Найти шейха и выколотить причитающуюся им плату оказалось делом не быстрым. Акраззанка был занят, распоряжаясь насчет скота, работников и товара. Когда у него нашлась минута на двух странствующих наемников, его версия соглашения с ними, конечно же, разошлась с их версией, так что обо всем пришлось спорить снова.

Голодный, с пересохшим горлом и усталый настолько, что у него едва хватало сил даже думать об этом, Дюрандаль подошел наконец к городским воротам с мешком на плече и Волкоклыком, следующим за ним по пятам. Пока его Клинок был с ним, удара ножом в спину он мог не опасаться. Стоило им покинуть караван, как в них мгновенно узнали мечников, и их окружила крикливая толпа мужчин, детей и даже женщин.

— Лучший дом во всей Самаринде…

— Стряпня моей жены…

— Моя прекрасная сестра…

Голоса были хриплыми и резкими, ибо каждый город в Алтаине отличался своим диалектом; однако к утру они будут чувствовать себя так же свободно, как при Шивиальском дворе. Он протискивался сквозь лес размахивавших рук. Через несколько минут он увидел Кроммана и направился к нему. Кромман шел в город следом за скрюченным стариком, и Клинки в свою очередь последовали за ними, сохраняя разумное расстояние. Постепенно сутенеры и торговцы отстали от них, переключившись на более сговорчивых приезжих.

Тесные переулки извивались меж каменных стен, до сих пор отдававших дневным жаром, хотя сумерки уже почти сгустились. Ночь в Алтаине падает быстрее, чем топор палача. Запахи готовки, людей, животных и отбросов, казалось, можно осязать. Из зарешеченных окон доносилась музыка, детский плач, где-то в стороне мычали коровы и мулы. Древность, дряхлость! Лестницы и пороги были истерты поколениями ног, камни мостовой искрошились, даже углы домов, казалось, закруглились от времени. Алзан был стар, а Кобуртин еще старее, но Самаринда была древнее всех. По всему Нефритовому Пути люди говорили, что создавая мир, боги начали с Самаринды, а уже от нее двинулись дальше. Если у каждой из восьми стихий имелся источник, то Время, несомненно, брало свое начало в Самаринде.

Люди здесь отличались оливковой кожей и широкими лицами, и жмурились, словно старались спрятать зрачки от посторонних взглядов. Некоторые женщины скрывали лица под чадрами, но не все. Большинство мужчин носили усы, но либо брили щеки и подбородки, либо оставляли на них лишь короткую щетину. Тем не менее там и тут встречались и другие: светловолосый или почти черный… У этих на поясе висели мечи. Должно быть, они приехали сюда в надежде разбогатеть.

Ощущая прилив возбуждения, Дюрандаль догнал Кроммана и пристроился к нему. Со времени отъезда из Кобуртина они почти не разговаривали. Волкоклык оставался на своем посту, в двух шагах за спиной своего подопечного.

На инквизиторе были такие же грязные, бесформенные одежды, как и на Клинках, и даже его белое как рыбий живот лицо за время путешествия посмуглело. В спутанной бороденке виднелись седые пряди.

— Поздравляю, — обратился он к Дюрандалю по-шивиальски. — До Самаринды вы добрались.

— Конечно же, я не смог бы сделать этого без вашей помощи. Вам кажется, я не понимаю этого?

— Даже вы не настолько тупы.

— Кто этот ваш приятель? Чего он вам наобещал — своих дочерей или чего похуже?

— Его зовут Кабук. Он предлагает комнаты для приезжающих сюда мечников — как и все остальные — но когда он говорил, что его дом лучше всех, то лгал в меньшей степени, чем другие.

Вне всякого сомнения, инквизиторы бывают весьма полезными спутниками. Жаль только, что они не могут быть при этом приятными людьми. И все равно, убийство — это слишком.

Скрюченный старикашка довел их до цели; несколько каменных плит, торчавших из стены, образовывали узкую лестницу, ведущую наверх. С неожиданной ловкостью забрался он на верхнюю площадку, к тяжелой, окованной железом двери, находившейся примерно на высоте человеческого роста над улицей. Он отпер замок и исчез внутри. Волкоклык нырнул в дверной проем первым — потребовалась бы армия, чтобы остановить его. Дюрандаль и инквизитор поднялись следом.

Обстановку комнаты составляли несколько сомнительного вида матрасов, штук пять каменных горшков в одном углу и шаткий низенький столик в другом. Комнату заполонили мухи, и в ней стояла жара как в парной, хотя два зарешеченных окошка не были застеклены, а в угрожающе низком потолке имелся открытый люк на крышу. Время не оставило на стенах почти ни клочка изначальной побелки и превратило пол в сплошную скрипучую ловушку для неосторожных ног. Кое-где сквозь щели в потолке виднелось небо, и сумерки оставляли достаточно света, чтобы видеть гордо стоявшего посередине комнаты Кабука. Он улыбался своим гостям с таким видом, словно ожидал, что они забьются в припадке восторга при виде этой роскоши.

Это было много лучше большинства тех мест, в которых Дюрандалю приходилось останавливаться за последние два года. Само долгое путешествие утомляло меньше, чем месяцы ожидания корабля или каравана.

— Благородные господа, — объявил Кабук. — Добро пожаловать в лучшее место для ночлега во всей Самаринде! Никто не оспаривает того, что оно наиболее счастливо для всех мастеров боя на мечах, ибо многие-многие из тех, кто спал здесь, завоевали себе на арене несметное богатство, — совершенно очевидно, речь была хорошо отрепетирована. — Каждый месяц я плачу за в высшей степени полезное заклятие, которое накладывается на эту комнату, дабы она и дальше успешно служила этой цели. Здесь вы найдете покой и безопасность на все время, что будете ожидать своей очереди. Здесь вас не потревожат ни крысы, ни другие паразиты, как это было бы в любом другом доме. Здесь свежо днем и тепло ночью, видите? Мои жены стряпают лучше всех в городе, а мои дочери готовы удовлетворить все личные потребности, каковые могут иметься у молодых и крепких мужчин вроде вас. Легенды об их красоте складывают по всему Алтнину, и они абсолютно лишены вшей, заразных болезней и прочих напастей — можно сказать, они практически девственницы, но опытные. Для тех, кто ищет разнообразия, есть у меня еще два прелестных маленьких сына, не больше такого роста, видите? Вам стоит только попросить, и мы сделаем все, чтобы ваше пребывание в Самаринде было приятным. И за все это всего только два дизорка за ночь, хотя жены мои не устают бранить меня за мою безумную щедрость.

Разумеется, наличными. Мечнику наивно рассчитывать на кредит в Самаринде.

Прямо у них под ногами завели визгливую ссору двое жен, или практически девственниц. Волкоклык бросил свой узел на пол и полез на крышу по стремянке, скрипевшей еще громче половиц.

— Все, что касается дочерей — беззастенчивая ложь, — сказал Кромман по-шивиальски. — Остальное, возможно, не так далеко от истины. За исключением платы, разумеется. Вам одного мальчика или обоих, сэр Дюрандаль?

Типичная для Кроммана издевка. Объяснить ему понятие верности было почти невозможно. Он не мог понять целомудрия Дюрандаля; впрочем, даже Волкоклык находил его странным.

— Вы у нас специалист, Айвин, — устало сказал Дюрандаль. — Поторгуйтесь с ним, но не усердствуйте. Я обойдусь без мальчиков.