– Возможно, но я не сказала бы, что он очень изменился со школьных лет. Я помню их сочинения на свободную тему. Тася не могла написать больше трех страниц. А Ляля писала по шесть-семь за то же время. Одна думала, напрягалась, а у другой рука опережала мысли.

– Вы позволите мне взять их послания. Потом я вам их перешлю назад.

– Только пришлите. Для меня это дорогая память.

– Непременно. – Журавлев убрал письма в карман.

– Вы сказали, что Ляля пропала. При каких обстоятельствах? – спросила учительница.

– Написала письмо Таисии. Очень странное, и попросила о помощи. Тая приехала в Москву, а Ляля как сквозь землю провалилась. Вот она и попросила меня помочь ей.

– Понимаю. Но Ляля не из тех женщин, которыми можно управлять. Она за себя постоит. С трудом себе представляю, чтобы кто-то угрожал ей. В такую можно влюбиться, до беспамятства, но сделать ей какой-то вред, сомневаюсь. Девушка обладает особым чутьем, впрочем, как и ее сестра. Им всегда удавалось сухими выходить из воды. А вместе они, как я уже говорила, очень крепкий камень.

Может, поэтому Ляле и потребовалась помощь сестры?

– Огромное спасибо, Анна Васильевна, за интересный рассказ и за чудный чай. Мне пора. И последнее. Я знаю, что Тая живет в Азове, но точного адреса у меня нет.

– Прочтите на открытке. А почему вы у нее спросить не хотите?

– Не хочу ее настораживать. Мне интересно узнать как можно больше об обеих девушках. Чтобы найти человека, надо знать не только все детали о нем, но и о том, кто его ищет.

– Интересный подход. Как я вижу, психология в вашей профессии тоже играет не последнюю роль.

– Главенствующую. Зная человека, можно предугадать его поступки.

Хозяйка проводила гостя. Оба остались очень довольны знакомством.

Встреча состоялась в гостинице «Космос». Номер заказали через подставных лиц. Одним словом, конспирация соблюдалась по всем правилам. Каждый участник встречи нашел свой способ прибыть в отель таким образом, чтобы никто не смог его проследить.

Ряды старой гвардии редели. Они предполагали, что не все выйдут на финишную прямую, каждый занимался рискованным бизнесом, и никто не мог дать гарантию, что проживет еще месяц, неделю, день. Они хватали от жизни все и сразу, как глотают воздух утопающие. Мало того, они даже в отпуске создавали для себя искусственные условия опасности и вели борьбу за выживание. Годы шли, и вскоре ребята резко охладели друг к другу и прекратили все контакты. И тем не менее раз в год семь человек на одну неделю ездили в Швецию и проводили время под Стокгольмом у моря. Цель поездки – проверка тайника. Каждый должен был убедиться в том, что все лежит на месте. Последние два года компания сократилась на одного человека. Нет, с ним ничего не случилось, он был жив и здоров и прибыл в «Космос» на общий сбор. Так решили остальные.

Расселись, кто куда. На диване сидел Платон Пелевин. Теперь, спустя почти десятилетие, он стал крупным банкиром. Впрочем, в его талантах никто не сомневался, как и он сам в себе. Рядом с ним устроился Паша Назаров. Он не вырос и не упал на дно. Его доходы росли со скоростью инфляции в стране, но ему удавалось держаться на плаву благодаря своему продюссерскому таланту. По возрасту он был самым молодым в команде. Недавно ему стукнуло сорок два года.

За столом сидел Георгий Уваров. Жоре, как называли его друзья, повезло меньше всех. На одной из своих грандиозных афер он все же погорел, влип и отбыл в местах не столь отдаленных пять лет от звонка до звонка. Вернулся из заключения и понял, что его методы и приемы безнадежно устарели. Начинать с нуля не имело смысла. Он решил открыть мелкий ресторанчик и начать заниматься легальным бизнесом. Понадобились деньги, и Жора был вынужден продать свою карточку-ключ партнерам за пятьсот тысяч долларов, вдвое меньше той цены, которую она стоила. Он не обиделся. Ведь устав семи мушкетеров писали сообща, и каждый его собственноручно подписал. Хочешь выйти из дела, получи половину сейчас, но в час «икс» ты остаешься с носом. У него не оставалось выбора. Ждать около трех лет он не мог. Он открыл ресторанчик, который стал приносить доходы.

На сегодняшний день Жора считал себя успешным коммерсантом и подумывал уже о сети ресторанов. Четвертым в номере был популярный писатель Вениамин Гортинский. Он стоял у окна с сигаретой и о чем-то думал. Все ждали его слова.

Гортинский по природе своей числился лидером и заводилой. Он придумал хитроумный план ограбления и обманным путем заставил остальных совершить дерзкий налет. Ему простили. План сработал, и их ждало вознаграждение. Правда, радовались они не долго. Вскоре стало ясно, что они сожалеют о содеянном и тяготятся друг другом, но устав соблюдали неукоснительно. Честь была каждому дорога, и клятва не нарушалась ни под каким видом. Это обстоятельство и смущало Гортинского, и он не знал с чего начать разговор.

– Всем вам, дорогие мои друзья, известно о гибели трех наших товарищей. Вы правильно сделали, что не пришли ни к одному из них на похороны. В последнюю поездку в Швецию, когда двое вовсе не приехали, мы решили, что будет лучше, если мы оборвем все связи между собой и даже уничтожим следы тех связей, которые имелись. Надеюсь, каждый из вас это сделал. На кон поставлены большие деньги. Рисковать мы не имеем права. Но случилось непредвиденное. В течение полутора месяцев погибли трое из семерых. Я пришел к очень печальному выводу.

Виновник этих смертей один из семерых. По-другому быть не может. И я собрал вас для того, чтобы мы попытались разобраться в сложившейся ситуации и сделать все, чтобы остановить процесс устранения остальных, еще живущих, к коим отношусь и я сам. Какие будут мнения?

Первым взял слово Паша Назаров.

– Я не верю, что кто-то из нас мог расколоться и рассказать нашу историю постороннему. Я говорю об убийце. Склонен считать случившееся стечением обстоятельств. И вот почему. Начнем с Севы Дикого. Я наводил справки. Он жил последние три месяца в Питере, где готовился выступить в роли защитника Дато Ганзелии – известного вора в законе, отпетого бандита, который помимо своей банды имел и врагов.

– Он всю жизнь таких защищал, – вставил Уваров. – Меня он тоже защищал, не то я все десять лет схлопотал бы. И за двадцать лет практики на него никто не покушался. В тюрьмах и лагерях его хорошо знают, и он там в большом авторитете.

– Только не у врагов Ганзелии. Они не хотят, чтобы его спас адвокат и Ганзелия вышел бы на свободу из зала суда. Вот и решили сломать хребет адвокату. А если уж говорить о Евдокиме Вяткине, то я вообще удивляюсь, как он сумел дожить до сегодняшних дней. Почти все, с кем он начинал, г давно лежат на кладбище. А на Кима не меньше пяти покушений устраивали. На шестом он попался.

Что же касается Игната, то его, конечно, убрали фээсбешники. Кто его просил лезть со своей электроникой в космические проекты? И при этом ездить в Европу и Америку. Мужика завербовали, а он ляпнул что не следует там, где не положено, и спецслужбы закрыли ему рот раз и навсегда. Скажите, я не прав?