litbaza книги онлайнРазная литератураЧеловечество: История. Религия. Культура. Раннее Средневековье - Константин Владиславович Рыжов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 389 390 391 392 393 394 395 396 397 ... 426
Перейти на страницу:
отвести себя в зал и прочесть написанные на стене строки. Сам он был неграмотный и не понимал значения иероглифов. Однако в его просветленном сознании тут же сложились новые стихи, и он попросил написать их на западной стене зала. Они гласили:

«Изначально нет дерева и просветления,

Нет и подставки для него с чистым зеркалом.

Поскольку изначально ничего не существует,

Откуда к нему может прилипнуть пыль?»

Все ученики были изумлены силой мысли этого безграмотного поселянина. Но наставник остался сдержанным и сказал: «Это еще не полное просветление». (Видимо, он не сразу осознал глубочайший смысл стихотворения). Однако в полночь, Хун-жэнь призвал к себе Хуэй-нэна и сказал ему: «Я объявляю тебя шестым патриархом. Подтверждением этого является платье, и оно будет передаваться из поколения в поколение. Моя дхарма будет передаваться от сознания к сознанию. Ты должен вести людей к пробуждению». Вслед затем Хун-жэнь велел новому патриарху немедленно отправляться на юг и лично проводил его до станции Цзюнцзян в провинции Цзянси. После ухода Хуэй-нэна он отказался читать ученикам какие-либо лекции по буддийскому учению, объявив, что буддийская дхарма переместилась на юг. За три дня до своей кончины он еще раз подтвердил, что шестой патриарх теперь находится на юге.

В различных биографиях по-разному излагаются последующие события жизни Хуэй-нэна. По крайней мере, никаких значительных изменений в его судьбе не произошло, и следующие 16 лет он провел в совершенной безвестности. Переломным событием для него стала встреча в монастыре Чжичжи с знаменитым буддистом Инь-цзуном, который читал лекции по «Нирвана-сутре». Однажды между его учениками завязался спор по вопросу о том, что движется: флаг перед храмом или дующий ветер. Хуэй-нэн положил ему конец, заявив, что движется сознание. В тот же вечер Инь-цзун призвал Хуэй-нэна к себе в келью, чтобы спросить о дхарме Хун-жэня. Хуэй-нэн признался, что он является следующим патриархом дхармы, и в доказательство этого показал Инь-цзуну патриаршее платье. Инь-цзун выразил ему глубокое почтение и завел с ним философский разговор. Тут Хуэй-нэн объяснил ему, как следует постигать природу сознания и что природа будды пребывает за пределами любых противоречий. «Путь будды – это дхарма не-двойственности», – сказал он. Инь-цзун был потрясен этими словами и попросил Хуэй-нэна отныне быть его учителем.

После этого Инь-цзун лично провел церемонию принятия Хуэй-нэном монашеских обетов. Согласно традиции это произошло в 676 г. Затем Хуэй-нэн отправился на родину во главе 300 учеников, первым среди которых был Инь-цзун. Он стал признанным главой южно-китайской школы чань-буддизма и оставался таковым до самой смерти. Прослышав о его мудрости, император пригласил Хуэй-нэна ко двору. Патриарх отказался от этой сомнительной чести, но, тем не менее, удостоился официальных почестей. Статус места его проживания в Синчжоу был повышен до ранга храма и получил название Гоэньсы. Что касается северокитайских чань-буддистов, то они недоверчиво отнеслись к словам наставника о том, что дхарма переместилась на юг. Когда Хун-жэнь умер, его ученики объявили Шестым патриархом Шэнь-сю. Вскоре между Северной и Южной школами чань начались горячие споры о методе и смысле медитации. При этом последователи Шэнь-сю отстаивали идею постепенного просветления, которое является результатом долгого совершенствования, а сторонники Хуэй-нэна доказывали, что просветление может быть только внезапным и приходит к человеку как своего рода озарение. По существу спор шел о самой сущности чань-буддизма и о том, по какому пути пойдет в дальнейшем это учение.

Суть разногласий состояла в следующем. Как уже говорилось, в призрачном мире сансары все живые существа наделены заблуждениями и страстями. Хотя в реальности страстей не существует (с позиции махаяны страсти, равно как и все явления этого зримого мира, пусты), однако о них непременно должны помнить все те, кто занимается медитацией. Как же следует относиться к этим тревожащим обстоятельствам, которые (как об этом говорилось в вышеприведенном стихотворении Шэнь-сю) подобно частицам пыли прикрывают безупречно чистое зеркало сознания? Отношение к этой проблеме Северной школы выражено в метафоре Шэнь-сю: зеркало сознания следует непрерывно протирать, чтобы на нем не накапливалась пыль ошибочных понятий. Для этого-то и нужно заниматься медитацией, ибо во время медитации происходит постоянное очищение сознания, пока, наконец, не достигается просветление.

Хуэй-нэн, напротив, утверждал, что достижение просветления не зависит от медитации и между ними не существует никакой связи. Практика медитации не является ни причиной, ни следствием познания. Она есть обстоятельство внешнее, вспомогательное и, конечном счете, неважное. Ключевым же является непривязанность сознания или безобъектная медитация, не направленная ни на что конкретно. Хуэй-нэн говорил, что нет необходимости постоянно очищать сознание, поскольку его изначальная чистота остается и в сансаре незагрязненной. «Солнце и Луна, – учил он, – всегда ярко сияют. Даже когда их закрывают тучи, внутри они остаются светлыми, и лишь снаружи – темными. И тогда невозможно отчетливо рассмотреть солнце, луну, планеты. Но если вдруг подует ветер мудрости и рассеет тучи и туманы, то сразу проявляются все формы Вселенной. Чистота природы человека в этом мире подобна голубому небу; мудрость подобна Солнцу; знание подобно Луне. Хотя знание и мудрость всегда чисты, если вы привержены ко внешним проявлениям, то плывущие облака ложных мыслей окутают их, и чистота вашей природы не сможет проявиться». «Основой моего учения, – продолжал он, – с древнейших времен до наших дней есть не-мышление, сущностью которого является бесформенность, а основанием – не-пребывание. Бесформенность следует отличать от формы, даже когда она связана с формой. Не-мышление состоит в том, что бы не думать, даже когда думаешь. Не-пребывание – это изначальная природа человека».

Заниматься медитацией нужно без всякой конкретной цели, в состоянии полной свободы. Единственное, к чему должен стремиться медитирующий – это избегать любых форм привязанности, ибо страсти именно тогда и возникают, когда человек привязывается к внешним объектам. Только при этом условии, часто даже неожиданно для самого медитирующего, ему может открыться истина, и произойдет внезапное пробуждение к мудрости. Хуэй-нэн говорил: «Дао должно проявляться спонтанно; зачем же заблуждающийся человек ему препятствует? Если сознание не привязано к вещам, то Дао перемещается свободно. Если сознание привязано к вещам, оно становится скованным». (Дао у китайских буддистов считалось аналогом индийской праджни – мудрости).

Понятие «не-мышления» или «не-думания» несет в себе самую суть учения о внезапном просветлении. Этим словом обозначается прежде всего не-привязанность сознания. Ибо сознание, которое ни к чему не привязано, является свободным и чистым. «Не-думание» и «не-сознание», по словам ученика Хуэй-нэна, Шэнь-хуэя, одновременно существует и не-существует, оно невыразимо и непостижимо. Однако не следует понимать «не-думание», «не-сознание» в психологическом смысле. Цель этого состояния состоит не в том, чтобы отделить рациональное мышление

1 ... 389 390 391 392 393 394 395 396 397 ... 426
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?