– И такой пустяк тебя тревожит? Не кручинься, поешь и ложись спать. Я сама тебе инструменты соберу.

Женщина тут же написала письмо и вместе с коршуном, пролетающим за день тысячу ли, передала его на небо. Прочитав послание, Небесный владыка погрузил нужный материал на спину крылатому коню и отправил его в дом Хван Уяна.

Супруга Хван Уяна принялась мастерить инструменты. За сутки искусная женщина подготовила все необходимое. После этого она взяла трех добрых коней, погрузила на двух из них инструменты и одежду для всех времен года и сообщила мужу, что все готово.

Хван Уян был восхищен сноровкой жены. Но едва он сел на коня и собрался ехать, как супруга, вцепившись в поводья, бросилась в слезы. Хван Уян удивленно посмотрел на нее.

– Послушай и запомни мои слова! – воскликнула женщина с отчаянием в глазах. – Если кто-нибудь по пути заговорит с тобой, ни за что не отвечай. Промолвишь хоть слово – мы больше не встретимся.

Недоумевая, что бы это значило, столяр кивнул, простился с женой и отправился в путь.

Нарушение запрета

По дороге на небо Хван Уяну случилось проезжать мимо земли Сочжиндыль. Там он встретил человека по имени Сочжиннан, ехавшего верхом на паршивом коне. Тот возвращался с работы – он строил подземную каменную крепость.

– Вы кто такой? Откуда пожаловали? – спросил Сочжиннан, завидев наездника.

Хван Уян вспомнил наказ жены и молча продолжил путь. Увидев, что незнакомец молчит, Сочжиннан повторил вопрос, но тот опять ничего не ответил. Вопрос прозвучал в третий раз, и снова Хван Уян промолчал, следуя завету супруги. Наконец Сочжиннан взорвался:

– Почему не отвечаете, когда люди спрашивают?! Грубиян! Ни капли уважения!

Хван Уян терпел-терпел, но когда на него посыпалась брань, не выдержал. Остановив лошадь, он крикнул в ответ:

– Я вас не трогаю, еду себе молча. И за это вы на меня кричите, грубияном называете?!

Открыв рот, он уже не мог остановиться.

– Я Хван Уян из Хвансандыля. А вы кто такой?

– Меня зовут Сочжиннан. Куда вы так спешите?

Хван Уян ответил, что едет восстанавливать небесный дворец.

– А вы умеете обращаться с подземным камнем, землей и деревом? – спросил Сочжиннан с хитрой улыбкой.

Хван Уян покачал головой. Тогда Сочжиннан, испуганно ахнув, воскликнул:

– Не встреть вы меня сегодня, вам бы грозила верная смерть!

Услышав такие слова, Хван Уян очень удивился.

– Я сейчас возвращаюсь из подземелья, – продолжил Сочжиннан. – Если взять оттуда землю, камни или дерево, то на тебя падет проклятие и ты умрешь. Наверняка для строительства небесного дворца возьмут именно их.

Выслушав Сочжиннана, Хван Уян встревожился.

– Как же быть? – спросил он.

– Поменяетесь со мной одеждой и лошадью – научу, – ухмыльнулся Сочжиннан.

У Хван Уяна закралось сомнение, но тревога не отпускала, поэтому он согласился на предложение Сочжиннана и поменялся с ним одеждой и лошадью.

– Камни из-под земли покрыты красным мхом, земля местами пропитана красной влагой, а на дереве растут красные грибы. Не будете их касаться – сможете избежать смерти, – сказал Сочжиннан.

Они попрощались, и каждый поехал своей дорогой. Хван Уян отправился на небо, а Сочжиннан почему-то вдруг направил лошадь в Хвансандыль, к дому столяра.

Жена Хван Уяна, поднявшись на гору за домом, думала о своем уехавшем муже. В это время с громким криком пролетел ворон. Почуяв беду, женщина бросилась домой и заперла ворота на засов. Немного погодя в ворота заколотили и раздался грубый голос:

– Открывай скорее – хозяин вернулся!

– Хозяин позавчера уехал строить небесный дворец. Не лукавьте, ступайте с миром, – недоверчиво ответила женщина.

Чансын – тотемный столб. Такие столбы ставились у ворот на окраинах корейских деревень для защиты от злых духов. Shutterstock / NothingIsEverything.

Тогда Сочжиннан снял с себя одежду и перекинул ее через ограду. Однако от одежды шел чужой запах, поэтому хозяйка, бросив ее обратно, сказала:

– Пот моего мужа пахнет иначе. Вы, видно, украли это или отобрали.

Сочжиннан понял, что ему не провести жену Хван Уяна, и решил действовать силой. Он стал ломать ворота, чтобы ворваться во двор. И вновь на пути у чужака встал хранитель дверей и входов мунсин со множеством других духов, охранявших дом.

Сочжиннан увидел, что в одиночку ему не справиться. Он достал из-за пазухи амулет и с его помощью вызвал обансина – духа пяти направлений. Могучий обансин по повелению Сочжиннана разогнал всех домашних божеств.

Помеха исчезла, и Сочжиннан беспрепятственно ворвался в дом Хван Уяна. Грозно сверкая глазами и поигрывая ножом, он сказал его жене:

– Твой муженек уже на том свете, так что будешь жить со мной!

Женщина поняла, что ей не вырваться. Приняв покорный вид, она ответила:

– Что поделать. Отныне вы будете мне опорой. Только сегодня день памяти моего отца, надо провести поминальный обряд. А завтра поедем.

Сочжиннан довольно ухмыльнулся и кивнул.

Жена Хван Уяна оторвала лоскут от своей нижней рубашки, прокусила палец и написала кровью: «Вернешься мертвым – увидимся на том свете; вернешься живым – увидимся в Сочжиндыле». Этот лоскут она спрятала под столбом у ворот и на другой день с тяжелым сердцем отправилась вслед за захватчиком. А Сочжиннан забрал из дома Хван Уяна все имущество и утварь.

Прибыв в Сочжиндыль, он сразу же возжелал сделать жену Хван Уяна своей. Однако женщина снова проявила находчивость.

– Я намедни погадала, оказывается, в меня вселились семь духов. Если мы сейчас станем мужем и женой, они от ревности выйдут и разорвут нас обоих на семь частей.

Она запугивала Сочжиннана смертью, как это делал он сам, желая обмануть Хван Уяна.

– Как же быть? – спросил Сочжиннан.

– Надо изгнать духов, – ответила женщина.

Шляпа, от которой остался лишь кожаный лоскут. Рубашка, от которой остался лишь ворот. Башмаки, от которых остался лишь каблук

На вопрос, как это сделать, жена Хван Уяна решительно заявила:

– Если просидеть три года в подземной пещере на пустыре, питаясь только тем, что подают через маленькое оконце, духи сами выйдут. Тогда мы проживем в согласии до гробовой доски.

Сочжиннан, умевший с помощью амулета вызывать обансина, верил в силу духов, поэтому согласился со словами жены Хван Уяна. А та лишь отчаянно молилась, чтобы в течение трех лет ее муж вернулся.