– Может быть, наоборот? – сказал Ивлев. – Чтобы определить уязвимости и разрушить узлы, так сказать, изнутри, не прибегая к масштабной внешней атаке?

– В этом случае они не стали бы афишировать свои намерения, – сказал Плетнёв. – А тут об этом говорится прямо: надо найти слабые места ради их защиты. Не слишком ли всё просто?

– Логика негуман до сих пор вызывает ярые споры у наших ксенопсихологов.

– Дело не в логике, выбирать вектор ответных действий нам, а ошибка может обойтись очень дорого.

– Что вы предлагаете? – пробурчал Медведь.

Плетнёв посмотрел на Грымова.

– Исходить из того, – сказал тот, – что целью тех, кто стоит за перехватом «Геодара», является уничтожение Суперструнника. Будем ловить попадающихся в поле зрения «Эола» членов экспедиции, подготовив меры для нейтрализации программ самоликвида. Возьмём под контроль националистов, частные военные компании и другие криминальные группировки. Усилим слежку за Суперструнником, подключив через Ани Санту к нашим наблюдателям компьютер Комбеза. Такая возможность у нас есть.

– Она же в коме.

– Медики обещают поставить её на ноги.

Медведь с минуту молчал, вглядываясь в изображение генератора «абсолютного зеркала».

Грымов понял его колебания и посочувствовал директору РСБ, положение которого обязывало не только предусматривать превентивные меры по обеспечению безопасности российского социума, но и предугадывать появление новых угроз. А самое главное, именно ему полагалось брать на себя ответственность за те или иные просчёты и ошибки подчинённых и, образно говоря, класть на алтарь защиты мира своё здоровье, а то и жизнь.

– Берегите Ярославу, – сказал Медведь наконец.

– Разумеется, она пока наш единственный шанс выяснить…

Медведь остановил Грымова жестом:

– Дело не в шансе, она столько раз рисковала собой, что мы просто в лепёшку обязаны расшибиться, чтобы защитить её! Любой ценой!

– Клянусь! – глухо пообещал Грымов.

Ситуация перестала нравиться Руслану окончательно, когда закричали женщины:

– Руслан Фомич, скорее сюда! – Роза Линдсей.

– Командир, у нас проблема! – Марианна.

– Тихо! – рявкнул Руслан, отвлекаясь от изучения принесённых разведчиками в отсек с «мозгом» находок; Петров с Рабиндранатом ещё раз прошвырнулись по отсекам «когтя» и вскрыли с десяток стенных «опухолей», оказавшихся шкафами с предметами, форма которых не позволяла сразу определить их предназначение; несколько разных изделий они принесли с собой. – Что случилось?!

– Всеволод потерял сознание! – сообщили космолетчицы теперь уже в один голос.

Руслан торпедой вонзился в отверстие, пробитое в корпусе «мозга».

Шапиро, до половины втиснутый в полупрозрачный колпак устройства подключения к «мозгу», висел над сложным месивом трубок и не шевелился.

– Помогите!

Втроём они начали освобождать физика от чужого аппарата, приспособленного Всеволодом под систему управления.

Снять колпак удалось с третьей попытки.

Стены помещения тотчас же налились жемчужным свечением и медленно погасли. Создавалось впечатление, будто из розетки вынули вилку, в данном случае «вилкой» была голова человека, и «обесточенный» местный интерфейс отреагировал на это.

Уложили тело физика на лапы-манипуляторы «терминатора». Руслан попытался расшевелить его, окликая по рации общей связи и по менару. Шапиро не ответил, кванк его скафандра тоже молчал, и, судя по всему, физику требовалась стационарная медицинская помощь.

– Гоним домой! – скомандовал Руслан.

– Может, я останусь? – заикнулся Петров. – Жалко бросать этот агрегат, мы бы его приспособили для себя.

Словно в ответ на слова майора стены «мозгового» отсека снова вспыхнули и медленно потускнели. Затем ещё раз и ещё: «мозг» ждал возвращения человеческого сознания.

Мысль о подключении мелькнула молнией, теряясь среди других, более важных, но вернулась. Руслан принял решение.

– Всеволода на корабль! Всем на корабль!

– А вы? – не понял Петров.

– Я остаюсь, попробую подключиться.

– Нет! – вырвалось у Марианны.

– Командир, – с сомнением проговорил Рабиндранат, – зачем так рисковать? Всеволод очнётся, объяснит…

Стены снова сыграли светом, понемногу теряя накал.

– Он ждёт!

– Кто?

– «Мозг». Всеволод, очевидно, влез в систему управления, но не выдержал нагрузки. Надо продолжить процесс.

– Но и вы можете не выдержать.

– Отставить пререкания! Возвращайтесь!

– Я останусь, для подстраховки.

– И я! – торопливо добавила Марианна.

– Приказываю немедленно покинуть отсек! И корабль! Риск слишком велик!

– Вот именно, – строптиво подхватила девушка. – Риск настолько велик, что вам нельзя оставаться одному.

– Я приказываю…

– Шеф, – переключилась Марианна на линию индивидуальной связи, – мёртвый герой не поможет решить проблему.

– Я не собираюсь становиться мёртвым!

– Но и героем в таких условиях становиться вредно.

Руслан стиснул зубы, перекусывая вспышку гнева и одновременно испытывая облегчение.

– Хорошо. Майор и… ты, – палец Горюнова упёрся в плечо капитана Судакова, – остаётесь, остальные на корабль!

– Останусь я! – гневно возразила Марианна. – Или вы не считаете меня штатным айтишником? Я знаю, с чем в этой инопланетной машине экспериментировал Всеволод.

Последний довод показался Руслану разумным.

– Хорошо, – сдался он через пару секунд, – остаются со мной Петров и Мари. Шевелитесь!

– Разрешите, мы заберём с собой эти прибамбасы? – указал Рабиндранат на кучу странной геометрии изделий на спине третьего «терминатора».

– Забирайте.

Бойцы группы развернули двух «терминаторов» – с поклажей и телом Шапиро, и, сопровождаемые защитными фозмами, поспешили к выходу из отсека. Роза Линдсей молча присоединилась к ним. В отсеке остались Руслан, Лёва Петров и Марианна, два «терминатора» и два фозма.

Стены отсека вспыхнули.

Руслан чертыхнулся, преодолевая секундную заторможенность, вернулся внутрь шаровидного «мозгового» модуля.

– Помогай.

Марианна взялась за колпак, продолжавший подмигивать синими и сиреневыми искорками в толще оболочки. С трудом, но они справились с натягиванием колпака на голову и плечи Горюнова: он был выше и шире Шапиро, и яйцо со срезанным кончиком село на него плотно, как колпачок на горлышко пузырька с кремом.