— Маяк на связи.

А вот ответ шокировал. Я услышал сам себя, и даже сразу вспомнил, где я это произносил:

— Стан! Меня обкладывают!.. Стан! Вы там что, ноги делаете?! Уроды конченные!!! Минус! Стан!

Аудиозапись закончилась, сменившись приятным мужским голосом, который я поначалу не узнал.

— Вит Самад? Мне бы хотелось с вами поговорить. Предлагаю не откладывать мероприятие и встретиться сегодня же, за пределами вашего лагеря. Точку найдёте по навигатору. Рекомендую согласиться. Если запамятовали, это Майкл.

Имя объяснило многое. У меня всего лишь одного знакомого так зовут. Того самого, из СБН.

Голос же продолжал, особо выделяя моё имя:

— Вит! Если не хотите, то можете никуда не ходить. Тогда прослушанной вами записи будет дан ход. Понимаю, звучит, как шантаж, но эта встреча необходима в первую очередь вам. До свидания, — попрощался со мной голос, прерывая разговор и не интересуясь моими ответами.

Пойти к командиру? И что сказать? Что у безопасников чудесным образом появились записи моих воплей при диверсии на чужом производстве? Покаяться, мол, извините, но я ещё парней приплёл, чётко и громко выкрикнув их позывные? А ведь это срок... Чистый. Никакие адвокаты не отмажут.

Надо встречаться. Если мои вопли всплывут, то... У них ведь и запись голоса Стана иметься должна. Он же мне отвечал.

От усиленных раздумий на лбу выступил пот.

Совсем плохо. Теперь у СБН комбинаций, как меня предателем в глазах сослуживцев сделать — широчайший ассортимент. И везде я крайний. Впрочем, встреча тоже ничего мне не сможет дать, кроме маленького выигрыша во времени. Но это лучше, чем ничего.

Поделиться с Психом? Уведомить, куда иду, без особых пояснений, ради того, чтобы знали, где искать?

В целом, направление верное. Если меня схватят, то он успеет предупредить, кого надо, чтобы приняли меры. Заодно и крысу поищут. Узнали же откуда-то безопасники, что я в наряде, скучаю в одиночестве у перегораживающего въезд шлагбаума? Идеально момент для звонка подгадали. Для бойца одиночество — роскошь.

Взгляд скользнул по территории — видно меня почти отовсюду. Со спортплощадки, от крайних домиков, с верхнего этажа административного здания. И везде люди. Недавно закончился ужин, личный состав прогуливается, наслаждаясь свободными минутами, отдыхает. Стукач где-то тут, рядом...

До окончания наряда оставалось совсем немного. Потом меня сменят. Разводящий офицер выслушает рапорт, отправит в оружейку и порекомендует торопиться в столовую — поварам тоже надо отдыхать... Коммуникатор, до сих пор зажатый в ладони, стал противен. Меня же через него слушают. Любой чих, любая неосторожная фраза — крючок. Выбрасывать звонилку глупо, носиться с ней ещё глупее. Остаётся...

Да! Пойду!

Активировал навигатор, отобразивший как моё положение (хотя точно помню — геолокацию отключал), так и точку в паре километров от расположения, на берегу реки. Смелость Майкла в выборе места для встречи коробила своей наглостью — и не боится ведь, что я с подмогой припрусь?!

Сделав несколько глубоких вдохов, успокоился. Правильно я решил. Поговорю с Психом, а дальше видно будет. Он, при всей своей чудаковатости, человек образованный и в бригаде давно. Подскажет, как умнее.

***

Я нашёл старшего товарища в комнате за просмотром визора. Показывали какую-то комедию положений с явно переигрывающими актёрами и многоголосым смехом за кадром в нужных местах.

Меня он приветствовал вяло.

— Отстоял?

— Да, — коротко ответил я, а дальше, после паузы, добавил. — Надо поговорить. Без свидетелей.

Псих повернул голову ко мне.

— Слушаю.

— Я... это... — замешательство накатило внезапно. Пока шёл — в деталях представлял разговор и расставлял акценты, а теперь... сплошное косноязычие. — Короче!..

Дальше я сжато изложил историю знакомства с Майклом, опуская те же подробности, что и в беседе с Кано. Врать надо всегда одинаково — известный постулат. Про метание гранат вообще промолчал, при этом во всех красках осознавая, как обрезано звучит моя история и от того чувствуя жар на щеках и мочках ушей. Стыд называется. Однако пробалтываться о таком нельзя — там не я один присутствовал.

Дойдя до звонка, сделал упор на непонимании происходящего и невнятно мямлил о том, что совершенно не понимаю, что от меня хотят. Отдельно упомянул про коммуникатор, оставленный на улице. Пусть лежит, никто не возьмёт.

Отдыхающий Псих слушал безэмоционально, почти не моргая. После итогового: «Вот я и решил посоветоваться», он обронил:

— Друг! Я, может, и владелец нестабильной психики, однако не сумасшедший. Ты упустил некую часть истории. Рискну предположить, что связанную с Минусом, Станом и Кано.

Я хотел было возразить, но этого не потребовалось. Мой первый номер посчитал нужным объясниться:

— Ты знаком с парнями, они тебя приглашали в гости. Не в их правилах делить стол с теми, кому они не доверяют или с малознакомыми людьми. Привёз тебя Кано, по роду деятельности изредка руководящий разнообразными операциями в тылу. Сопоставляем: недавно Минус и Стан находились в отпуске, но их легко могли выдернуть, при необходимости, для чего-то нужного бригаде. Тебя в отпуск не отправляли, выходит, случайная встреча исключена. Как следствие, познакомиться вы могли только при обстоятельствах, о которых ты мне не рассказываешь и где вам пришлось довольно плотно взаимодействовать.

На экране визора началась реклама. Псих поморщился от назойливой музыки и придурковато-счастливых лиц, однако звук не убавил.

— Если предположить, что между твоей поездкой на машине и сегодняшним нарядом случилась какая-то накладка, за которую радостно уцепились СБшники, то тогда это многое объясняет. Какая? — сухо спросил он, умудряясь при этом широко улыбнуться.

Слушая наставника, я уже десять раз пожалел о том, что завёл этот разговор. Мозги у него... никогда бы не подумал.

— Ты пришёл за советом и помощью. Если ты не скажешь — я не смогу помочь, — надавил Псих, поправляя подушку.

— Спалился, — признание далось тяжело. — Больше сказать не могу. Извини.

— Теперь стало понятнее. А больше и не надо, — он подмигнул. — Нельзя всё разбалтывать. Неправильно. Я считаю, к ротному идти пока рано. Мало информации. Тебе сказали что-то опасное для тебя. Такое, за что ты можешь сильно пострадать и что заставило тебя бежать не в штаб, а ко мне... Пойди, поговори, послушай. Если предложат доносить — соглашайся. Отказ вреден. Потом я подумаю.

— На своих?! — упоминание о доносах выбило из колеи. — Меня же...

— Лучше известный доносчик, чем неизвестный. Ты что, думаешь первый, кого