе ласкала, доводила до оргазма, пока меня не было рядом? О том, что это мог делать кто-то другой, даже думать не хочу. 

Эта женщина всегда принадлежала только мне, и так будет всегда. Только я вправе наблюдать за тем, как ее проворные пальчики исчезают и появляются из глубин ее лона. Только я имею право проделывать с ней то же самое и даже больше. 

Стоны становятся громче, а движения руки ускоряются. Она почти на грани. Я тоже. Мой член сейчас разорвет нахрен мои брюки, мечтая оказаться в ней. До чего же она сексуальна.  

—О боже…а-а-а-а-а-а-а-а... - срывается с ее губ, а глаза неотрывно следят за мной и словно манят.  

Бл#дь, разве я могу отказаться от такого предложения? 

—С огнем играешь, стерва, - рычу я, срывая с себя одежду, но в конце концов забиваю на это дело, расстегнув лишь рубашку и сняв ремень. 

И уже в следующее мгновение оказываюсь на ней, ловя ее стоны своим ртом, и затыкая их поцелуем.  Моя ладонь накрывает ее руку, заменяя ее пальцы своими. Я начинаю трах#ть ее, погружая сначала один палец, потом второй. 

Кареглазка извивается подо мной, царапая мою спину и плечи. Ее бедра поддаются вперёд, навстречу моим движениям. Ей мало, она хочет большего, отчего ее стоны превращаются в похныкивание. 

Я прекрасно знаю, чего она хочет, и даю ей это, высвобождая свой