— Честно говоря, я тоже так подумала…

— Естественно! Как это я могу банду поймать? Самапосуди!..

— Ты не одна, у тебя — Матильда, мальчики!

— Да, и мы вчетвером обезвредили банду, скажешьтоже! — Я пожала плечами и сочла за благо уйти к себе. Дернула же нелегкаякапитана Шадрина явиться в школу. Ведь если моя мама и Мотькина узнают всюправду, всей нашей детективной деятельности конец. И как это мы сразу несообразили? Просто чудо, что никто ещё ничего не знает! Впрочем, это не чудо, аобычное везение — буквально на следующий день после визита капитана Шадрина вшколе одно за другим случились два события, оттеснившие нашу детективнуюисторию на задний план. В кладовке за спортзалом начался пожар: видно, кто-тооставил там окурок. А потом в десятом классе у Симочки Коваленко на урокефизики начались преждевременные роды. Тут уж не до банды! Как говорится, небыло бы счастья, да несчастье помогло.

Минут через двадцать ко мне заглянул папа.

— Не спишь? Слушай, Аська, ты эту историю с нашимтаинственным вором в голову не бери. Сами как-нибудь разберемся. А то мама менясо свету сживет!

Опять двадцать пять! Воспитатели! Конечно, мне немедленнозахотелось взяться за это дело.

— Папочка, миленький, я ужасно хочу найти вашего вора!Просто ужасно! А маме мы ничего не скажем! Она же так мало бывает дома. Еслибудем молчать, она в жизни ни о чем не догадается!

— И часто ты так маминой занятостью пользуешься?

— Бывает!

— А что насчет банды?

— Да чушь собачья! А не веришь, спроси у капитанаШадрина.

— Это ещё кто такой? — Как? Ты не помнишь НиколаяНиколаевича? Он же вел это дело! Он ещё к дедушке приходил, чтобы тот егопослушал!

— А, знаю! Такой славный мент с лирическим тенором! Данет, я тебе верю.

— А если веришь, то я просто умоляю — проведи меня ксебе в отдел. Познакомь со всеми и…

— И что? Ты за всеми установишь слежку?

— И не подумаю! Я буду действовать исключительнометодом дедукции. Сам подумай: какая тренировка! Я попробую его вычислить!

— А не много ты на себя берешь, дочь моя?

— Попытка не пытка! Ты сможешь меня провести?

— Один раз, безусловно.

— Одного раза, надеюсь, будет достаточно.

— А ты, оказывается, нахалка!

— Папа, пойми, это чисто психологический опыт! Вы же нехотите впутывать в дело милицию?

— Ни в коем случае! Зачем выносить сор из избы?

— Тогда остаются только психологические методы.

— Что это ты все твердишь про психологию? Уж несобираешься ли ты поменять будущую карьеру юриста на карьеру психолога?

— Нет, но хороший юрист обязан быть хорошим психологом!

— А ты у меня, однако, не дура! Несмотря на химию!

— Папа, не надо об этом! Кстати, ты вот говорил, что увашей Марины Евгеньевны скоро юбилей?

— Да, на той неделе.

— И она будет праздновать на работе?

— Конечно, как у нас водится.

— И соберется весь отдел?

— Разумеется!

— Идеально!

— Что идеально?

— Давай устроим так, что я как бы зайду за тобой… хотянет, надо все сделать по-другому. Завтра, если зайдет речь о кражах…

— Если! Да у нас только о них и говорят!

— Отлично, тогда ты скажи, что твоя дочка — большоймастер по части ловли воров. Расскажи им про Узкоплечего, можешь спокойно ещёчто-нибудь приврать. И вот увидишь — кто-нибудь обязательно скажет: Юра,приведи к нам свою дочку. И постарайся устроить так, чтобы меня позвали на этувашу вечеринку.

— Ага, понимаю, простейший принцип — на воре шапкагорит!

— Вот именно!

— А если вор просто-напросто не придет?

— Этим он себя и выдаст.

— А если человек действительно заболеет? — Да втакой ситуации любой даже с температурой сорок припрется!

— А ведь это тоже может вызвать подозрения, —охладил папа мой пыл. — Нет, ' дочка, тут надо что-нибудь поизящнеепридумать. А то Марине юбилей испортим. Представь себе, что это за праздник,если каждый чувствует себя подозреваемым? Да и выставлять тебя в виде эдакоймногоопытной сыщицы мне вовсе не улыбается.

— Наверное, ты прав. Тогда ты им ничего про меня неговори, просто сделай так, чтобы ваша Марина меня пригласила. Я буду тихосидеть…

— И наблюдать за окружающими?

— Вот именно!

— Эта идея мне больше нравится! Ладно, попробуюустроить тебе приглашение на юбилей. А теперь ложись-ка спать, пора.

— Спокойной ночи, папочка!

После занятий по карате мы с Матильдой медленно брели кметро. — Давай зайдем в магазин, а то ноги замерзли, — предложилаМотька.

— Давай.

Мы зашли в магазин канцелярских товаров и принялисьразглядывать витрины.

— Смотри, Аська! Какие салфетки!

— Какие салфетки?

— Да вон, импортные! Голубые и желтые!

— А что в них особенного?

— Они тут очень дешево стоят! Всего четыре тысячи, а ихв пачке пятьдесят штук, да каждая ещё двойная — считай все сто! Просто даром!

— Зачем тебе салфетки? — удивилась я.

— Не мне, голова садовая, а нам, для продажи. Такуюпачку мы запросто по шесть тысяч толкнуть можем! Представляешь, какой навар —на одной пачке две тысячи! К тому же салфетки легкие, пупок не развяжется.Сколько у тебя с собой денег?

— Сейчас посмотрю. Ага, пятнадцать тысяч!

— А у меня десять, значит, покупаем шесть пачек.Считай, двенадцать тысяч мы наварили! Класс! Завтра надо будет опять сюдаприехать и купить еще.

— Слушай, а где мы все это добро хранить будем?

— Надо подумать, с ребятами посоветоваться. По трипачки ничего не стоит спрятать, а дальше, конечно, сложнее будет. Черт, как-томы вчера об этом не подумали! Все познается только на практике, —вздохнула Матильда. — Ну как, покупаем?

— Конечно!

Мы купили три пачки голубых и три пачки желтыхсалфеток. — Если вместе сложить, получится жовто-блакитный флаг! —сказала Матильда. Ее мама была украинка. — Девушка, — обратилась онак продавщице, — а завтра у вас ещё эти салфетки будут?»

— Будут, у нас их много, а берут не очень.