class="p1">— Для начала успокойтесь, — вклинился в разговор Сяо Чжэн. Помогая директору Хуану, он внимательно уставился на Сюань Цзи, всем своим видом вопрошая: «Что это за чушь?!»

Большой каньон Чиюань огромен, чтобы осмотреть все его окраины и достопримечательности придется ехать на автомобиле. Каждый день туда стекаются тысячи туристов, можно сутками бродить по округе, так и не встретившись друг с другом. Как мог кто-то случайно набрести на место убийства?

Когда это древний лес превратился в парковую рощицу?

— Не неси чепухи. Ты знаешь, где ее убили? Это случилось далеко от туристической зоны. Исследовательская группа тайком проникла в реликтовый лес, расположенный в сотнях ли от живописных маршрутов. У них не было на это разрешения. Говоришь, семья устроила тебе проводы? А почему именно там? Там что, дорога в мир живых?

Каковы шансы, что коллеги примут его, если прямо сейчас рассказать им всю правду? Думая об этом, Сюань Цзи мельком взглянул на Шэн Линъюаня. Главное, чтобы Его Величество мог его принять, остальное юношу мало волновало.

— Я не солгал. Говоря об этом, я имел в виду свой настоящий «дом». Это место действительно не из мира живых… Тьфу, точнее, здесь у него другое воплощение… Мой дом находится в Чиюань. Вы ведь исследовали энергетическую активность каньона? Заметили, что в полученных вами данных есть дыра площадью в пару квадратных километров?

— Откуда ты знаешь? — внезапно выпалила Шань Линь.

У доктора Вана задрожали губы, старик резко вскочил со своего места.

— У каждого дома есть «забор». Вот где я на самом деле живу. Это место сокрыто под древним массивом. Ну и… внутри находится печать из костей Чжу-Цюэ.

Сюань Цзи попросту не мог быть человеком. Все в Управлении были с этим согласны. В конце концов, не каждый осмелится назвать «мечом» великого императора.

Но до сих пор никто из них и понятия не имел о его истинном происхождении. Данных об этом попросту не было, их невозможно было найти.

Сюань Цзи производил впечатление дружелюбного молодого человека. С ним легко было подружиться, и он запросто мог пригласить нового знакомого пропустить по стаканчику. Когда они напивались, Сюань Цзи быстро превращался из незнакомца в «брата». Но проснувшись утром, новоявленный друг понимал, что попросту не помнил имя того, с кем провел предыдущий вечер.

Но Сяо Чжэн знал его много лет. Когда-то давно Сюань Цзи спас его. Каждый раз, уезжая за границу, Сяо Чжэн покупал юноше оригинальные фигурки, а в свободное время они развлекались тем, что «зависали» в «Моментах», обсуждая девчонок из популярной группы, или целый день перебрасывались историями о прелестях сверхурочной работы. За столько лет они так и не добавили друг друга в черный список, что, безусловно, служило доказательством их крепкой дружбы.

Сюань Цзи знал, что бабушка и дедушка Сяо Чжэна несколько раз разводились, как знал и то, когда у Вана, старого пса семейства Сяо, день рождения. Но теперь, задумавшись об этом, Сяо Чжэн внезапно обнаружил, что его «старый друг» никогда не рассказывал о себе. Все, что он получил от Сюань Цзи, когда тот устроился в Управление — это лист А4 с напечатанным на нем резюме.

Но, кто знает, вдруг и этот лист оказался подделкой?!

Сяо Чжэн непонимающе посмотрел на Сюань Цзи.

— Значит, ты не человек. Тогда кто ты такой?

— Ладно, ладно, не ворчи. Я… — Сюань Цзи на мгновение запнулся. — Я…

Кто он такой на самом деле? Тайна, покрытая мраком.

Если он скажет, что является Чжу-Цюэ, это прозвучит крайне неубедительно. К тому же, может показаться, что он нахально набивается в родственники к древнему божеству.

Будучи птенцом, он появился на свет мертвым, а после стал духом меча, но клинок уничтожили. Тысячи лет спустя он проснулся в мире людей, чувствуя себя разбитым, словно очнувшийся от похмелья пьяница. Он был в полном замешательстве, ему не к кому было обратиться, некуда пойти.

И лишь у Шэн Линъюаня имелась охапка замерзших голых ветвей, способных стать для него единственным пристанищем. Но и те год от года были покрыты инеем.

Сюань Цзи напряг мозги и не удержался от горького смешка.

— Я нечто абстрактное. Это трудно объяснить. Я что-то вроде бога очага, только в Чиюань. Моя должность — «Хранитель огня». Это как… как если бы я был сущностью печати из костей Чжу-Цюэ, созданной, чтобы успокоить пламя Чиюань.

Шань Линь лишилась дара речи, Сяо Чжэн выглядел озадаченным.

У несчастного доктора Вана подкосили колени, и старик повалился обратно на низкий диван.

Видя реакцию старика, Сюань Цзи почувствовал неловкость. Он вспомнил, что, когда учился в университете, один из старшекурсников экономического факультета прославился своим колоссальным невезением. Для своей дипломной работы несчастный исследовал деятельность одной компании. Он методично собирал данные, делал модели, трудолюбиво что-то подсчитывал. За три года похожая на прерии макушка его головы превратилась в пустыню Сахара.

Но когда до завершения работы оставалось совсем чуть-чуть, компания обанкротилась, и в прессу хлынула информация о финансовых махинациях и липовых счетах.

— Да… возможно, что целью ваших многолетних исследований был я, — потирая переносицу, отозвался Сюань Цзи. — Ладно вам, доктор, я понятия не имел, что кто-то захочет изучать меня целых восемнадцать лет. Если бы я знал, я бы лично вышел к вам навстречу и передал в руки подробный отчет.

Директор Хуан первым пришел в себя, и его губы задрожали от волнения.

— Не волнуйтесь, директор. «Семья», о которой я говорю, не люди, это… Особый вид существ. Их привлекает злоба и кровь. Если в тот день доктор Хань стала невольным свидетелем создания «пилюли бессмертия», это могло привлечь их внимание. Я могу спросить у них… Но многого не ждите. Их интеллект настолько низок, что даже столкнувшись с чем-то подобным, они бы вряд ли осознали произошедшее…

Сердце директора Хуан колотилось так быстро, что он едва ли мог говорить. Он в нетерпении уставился на Сюань Цзи, вспоминая все, что случилось за прошедшие десять лет. Он никак не мог понять, ждал он этого или боялся, стоило ли ему плакать или смеяться.

Сюань Цзи попросил большую фарфоровую чашу и палочку благовония. Взяв палочку в руки, он легко потер ее пальцами, и вспыхнувший на коже лепесток белого пламени тут же поджог нанесенную на бамбук смесь ароматических масел.

Обычно, сразу после того, как в небо устремлялся дым, пламя гасло. Чтобы заставить его гореть, следовало использовать свечу. Но холодный огонек дрожал, не желая затухать. Взяв со стола бутылку минеральной воды, Сюань Цзи вылил ее содержимое в чашу и