В следующую секунду они бросились друг другу в объятия. Мартин жадно впился в ее губы, крепко притиснув Джейм к своему мускулистому телу. Джейм ощущала сумасшедший стук его сердца — или это было ее собственное сердцебиение? Мартин провел руками вниз по ее спине и стиснул пальцами ее ягодицы, прижимая бедра Джейм к своим. Джейм почувствовала, что Мартин хочет ее ничуть не меньше, чем она хотела его, и ее захлестнуло неведомое прежде возбуждение. Мартин оторвал ее от пола, собираясь поднять на руки, однако Джейм воспротивилась.

— Ты очень любезен, милый, но я еще могу ходить сама, — прошептала она и, повернувшись, двинулась к спальне, увлекая его за собой.

Войдя в комнату, она на ходу расстегнула пурпурную блузку и сбросила ее на пол, обнажившись до пояса. Пока Мартин нетерпеливо срывал с себя брюки и рубашку, Джейм аккуратно сняла с кровати шерстяное покрывало, после чего разделась сама.

Мартин зубами вскрыл маленький пакетик с презервативом, изумленно наблюдая за тем, как спокойно и раскованно Джейм разоблачается у него на глазах. В ее поведении не было и следа жеманности или ложной скромности, и это пришлось ему по нраву. Перед ним стояла обнаженная женщина, ничуть не стыдившаяся своей великолепной наготы и не скрывавшая вожделения. Они прильнули друг к другу со страстью, копившейся в них те долгие недели и месяцы, которые они провели вместе, отвергая свои помыслы и желания. Кэнтрелл жадно поцеловал Джейм, и она ответила с пылкостью, изобличавшей ее напускное спокойствие, и принялась поглаживать его худощавое мускулистое тело.

Они вместе опустились на кровать, не разжимая объятий и покрывая лица друг друга поцелуями.

— Ну наконец-то, — шепнул Мартин, проводя губами по подбородку Джейм. — Я уже боялся, что мы с тобой никогда…

— Я не такая глупая, как может показаться, — ответила Джейм, целуя его в лоб после каждого слова. — Я ни за что не упущу возможность удовлетворить свое желание, особенно если мне чего-то очень хочется. Вот как сейчас, к примеру. — Она запустила пальцы в волосы Мартина и пригнула его голову к своей груди.

Он начал ласкать ее соски, дразняще прикасаясь к ним по очереди кончиком языка, и Джейм невольно вздрогнула от удовольствия. Насытившись, Джейм легко оттолкнула Мартина, и он перекатился на спину, увлекая ее за собой. Она вновь и вновь целовала его — сначала в лоб, потом в нос, губы и подбородок, и наконец, зарывшись лицом в ямку на его шее, играючи стиснула его кожу зубами. Удивленный, Мартин чуть отстранился.

— Изголодалась? — спросил он с лукавой улыбкой.

— М… мм… Умираю с голоду, — выдохнула Джейм, отбрасывая с лица свои длинные волосы.

Мартин издал гортанный смешок.

— У меня есть кое-что, способное утолить твой ненасытный аппетит, — хрипло проговорил он, подтягивая голову Джейм к своему набухшему естеству, которое высоко вздымалось, подрагивая от нетерпения. — Думаю, это придется по вкусу нам обоим.

Джейм улыбнулась и, наклонившись, взяла его плоть в рот и стала медлительно облизывать ее, время от времени посасывая и лаская прикосновениями губ и языка, пока не убедилась в том, что Мартин готов. Тогда она внезапно отпрянула и оседлала его, помогая ему в темноте найти свое лоно. Джейм начала раскачиваться на нем, словно верхом на коне, а Мартин крепко прижимал ее к себе, поглаживая ее тело пальцами, пока оба не достигли кульминации.

Джейм без сил опустилась ему на грудь, все еще чувствуя в себе его плоть, и их взгляды встретились.

— Ты очень быстрая женщина, — промолвил Мартин, проводя кончиком пальца по ее нижней губе. — А я рассчитывал растянуть удовольствие на целую ночь.

Джейм посмотрела на него и улыбнулась.

— Я тоже на это рассчитываю.

До знакомства с Марти Джейм спала с мужчинами, ограничиваясь удовлетворением физического влечения к партнеру. Так спокойнее, полагала она — слишком отчетливыми были ее воспоминания о душевных муках, которые привели мать к самоубийству, о том гневе и чувстве беспомощности, которые она испытала, узнав о необъяснимой пропаже отца, человека, которого она боготворила. Время от времени Джейм назначала свидания, но никогда не позволяла себе роскоши полноценных человеческих привязанностей и обескураживала любого, кто пытался с ней сблизиться, до тех пор пока в ее жизни не появился Мартин, обаятельный, красивый, одаренный природной отвагой и замечательным чувством юмора. Она влюбилась, даже не сознавая этого, и теперь мосты сожжены. Она не просто любила его, она верила ему, как не верила до сих пор ни одному человеку. С Мартином ей было спокойно.

Джейм поставила в своей «столовой» (на самом деле это был лишь уголок ее гостиной) маленький столик, покрыв его кружевной скатертью, доставшейся ей от почившей бабки, и расставила на нем фарфор и серебро, которые купила на аукционе в Коннектикуте. Полюбовавшись безупречной сервировкой, Джейм отправилась на кухню присмотреть за цыплятами. Как правило, они с Мартином питались в кафе и ресторанах, почти каждую ночь проводя либо у нее, либо у него на квартире.

Сегодня Джейм захотелось остаться с ним наедине. Менее суток спустя ей предстояла поездка в Чили, и Джейм решила устроить праздничный ужин.

Войдя в спальню, Джейм надела зеленый жакет с воротником шалькой и черные шелковые брюки. К своим повседневным украшениям она добавила ожерелье из крупных золотых самородков и массивный золотой браслет. Чуть тронув лицо косметикой, Джейм распустила по плечам густую копну своих рыжих волос. «Все точно так, как нравится Мартину», — с удовлетворением подумала она, разглядывая себя в зеркале.

Марти появился ровно в семь тридцать.

— Я не опоздал? — спросил он, протягивая Джейм бутылку вина и цветы в тонкой зеленой бумаге.

Джейм поцеловала его.

— В самый раз, — оживленно произнесла она и понесла подарки в кухню, добавив:

— До эфира осталось двадцать секунд.

Мартин вопросительно вздернул брови:

— Ты что, установила дома видеокамеру?

Джейм вернулась в прихожую, шаловливо улыбаясь.

— Там, в спальне, — дразнящим голосом отозвалась она.

Мартин улыбнулся.

— Бесстыдница, — сказал он, привлекая ее к себе. — Но в душе я был и остаюсь эксгибиционистом — ты знаешь об этом?

— Всегда подозревала, — ответила Джейм, обнимая его за талию.

— Все вспоминаешь ту прогулку в парке? — спросил Мартин, обводя кончиком языка ее полные губы.

— Ну да, и еще поход на выставку. — Джейм поцеловала его в подбородок. — И смотровую площадку Центра международной торговли. — На сей раз ее губы коснулись его носа. — И Метеорологическое бюро… — она поцеловала Мартина в губы, — ..и паром до Стейтен-Айленда, и лифт в ресторане «Мейси»… — Ее язык скользнул по векам его глаз. — Господи, ты был бы не прочь заняться этим даже в студии во время одиннадцатичасовых «Новостей»!