(Юнис, это был сон. Антропоморфизм прямиком из твоей воскресной школы.) (Может, и так, но вот я здесь. Что это, как не второй шанс?)

(Все так, вот только дал его тебе не Бог. Юнис, родная моя, я не верю ни в Бога, ни в черта.)

(Но вы-то, в отличие от меня, не умирали. Я не знаю, во что мне верить; видимо, мертва я была недостаточно долго. Но, может быть, попробуем хоть изредка молиться, если вы не против.)

(В бога душу мать!)

(Джоан, прекратите! Или я опять примусь перечислять все «неподобающие даме» слова. Я что, так многого прошу?)

(Совсем меня заклевала. Ладно, только выбери церковь посимпатичнее, с хорошей музыкой и проповедями не дольше десяти минут.) (Я не собиралась ходить в церковь. Меня от них воротит. Там плохая энергетика. Я думала молиться про себя, Джоан. Я научу.)

(А. Ладно. Прямо сейчас?)

(Попозже. Сейчас надо задать поиск. А вы думайте о чем-нибудь другом, не хочу сороконожкиных проблем. Думайте о Винни, скользкой от мыльной пены.) (Благочестивая мысль. Куда лучше молитв.) (Старый козел. Откуда вам знать… вы вообще хоть раз в жизни молились?) (Еще бы. Только потом Бог ушел на рыбалку и не вернулся.) (Тогда подумайте о бедной Винни.)

Она провозилась с машиной несколько минут, затем одобрительно похлопала ее и выключила.

(Ну что?) (Что?) (Думали о Винни? Развратник.) (Нет, я воспользовался мгновением тишины, чтобы поразмышлять о чудесах Вселенной.) (О каких?) (О Винни.) (Кто бы сомневался. Джоан, для девушки, которая в некотором смысле девственница, у вас на редкость пошлая и яркая фантазия.) (Черт! Ты наверняка это всем знакомым девушкам говоришь.) (Джоан, скажу честно – с такой фантазией я жду не дождусь, когда вы начнете карьеру «активной женщины». Чем я только не занималась, но такого, о чем вы думаете, со мной никто не проделывал.) (Ого. Меня этому научила одна благовоспитанная домохозяйка, когда я был еще подростком. Очаровательная дама.) (Гм! Возможно, мне стоило родиться пораньше, чтобы испробовать такое.) (Об этом я и толкую. Нашла что нужно?) (Разумеется. Босс, вспомните хоть раз, когда я что-то не находила. Давайте присядем, спина разболелась.)

Джоан Юнис прошагала тридцать футов к креслу, напрочь забыв, что скинула туфли, чтоб легче управляться с педалями стенографического пульта. Ступать по ковру босыми ногами было очень приятно. О туфлях она вспомнила, только усевшись и сложив ноги в корявую, но неожиданно удобную позу лотоса. Возвращаться за ними не имело смысла.

Раздался звонок.

– Это Винни.

– Входи, милая.

Медсестра вошла:

– Мистер Саломон просил передать, что будет через несколько минут, но на ужин остаться не сможет.

– Останется как миленький. Подойди, давай поцелуемся. А что ты сказала Каннингему?

– Ужин на двоих, здесь, как вы и распорядились. Блюда вносить по вашему звонку. Но мистер Саломон действительно собрался уезжать.

– А я гарантирую, что он останется. Если нет, то будешь ужинать со мной вместо него. Не могла бы ты подать мне туфли? Они под роялем.

Медсестра оглянулась, подобрала туфли и принесла Джоан Юнис.

– Джоан, ну что мне с вами делать? – вздохнула она. – Вы опять безобразничаете? Почему не вызвали меня?

– Не ругайся. Сядь лучше на табуреточку, прижмись ко мне и расскажи что-нибудь. Ты, случайно, горничной не работала, прежде чем обучиться на медсестру?

– Нет. А что?

– Ты замечательно за мной ухаживаешь и макияж накладываешь превосходно. Вот я и подумала… вряд ли профессиональная медсестра захочет пойти работать горничной, даже за большие деньги. Однако доктор Гарсия будет настаивать, чтобы даже после окончания лечения за мной присматривала медсестра. Медсестра мне не нужна, и ты это знаешь. Но добрый доктор будет настаивать. Мне правда нужна горничная. Я поначалу даже одеваться сама не смогу – женская одежда настолько другая. А про макияж и подавно молчу. И про покупку нарядов. Винни, тебе сейчас сколько платят?

Медсестра сказала.

– Ну и ну! Немудрено, что в стране нехватка медсестер! Да я телохранителя за такие деньги не найду. Что, если я подниму тебе жалованье в три раза? Платить буду наличными, чтобы тебе не пришлось указывать всю сумму в налоговой декларации. Останешься у меня? Формально будешь медсестрой, но выполнять будешь работу горничной? Делать все, что я не умею сама.

Винни задумалась.

– Джоан, а как мне одеваться?

– Как хочешь. Можешь хоть в белый халат, чтобы доктор Гарсия ничего не заподозрил. Как угодно. За той дверью бывшая спальня моего камердинера с отдельными удобствами. Смежную комнату можно переделать под твою личную гостиную. Обставить все на твой вкус. Будет все равно что собственная квартира.

(Босс, что вы там говорили про стрельбу по сидящим уткам?) (Юнис, тише! Если она заглотит наживку, нам не придется нанимать какую-нибудь безграмотную бабу с улицы и тратить время на ее обучение – а потом подавать на нее в розыск после пропажи драгоценностей.) (Преимущества мне ясны. Но стоит Винни поселиться через комнату от вас, как она окажется в вашей постели быстрее, чем вы произнесете: «Сапфо». Вам, может, и комфортно будет без мужчин, а вот мне – нет.) (Чепуха! Она уже задумалась о деньгах. Если согласится, то станет куда более отстраненной. Снова начнет звать нас «мисс».)

– Мисс Джоан, у меня правда будет собственная квартира? Я смогу приглашать гостей?

– Конечно, милая. Твои частные владения. Каннингем и другая прислуга будут тебя обслуживать. Приносить завтрак, что пожелаешь. А захочешь, чтобы тебя никто не беспокоил, – так и будет.

– Звучит восхитительно. Сейчас я делю комнату с двумя другими девушками… за сумасшедшую арендную плату, потому что она в анклаве. Там безопасно, но никакой личной жизни.

– Винни, посмотри мне в глаза и говори начистоту. Кровать в той комнате односпальная. Хочешь заменить ее на очень большую двуспальную?

Девушка покраснела:

– Да. Было бы прекрасно.

– Не смущайся. Двери и стены в доме звуконепроницаемы, я даже не узнаю, что у тебя кто-то есть, если сама не скажешь. Разумеется, личность всех посетителей устанавливается и каждого обыскивают, нет ли у него оружия, как и в анклаве, но в данном случае это означает лишь, что тебе нужно будет в первый раз поручиться за них перед начальником охраны. Меня в известность не поставят. Всему персоналу позволено приглашать гостей. За безопасность отвечаю не я, а начальник охраны.

– А ему придется предъявлять удостоверение личности?

– Тебе все равно придется поручиться перед шефом О’Нилом… погоди, ты хочешь сказать, что твой «гость» предпочел бы скрыть свою личность? Он что, женат?

Винни снова залилась краской и промолчала. Джоан Юнис продолжила:

– Кому до этого дело? Мы в частном доме, а не в государственном учреждении. Твоей гарантии хватит. Шеф О’Нил не особо доверяет документам; их легко подделать. Зато у него фотографическая память. Ну что, остаешься? В качестве домашней медсестры, компаньонки, секретаря – кого угодно.