Разобравшись с машиной, я еще раз внимательно осмотрела квартиру и поразилась, насколько вокруг тоскливо и неуютно. Мебель покрыта ровным слоем пыли, воздух спертый. После прохлады и свежести в Лисицине я это почувствовала особенно остро.

Распахнув все окна, приступила к уборке. Как это ни странно, убираться я люблю. Ну, не то чтобы обожаю, но всегда, когда на душе погано и тоскливо, берусь за ведро и тряпку. Процесс уборки меня успокаивает. Чем чище в квартире, тем светлее становится у меня на душе. Окончив мыть пол, я сажусь на кухне и с удовольствием пью чай с конфетами.

Вот и сегодня, потратив два часа на приведение квартиры в жилой и уютный вид, я расположилась на кухне. Закинув ноги на табуретку, попивала крепкий ароматный чай, когда зазвонил телефон. В трубке долго молчали. Вообще-то времени на подобные шутки у меня было маловато, хотелось допить чай, пока он окончательно не остыл, но я почему-то вообразила, что это Иван все никак не может подобрать слова для начала разговора, и терпеливо ждала, но и мое терпение в конце концов лопнуло. Я уже собиралась нажать на рычаг, когда услышала голос Андрея.

– Привет, ты вернулась? – бодро поинтересовался он.

– Откуда ты знаешь? – не слишком любезно спросила я.

– Я каждый вечер гуляю под твоими окнами. Увидев сегодня свет, очень обрадовался.

– Чему, интересно? – усмехнулась я.

– Что смогу снова увидеть тебя! – преувеличенно жизнерадостно воскликнул Андрей. Эта наигранность заставила меня поморщиться.

– Неужели две последние встречи тебе так понравились, что ты мечтаешь о третьей?

– Не сердись, котенок, все ведь ошибаются, – ласково заворковал он тоном, которым разговаривают с больными детьми, – ты же не маленькая девочка, должна понимать, что мужчин иногда тянет налево… Это даже не всегда от нашего разума зависит, – торопливо бросился он оправдываться, – но эта глупость выветривается так же быстро, как и возникает… Понимаешь? – Он помолчал, но, так и не дождавшись реакции на свои слова с моей стороны, продолжил с прежним пафосом: – А настоящее чувство потому так и называется, что выдерживает все неприятности и только крепче от этого становится. Я только сейчас благодаря нашей ссоре понял, как мне тебя не хватает. Почувствовав, что теряю тебя, я чуть с ума не сошел.

– Не теряешь, а потерял, – сухо напомнила я.

– Не могу поверить, – живо отозвался Андрей, – ведь нам же было так хорошо вдвоем. Вспомни дачу, речку…

– Я все помню. И Адлер, и красотку твою, и нашу последнюю встречу.

– Неужели одна глупость может перечеркнуть все то, что между нами было? – расстроился он. – Столько времени прошло, неужели ты будешь мне всю жизнь в нос тыкать мою позорную ошибку?

«Для скотства нет временных рамок», – вспомнились мне слова, сказанные как-то Настей. Теперь я понимаю, как чертовски она была права.

– Ты где сейчас? – миролюбиво спросила я бывшего жениха.

– Под твоими окнами, любимая, – с готовностью отозвался он.

– Тогда иди в магазин, купи побольше продуктов, я только приехала, и холодильник совершенно пустой. Коньяк не забудь, цветы… Примирение нужно отпраздновать, раз уж так получилось…

– Само собой, хорошая моя! – обрадованно воскликнул Андрей.

– Да! И презервативов пару пачек, – деловито добавила я. Потом подумала немного и озабоченно поинтересовалась: – Как думаешь, хватит?

– Уже лечу! Я куплю пять упаковок! – Его голос впервые за весь разговор показался мне действительно искренним.

– Ну-ну, лети, смотри не упади, – пробурчала я, кладя трубку, – чай не дал допить, козел!

Я быстренько переоделась, собрала вещи и покинула квартиру. У подъезда стоял Пашин «ниссан». Он всегда оставлял его, когда забирал мою «десятку» в ремонт или просто для очередного техосмотра. Я уселась за руль «ниссана» и вскоре уже опять неслась по темной лесной дороге, где совсем недавно познакомилась с Колей и отцом Ксенофонтом. Я, конечно, запросто могла укрыться от Андрея у Насти или любой другой из своих подруг, для этого совсем не нужно было отправляться в такой далекий путь, но я об этом даже и не подумала. Мои мысли и без того все это время не покидало желание вернуться туда, где остался Иван, так что же удивляться, что, как только появился хоть какой-то повод, я тотчас рванула в сторону двадцать третьего километра.

Выехав из леса, я увидела на шоссе пост ГАИ и непроизвольно сбросила скорость. От возможности встретить Ивана в груди заныло. Я ехала слишком медленно. Видимо, парню с полосатой палочкой это показалось подозрительным – мощный джип еле-еле тащится по пустой дороге. Тем более что и дождь, ливший весь день, уже закончился. Когда я поравнялась с постом, парень сделал мне знак остановиться.

– Здравствуйте, сержант Петренко. Предъявите ваши документы.

Моему разочарованию не было предела. Молоденький сержант был мне совершенно незнаком. Я протянула ему права и техпаспорт.

– А где доверенность на управление автомобилем? – строго поинтересовался он.

– Забыли написать, простите, пожалуйста, я просто перегоняю машину, – улыбнулась я, – один раз всего.

– Я не могу вас отпустить, – напуская на себя побольше важности и солидности, возразил сержант Петренко. – Вдруг машина ворованная и числится в угоне?

– Неужели вы, сержант, думаете, что, угнав машину вместе с документами на нее, я не написала бы какой-то вшивой доверенности? – начала раздражаться я. – Я целый год ездила на машине отца без всяких доверенностей. И никому в голову не приходило, что я ее где-то украла.

– Это потому, что фамилии у вас одинаковые, на это нам разрешают закрывать глаза, – терпеливо пустился в объяснения сержант, – а здесь совершенно чужой человек…

– С чего вы взяли, что чужой? Он мне любовник и самый близкий человек после мамочки, – разозлилась я, – пишите штраф тогда, что ли. Как у вас это делается? Не вечно же мне здесь стоять. Я устала и тороплюсь.

– В таких случаях положено изымать машину до выяснения.

– Офонарел, что ли? – Мне показалось, что мальчишка надо мной издевается. – Я пешком должна дальше идти?!

– Не выражайтесь, гражданка, я при исполнении, – солидно ответил сержант Петренко.

К посту подъехал знакомый уазик.

– Юр, что тут у тебя? – услышала я голос Ивана.

– Да вот гражданке любовник дал машину покататься, а доверенность написать забыл.

Впервые в жизни мне захотелось выругаться матом.

– А документы есть на автомобиль? – поинтересовался Иван.

– Все в порядке.

– Так отпусти, не выпендривайся, – устало посоветовал лейтенант Герасимов.

– Гражданка Белкина, сегодня я вас отпускаю, – торжественно начал сержант Петренко, – но вы, пожалуйста, попросите вашего любовника…