что на языке миточей девочка говорит совершенно чисто и естественно, гораздо лучше чем он сам. Вот что значит обучаться языкам с младенчества, с легкой досадой сказал он себе. На его мрачной туманной планете, среди оживших мертвецов, омерзительных осклизлых тварей и непостижимых ловушек пространственно-временного континуума, жили суровые малоразговорчивые люди, которые не обременяли себя многоплановым всеобъемлющим обучением своих детей. Считалось вполне достаточным если они выживут и научатся работать в шахте или в лесу. И Виктор изучал язык и культуру миточей уже в университете.

— Как твое имя?

— Элен.

— Я Виктор. Кто этот человек? — Он едва заметно указал глазами на Галкута.

Элен замешкалась с ответом. Всё же язык миточей не являлся полным аналогом унилэнга и далеко не все понятия и образы присутствующие у землян имели свое тождественное отражение у миточей. К тому же Элен и сама не знала как ей лаконично определить слугу Мастона Лурга.

— Он друг или враг? — Подсказал Виктор.

— Враг, — тихо ответила девочка.

Виктор уловил её колебания, но сейчас было не время и не место для обстоятельной беседы и тщательных расспросов. Нужно выяснить только ключевые моменты, решил он.

— Как ты попала на Каунаму?

— Авария. Экстренный выход из Прыжка в этой системе и аварийная посадка.

— С кем ты была?

— Папа, я и мой робот-ассистент.

Виктор усмехнулся про себя: видно и правда из обеспеченной семьи, такая малышка, а у неё уже свой собственный робот-ассистент.

— Где они сейчас?

— Нас разлучили.

— Он?

— Он и другие, он работает на них.

Галкут с тревогой следил за происходящим. Он переводил взгляд с девочки на стража и обратно, слушая совершенно незнакомые ему звонкие словно чуть клацающие звуки, издаваемые лейтенантом и Элен. Галкут понимал, что они разговаривают на неизвестном языке и ему казалось, что язык этот чужой не только ему, но и всей Шатгалле. Ему стало не по себе, он лихорадочно пытался сообразить кто такой этот страж. Ему тут же припомнилась изменяющая цвет куртка Элен и её заявление о том что она маленькая волшебница, а еще и собственно сама странная заинтересованность Мастона Лурга в этом ребенке. Галкут до сих пор не мог понять что такого ценного в Элен, что судья абсолютно уверен будто верховный претор пойдет на все чтобы завладеть ею.

— На севере от Аканурана у меня корабль, — сообщил Виктор. — Я собираюсь улетать. Могу доставить тебя к "усталым ангелам" или на ближайшую базу Космопола. Или даже на Макору, если хочешь.

Элен потеряла дар речи. Это было как в сказке. В один миг всё изменилось. От Каунамы до Макоры всего несколько часов гиперперехода. Она вернется в свой чудесный дом по адресу улица Эвергрин 21 и на этот раз всё сделает правильно. Дождется дедушку или тетю Сашу и уже с ними вернется на Каунаму чтобы спасти папу и забрать Кита. А коварный судья, страшный бриллиантовый герцог и несчастный Галкут навсегда исчезнут из её жизни, растают как дурной сон ясным сияющим утром. Уютный, милый домашний мир Макоры захлестнул её, легко и начисто вымывая из души все тревоги и волнения последних дней. Отвратительный двуличный судья, жестокие солдаты, истязающие узницу, вонючие клетки с рабами, гогочущие Дюроны, чудовищный Далив Варнего, страшный Хишен с самой жуткой на свете аурой, скачущий полуидиот с кружкой на шее, пьяная женщина с текущей из-под юбки кровью всё это исчезло и растворилось словно никогда и не было. В один момент вернулась вся её прежняя школьная и домашняя жизнь и прочно заняла свое законное место в её мыслях и чувствах. Мистер Таругу, дядя Вася, Эльвира Мейнос, Артур Финч, Джулиан Брэд, Камила Кесада, Альма Швеер, мисс Лаура Дойлинг, мистер Буйнов, миссис Киннеридж, и даже зловредный мистер Тачер, вечно сердитый мистер Уорли и противный Муглас все они снова были с ней, а Каунама таяла и уплывала в туман, унося с собой своих странных жителей. Таяла как фильм, который казалось всего несколько минут назад цепко и жадно владел всем твоим вниманием, но при выходе из кинотеатра моментально стал практически ничем, дешевым суррогатом, прахом, сдуваемым ветром реального мира. Однако Элен всё же постаралась опомниться от охватившей её радости, сочтя её преждевременной и взять себя в руки. Она снова вернулась к вопросу насколько можно доверять этому Виктору.

— Ты не сделаешь мне зла? — Спросила она напрямик. Язык миточей не знал разделения на "ты" и "вы".

Виктор улыбнулся:

— Не сделаю.

Элен тоже улыбнулась, подумав, как всё же здорово, что она может видеть говорит человек правду или нет. Аура Виктора не дрогнула зыбкой волной притворства, не потемнела бурым всполохом осознания собственной лжи, не изобразила витиеватый контур двойного мышления. И значит сам Виктор твердо верил, что не причинит ей вреда. А самовлюбленный математик, впервые увидев как эта девочка улыбается, почувствовал как у него ёкнуло сердце. Он никогда не хотел детей, считая их шумной, беспокойной, досадливой помехой нормальной жизни, а вот сейчас вдруг ощутил какую-то тоскливую пустынность своего существования и зависть к неизвестному мужчине — отцу этого ребенка.

— А что с ним? — Элен чуть скосила глаза в сторону Галкута.

— Нейтрализую.

Взгляд Элен омрачился тревогой, в которой она не призналась бы и себе самой. Но Виктор уловил эту тревогу и объяснил:

— Игловой пистолет. Твой враг просто отключится на несколько часов.

— Ты агент внешней разведки, луркер? — С любопытством спросила Элен.

— Нет, — спокойно ответил Виктор.

В этот момент раздался удар и звук открываемой двери, на пороге возникла черноволосая, полногруда, ярко накрашенная девица с подносом в руках. Виктор инстинктивно повернулся на шум и в следующий миг Галкут сорвался с кровати. Всё произошло буквально за одну-две секунды. "Нет!!", — вскрикнула Элен, увидев в руке Галкута нож. Виктор резко повернулся назад, его рука дернулась куда-то под плащ и Элен успела увидеть бело-серебристый пистолет. А в следующий миг рука Галкута со всего размаха припечатала к голове золотого медалиста Мицарского университета увесистую металлическую рукоять тяжелого ножа. Элен показалось что она услышала треск и её сердце застыло от ужаса. Черноволосая девица, увидев как страшный, обезображенный побоями мужик разбил голову стражнику, завизжала, выронила поднос и бросилась прочь. Виктор слетел со стула, Галкут бросился на врага, воздевая над собой нож. Элен, придя в себя, увидела выпавший пистолет и устремилась к нему. Схватив оружие, она отскочила назад и, направив ствол на слугу судьи, истошно закричала:

— Стой! Перестань! Не трогай его!!!

Галкут, уже сидевший верхом на ненавистном страже и намеревавшийся еще раз ударить его по голове навершием рукояти