– Не знаю, – протянула та неуверенно, – я даже слово «бордель» слышать не могу, я от этого заболеваю. Мой муж слишком часто заходил туда по вечерам. И я не думаю, что стоит посылать туда приличных молодых людей.

– Да? Макс вроде не певчий из церковного хора, не мальчик. Он уже наверняка видел бордель изнутри, – бодро ответила Кора. – Майя, ты идешь?

Я выбрала отель в самом центре Франкфурта. Это же лучший отель в городе. Все в пешей доступности.

На площади перед Оперным театром было людно. Я искала глазами знакомое лицо, как вдруг кто-то довольно грубо дернул меня за рукав. Макс явился не один, Энди и Феликс притащились с ним, подкрепление! Сейчас опять пойдут упреки, проповеди!

Впятером мы сели в кафе, чтобы обсудить положение дел. Кора справилась о бабушке: как она там, привет ей от всего сердца, ля-ля-ля! И неожиданно выговорила Максу, что он не должен был тащить за собой эскорт, договаривались, что он приедет один!

– Мы не поверили ни слову из вашей истории, – встрял Феликс.

– Сначала похитили Майю, – подхватил Энди, – потом наплели нам про сицилийскую родню Катрин, а потом вам еще зачем-то понадобился опасный лекарственный препарат!

Феликс подытожил:

– Откуда нам знать, может быть, вас кто-то заставил нам позвонить, может, это ловушка! – отозвался Феликс.

А Макс пригрозил:

– Выкладывайте все как на духу, иначе мы сматываем удочки.

Вот ведь спелись! Мы с Корой переглянулись, и подруга приготовилась уже красиво врать, да я ее опередила:

– Никто не собирался вам врать! Просто мы были вынуждены умолчать о некоторых фактах ради вашей же безопасности.

Начала недурно. Что дальше? Все смотрели мне в рот с немым вопросом: не пора ли выложить всю правду? Пришлось выкручиваться, и я продолжала, стараясь выглядеть уверенно и нагло:

– Идите в «Парилку» втроем, если вам так спокойнее. Мы вас посылаем не на разборки, просто необходимо, чтобы письмо не попало в чужие руки. Для вас это – просто пикник, а мы хотим помочь одной иностранке, из которой сделали сексуальную рабыню, и предупредить остальных.

– Ой, я сейчас расплачусь, – отозвался Макс, – с ума сойти, как трогательно! Вы что, держите нас за одноклеточных, за придурков, которым можно нагнать всякой пурги? Спорим, речь идет о мести? Те два типа, с которыми мы ради вас связались, опасные мерзавцы. Но если вы решили их совсем убрать, то уж, пожалуйста, не нашими руками, – Макс засмеялся, довольный своей речью.

Феликс с готовностью закивал в подтверждение его слов.

– Куда вы опять свалили? – мрачный Энди завел свою любимую песню. – И все время врете! Не доверяете – так сами ваше дерьмо и разгребайте!

Тут вмешалась Кора, и это был поистине театральный выход.

– Мы временно живем в одном сельском пансионе. С нами Катрин и еще одна девушка. Им нужна защита, их преследуют бандиты. Эрик Шнайдер из той же шайки! Был. Мы случайно узнали, что он погиб в автокатастрофе. Между прочим, по пути к вам, в Дармштадт! А Катрин сотрудничает с полицией, и мы не затеваем ничего глупого или, боже упаси, противозаконного! Вы нас в самом деле крайне обяжете, если сходите в «Парилку» и передадите записку одной тайской девушке. Только чтобы сутенеры не заметили. И все!

И Кора импульсивно положила руку Феликсу на колено. Я же состроила для Энди глаза раненой лани.

– Вот что, девочки! – не выдержал Макс. – Мне это все порядком поднадоело. Теряем время. Энди, съездим по-быстрому! А ты, Феликс, останься с девушками и глаз с них не спускай, пока мы не вернемся.

Повторяя тайское имя Нисахон, Энди вслед за Максом отправился в неизвестность.

Два часа тянулись долго. Даже Кора занервничала, а Феликс то и дело глядел на часы.

Наконец оба вернулись, без единой царапины, лишь слегка смущенные. Им пришлось подождать: Нисахон обслуживала очередного клиента. Потом им удалось передать ей письмо под видом свернутой денежной купюры, на случай, если за ними следили в замочную скважину или через камеру.

– Кстати, кто возместит расходы? – поинтересовался Макс.

Кора тут же щедро выписала чек.

– А на сдачу, пожалуйста, еще пузырек лекарства.

Энди только головой покачал.

На прощание нам пришлось пообещать, что мы будем звонить им каждый день, а перед отъездом в Италию еще раз заглянем в Дармштадт.

– Вот кобели! – сказала Кора на обратном пути в отель. – Заметила, как у них глаза блестели после «Парилки»? Их, наверное, обслужили лучше некуда, а базарили-то, а торговались! Возместить расходы…

– Скажи спасибо, что они согласились туда сходить! Я бы, даже если бы любила Макса до смерти, на панель бы по его просьбе не пошла! – возразила я.

– Сравнение дебильное, конечно. Но ты посмотри, Катрин-то какова! Ханжа! Лицемерка трусливая!

Вот с этим я не могла не согласиться.

Мы зашли в книжный магазин, купили тайский словарь, сборник кроссвордов и детскую книжку с картинками для Бэлы. Перед самым возвращением в отель мы пробежались по съестным лавочкам и накупили всяких вкусностей. Закатим пир на обед, отведем душу!

Пока мы с Корой плавали в бассейне, Пу накрыла настоящий «завтрак на траве», но только (жаль, что не на траве) на одной из огромных кроватей, настоящий пикник на картонных тарелках. Ни вилок, ни ложек у нас не было, и мы пировали, как древние римляне, – ели руками. Как изголодавшаяся римская когорта, набросились на пармскую ветчину, старый сыр гауда, печеночный паштет из дичи под соусом камберленд, свежайший белый хлеб и маслины. И все это залили пенистым шампанским.

Катрин пила быстро и много. Захмелев, она развлечения ради стала терзать свою ученицу непроизносимыми немецкими скороговорками вроде «Fischer Fritz fischt frische Fische»[51].

– Хитрая какая! – возмутилась Кора. – Сама попробуй! Повтори: «Blautkraut bleibt Blautkraut, und Brautkleid bleibt Brautkleid»[52].

Катрин с треском провалилась, и мы впервые услышали тоненький звенящий, но при этом достаточно злорадный смех нашей Пу. А я вспомнила одну английскую скороговорку, которой меня научил некий Дон, автостопщик из Новой Зеландии:

– She sells sea shells by the sea shore. The sea shells that she sells are sea shells for sure[53].