Суббота, 15 сентября 2001 года

Почтальон явился ровно в 10.47. Он опустил в ящик толстый пакет из редакции «You and I» и одно письмо в обычном конверте.

Агата стояла у окна. Проникавшие сквозь стекло солнечные лучи нисколько не подняли ей настроения. Она выглядела осунувшейся. Выждав с четверть часа, она издала некое бранчливое междометие и опустила на стоящий рядом с креслом круглый столик чашку с чаем.

— Она что, почту забирать вообще не собирается? — вслух проворчала она.

Ночь она провела в гостиной. Отчасти из деликатности — спальня Саманты находилась прямо под ее спальней, — но больше из любопытства. Ей хотелось знать, в котором часу уйдет любовник Саманты.

Звук шаркающих шагов предупредил ее, что на лестничную площадку вышла сестра.

— Заходи! — крикнула она, не дожидаясь, пока та постучит в дверь.

У Маргарет под глазами залегли черные круги. Она еще была в халате. Протопав к дивану, она грузно опустилась на него и уставилась на сестру.

— Можешь больше его не караулить, Агата. Он ушел в полседьмого.

— В шесть тридцать четыре, если быть точной.

— А чего тогда ты торчишь у окна?

— Интересно узнать, в котором часу Саманта спустится за почтой. Мне бы не хотелось, чтобы из-за этой связи пострадала ее работа.

Маргарет с наслаждением потянулась.

— Дай ей немножко времени. После бурной ночи не грех и поспать. Когда Ральф уходил от меня к себе в гарнизон, я любила поваляться в нашей постели, вдыхая его запах.

Агата не стала напоминать ей, что, когда Ральф Маккаллен отбыл во Францию, Маргарет была еще девственницей.

— Я бы что-нибудь съела, — продолжила Маргарет, доставая из кармана халата пакет с булочками. — Хочешь одну? Вчерашние, правда, но очень вкусные.

Агата отрицательно покачала головой:

— Тебе надо следить за своим питанием, Маргарет. Ты ешь слишком много сладкого. Так и до диабета недалеко.

— Что ж поделаешь? В моем возрасте это последнее из доступных удовольствий. Лежа в постели обнаженной, Саманта неотрывно смотрела на мобильный телефон, оставленный на ночном столике. Ей пришло три новых сообщения. Алессандро расстался с ней всего четыре часа назад и уже бомбардировал ее эсэмэсками. Она улыбнулась в полумраке спальни. Это хороший знак. Он по ней уже скучает. Не в силах дольше сдерживать нетерпение, она протянула руку за телефоном.

Первое сообщение было из оптики. «Ваши линзы готовы, — писали ей, — можете за ними приходить». Во втором Беверли напоминала, что ждет от нее статью. Наконец, в третьем, отправленном Полом, говорилось, что Дебби так и не вернулась и он не знает, что отвечать детям.

Немного разочарованная, Саманта поднялась и направилась в ванную. Ей приходилось бороться с искушением самой отправить эсэмэску Алессандро. Ключ к успеху в отношениях с мужчиной, как мисс Свити не уставала объяснять своим страдающим от одиночества читательницам, — в том, чтобы заставить по себе тосковать. Правда, вчера она нарушила правило номер один — только не в первый вечер. Она закусила губу. Неужели Алессандро причислит ее к категории легкодоступных женщин?

Она не должна впадать в панику, даже если в выходные он не позвонит. В понедельник у нее урок с Флавио. Если повезет, к его окончанию он успеет вернуться с работы и они пойдут в ресторан. А может, он пригласит ее на ужин вместе с Флавио. Ради прекрасных глаз отца она была готова целый вечер терпеть этого несносного мальчишку.

Главное, съездить сегодня забрать линзы. Не хватало еще в следующий раз на глазах у любовника на что-нибудь налететь. Она оделась в джинсовую юбку, бледно-голубую блузку, накинула серую куртку и пошла вниз, за почтой.

На лужайке пахло сеном. На дереве сидела какая-то пичужка, встретившая ее веселой звонкой трелью. Саманта сосредоточилась на мыслях об Алессандро, надеясь, что это поможет прогнать страх, охвативший ее при виде почтового ящика. Она достала толстый пакет из «You and I» и чуть дрожащей рукой потянулась за застрявшим на дне тонким конвертом. И вздохнула с облегчением — это было письмо из газовой компании, адресованное бабушке. Она подняла глаза на окна второго этажа. Ей почудилось, или штора колыхнулась? Саманта пожала плечами. Ладно, довольно размышлений. Время дорого. Она быстрым шагом вернулась к себе и бросила пакет на письменный стол, решив, что займется почтой из «You and I» позже.

В вагоне Саманта попыталась сообразить, как будет добираться до оптики от метро. От кабинета Морин путь был проще, но она надеялась, что справится. Ей предстояло пересечь три улицы с оживленным движением, следуя за маршрутом двухэтажного автобуса. Что хуже, прикинула она: сесть в автобус или потерпеть, пока он проедет мимо? И решила, что вторая задача легче.

Выбравшись из метро, она глубоко вздохнула и смешалась с плотной толпой пешеходов, текущей по тротуару под неусыпным взором изредка мелькающих полицейских. С первым автобусом ей повезло — от проезжей части ее оттеснила далеко вглубь группа японских туристов, вооруженных фотокамерами. Когда показался второй, она не раздумывая нырнула в первый попавшийся магазин — как выяснилось, детской одежды. От следующих трех ее спасли поочередно закусочная, отделение банка и бутик свадебных принадлежностей. Взглянув на часы, она пришла к неутешительному выводу, что избранная ею тактика хороша всем, кроме одного — она рискует не успеть в оптику до ее закрытия.

«Возьми себя в руки и включи мозг», — отдала она себе мысленный приказ.

Когда-то она участвовала в семинаре на тему «Врукопашную с сознанием», организаторы которого утверждали, что страх можно преодолеть с помощью медитации. С тех пор она часто советовала своим читательницам, страдающим от стресса на работе, концентрироваться на каком-нибудь приятном воспоминании. Если этот рецепт помогал избавиться от дрожи в коленках перед совещанием по маркетингу, почему бы ему не доказать свою эффективность в противоборстве с двухэтажными автобусами?

К сожалению, лично у нее приятных воспоминаний было не так чтобы завались. Конечно, она могла сосредоточиться на ощущениях минувшей ночи, проведенной с Алессандро, но почему-то думать об этом в общественном месте казалось ей неприличным. Она замурлыкала себе под нос:

Hey diddle diddle,

The cat and the fiddle…

Следующую строчку она так и не вспомнила, но, если честно, ей было глубоко наплевать, какие там препятствия брала эта чокнутая корова. Ей вполне хватило и двух первых. Повторяя их на манер заезженной пластинки, она без дальнейших осложнений добралась до места назначения.

Владелец оптики настоял, чтобы она примерила линзы немедленно. Саманта предпочла бы убрать их в сумку и остаться в очках. Линзы открывали более широкий угол обзора, что отнюдь не облегчило ей обратный путь. Она стала думать о вчерашнем вечере. Об ужине — только об ужине! — с Алессандро. Постаралась восстановить во всех подробностях обстановку в ресторане. Это помогло ей без проблем пересечь две пешеходные улицы и слиться с толпой, направлявшейся к «зебре».