и, прижав ладони к пылающим щекам, смотрела на удаляющуюся в коридоре спину Одинцовой.

Кошмар. Это слово даже близко не описывает, что творилось у меня внутри.

Как в такой хрупкой девушке с милыми чертами лица и нежно-розовым лаком на ногтях, умещалось столько жестокости?

В голове вихрем закрутились вопросы: как она посмела пойти на такой шаг из-за ревности? Почему не побоялась наказания? И на что она пойдет, если я останусь в одном доме с Князем?

Сейчас меня не пытали, не избивали, не делали всякого дерьма в виде компота на голове или прокладки на спине, но после этого разговора мне стало так больно, что лучше бы я испытала боль физическую, ей богу. Я была согласна с тем, что вселенная наполнена отморозками, наркоманами, маньяками-убийцами, сумасшедшими, не ведающими, что творят, и на сто процентов была уверена в том, что на меня напали кто-то из перечисленных. Но то, что это нападение было заказным и заказчиком являлась Одинцова, я не могла бы подумать ни одной извилиной своего мозга.

 Меня переполняла смесь чувств: желание догнать Одинцову и как следует оттаскать ее за волосы. Бежать в полицию и как на духу выложить о том, кто виновен в нападении и попросить их немедленно задержать ее и пытать, пытать, пытать пока она не сознается, что это были ее люди и не скажет где их искать.

Но в такие моменты тело работает обособленно от мозга. Я вытащила из кармана мобильник, дрожащими пальцами нашла сообщение от папы, в котором он писал контакты всех членов семьи, на случай, если мне понадобится с кем-то связаться и набрала номер Князя.

Он ответил почти сразу.

И почти сразу решил прервать звонок.

― Тась, привет! Прости, не могу сейчас разговаривать. Через пять минут важный бой. Я наберу тебя чуть позже, окей?

 ― Нет! ― крикнула я так громко, что на меня обернулись одногруппники, выходившие из раздевалок. ― Я призираю тебя! Ненавижу всем сердцем! Ты сломал мне всю жизнь, слышишь? Все мои беды из-за тебя! Когда все это закончится, скажи? Когда сведешь меня в могилу? ― последние три слова я прокричала на весь коридор.

― Тише, тише, успокойся. Можешь объяснить в чем дело?

― Ты ведь в курсе, что на меня недавно напали?

― Ну да, мама говорила. Как рука кстати?

― Ты знаешь, кто это сделал?

― Нет…

― Этих ублюдков, которые пытались затащить меня в машину подослала твоя Одинцова! А теперь она хочет, чтобы я убралась из Москвы, иначе будет еще хуже! ― я стиснула кулаки и поджала губы, чтобы не расплакаться.

После небольшой паузы, в которой я услышала, как в микрофон объявляли «На ринг приглашается Тимур Князев» он сказал всего три слова.

― Она сильно пожалеет.

Глава 31

Сегодня сбылась одна моя заветная мечта. Я впервые за восемнадцать лет ехала в поезде. Всю жизнь мечтала иметь родственников или друзей в другом городе, чтобы хотя бы раз в год садиться в поезд и уезжать к ним. Слушать стук колес и рассказы какой-нибудь пожилой попутчицы, есть бутерброды, взятые в дорогу и наблюдать, как за окном проносятся пейзажи.

Теперь у меня появилась такая возможность. Аж целых восемь часов пути до Вологды.

Конечно можно было бы подумать, что я трусливо сбежала из Москвы испугавшись Одинцовой. Но нет. Причина куда проще: завтра мамин день рождения и я обещала ей приехать.

Тем более сейчас мне как раз не помешала бы смена обстановки. Стоило только вспомнить, что было в последние два дня в моей жизни и на языке тут же начинала крутиться фраза: «Зря я не взяла чемодан с остальными своими вещами, зря».

Честно, меня стала посещать мыль о том, что в родном городе мне бы гораздо лучше жилось, чем в жестокой столице, где у людей сносит крышу. Там готовы убивать в порыве ревности и целовать, чтобы кому-то отомстить.

В среду после телефонного разговора с Князем я отыскала в универе Костю и пересказала ему наш разговор с Одинцовой. Я умоляла его немедленно связаться с отцом, чтобы тот вызвал ее на допрос.

Но ответ Кости убил меня.

― Ты думаешь она вот так возьмет и сознается? Ясное дело, что твоя Одинцова скажет, что не было такого разговора. Тась, мой отец сделал все что было в его силах. Он слишком занятой человек, чтобы тратить время на поиски иголки в стоге сена.

Я в полном отчаянии побрела по коридору к кабинету информатики. Пара началась примерно десять минут назад, и я отчетливо понимала, что Троян выставит меня за дверь. В рюкзаке лежала практическая работа, которую я не сдам и получу два балла плюсом к пропуску…

Настроение было препаршивейшим.

И тут за спиной послышался голос.

― Тася, постой!

Обернувшись, увидела бегущего ко мне Руслана. Он был взволнован и почему-то тоже прогуливал занятия.

― Перестань избегать меня, ― остановившись напротив, сказал он и, чтобы выровнять дыхание, сделал глубокий вдох. ― Тась, давай поговорим, чтобы нам обоим не было еще больнее.

― Больнее? ― громко переспросила я и, прищурившись, просверлила его взглядом.

В этот момент внутри все закипело, к щекам прильнула кровь, во мне как зерна попкорна начали взрываться вспышки ярости.

― Куда еще больнее? ― крикнула я на весь коридор. ― Вы ― Князевы, как проклятье для меня! Из-за одного меня всю жизнь гнобили, а теперь чуть не убили. Из-за второго я совершаю поступки, за которые мне потом больно и стыдно. Я ненавижу вас! Обоих! ― прошипела я, испепеляя его взглядом. ― И знаешь, что? В тот день, когда ты поцеловал меня, а потом ушел в ванную, приходила твоя Лика. Да-да, она стояла прямо на пороге твоего дома и хотела увидеть тебя. Думаешь, кем я ей представилась? Не догадываешься? ТВОЕЙ ДЕВУШКОЙ я представилась! Видел бы ты ее лицо в тот момент. Видел бы ты как она шла по ступе…

― Врешь! ― Руслан сморщил губы, его плечи поднимались от быстрых вдохов.

― Это чистая правда, ― ледяным тоном подтвердила я. ― Я хотела сделать тебе так же больно, как сделал мне ты.

В тот момент мне показалось, что Руслан выпал из реальности. Он, пошатываясь, сделал пару шагов назад и схватился за голову. Затем растерянно забегал глазами по коридору, вытащил из кармана джинсов мобильник, покрутил его в руке, убрал обратно и… поднял на меня