многих лет. Она предполагала, что после потерь на войне ей требовались безопасность и комфорт. А потом приоритетом стало равновесие, пока её амбиции и цели — даже любовь — не исчезли в пользу поддержания хрупкого баланса между самолюбием, дружбой и семьёй.

Гермиона так боялась утратить единственную жизнь, которую знала, что едва узнала себя, когда та разлетелась на куски.

И хотя Грейнджер навсегда затаила обиду и злость на случившееся — трусость Рона и его способность легкомысленно ранить поистине не имели себе равных — она осознавала, что хорошо, что так сложилось.

К лучшему.

И сейчас она цеплялась когтями. День за днём. Вспоминая, кем была. Со своей милой маленькой квартирой и покоем, который обрела там. Её друзьями и работой. А теперь предстоящими занятиями и всем, ради чего они затевались.

Она была готова. К чему-то новому.

Гермиона прижала к себе сумку и, вытянув шею, оглядела маленькую извилистую улочку в поисках нужного здания. Лондон сегодня был по-настоящему красив — как-то одновременно и свежо, и уютно. Вокруг уличных фонарей клубился туман, а из витрин магазинов лился тёплый свет. Листья насыщенных цветов усеивали тротуар, и Гермиона радостно пронеслась по ним, прежде чем остановиться перед большим белым зданием.

Дом номер 65 по Грифон Кресент. Определённо то здание, что ей нужно.

Она легко взбежала по лестнице и потянула дверь, в груди затрепетало, когда в ноздри ударил запах лака для дерева и промышленного очистителя, сигнализируя мозгу о школе так же отчётливо, как звон колокола.

Гермиона воспользовалась моментом, чтобы глубоко вздохнуть. Она любила это, она понимала это.

Её глаза привыкли к тусклому фойе, открывшему взору очаровательную мешанину из пробковых досок с трепещущими объявлениями, старых обшарпанных столов и стопок выцветших рекламных листовок о кружках магического квилтинга или семинарах по бухгалтерским чарам. Рядом с древним лифтом находилась лестница, ведущая в тенистые верхние помещения здания. Класс Гермионы (кабинет 22) должен был находиться несколькими этажами выше, но лифт издавал такие странные звуки, что она направилась к лестнице, радуясь удобным кроссовкам на пятом этаже.

Когда она, наконец, достигла одиннадцатого этажа, то остановилась, переводя дыхание и читая указатель. В нём говорилось, что кабинет 22, он же «Спортзал Б», расположен на этом этаже. Спортивный зал, хм? Гермиона с удовлетворением посмотрела на свои эластичные леггинсы и толстовку на молнии — ей пришло в голову, что это занятие может быть связано с движением. Она, скрипя подошвами, прошла по коридору из полированной плитки, пока не добралась до конца к большой деревянной двери.

Повернув серебристую ручку с последним порывом предвкушения, Гермиона шагнула в пространство с высоким потолком, обрамлённое с одной стороны рядом окон, а с другой — большими зеркалами. Помещение с аккуратными рядами столов спереди и большим открытым пространством сзади производило впечатление скудной утилитарности, хотя вид ночного города через окна придавал ему воздушность и красоту.

Гермиона, конечно же, прибыла рано, и лишь несколько столов были уже заняты. При её появлении сидящие за партами обернулись, и она быстро кивнула им, а затем опустилась на свободное место у окна, где с некоторым удивлением рассматривала пустой учительский стол (массивная приземистая штука перед старомодной доской). Она ожидала, что Белинда Роул придёт на полчаса раньше, поэтому её удивление росло с каждой минутой, а преподаватель всё не появлялся.

Через десять минут почти все ученики вошли в класс. Все парты, кроме одной, заняли разношёрстные личности. По мнению Гермионы, их возраст варьировался от подростков до людей около шестидесяти лет, некоторые выглядели так, словно только что вышли из офисов Министерства, а другие — как самые обыкновенные волшебники. Одна пара, которая пришла вместе, отличалась весьма неординарным внешним видом: у них были одинаковые чёрные волосы, татуировки и кольца в носу. Они радушно поздоровались, выбирая места рядом с Гермионой, и девушка удивилась, услышав американский акцент.

Она незаметно огляделась вокруг, гадая, для чего все они здесь собрались и сколько из них сдают экзамен. Должно было быть по крайней мере несколько человек. ДМП рекомендовал этот курс как необходимое условие. Но, конечно, люди посещали курсы дуэли по многим причинам — для самозащиты и общего развития навыков, даже для развлечения…

Грейнджер взглянула на большие академические часы над доской. До начала занятий оставалась одна минута. Где же Белинда? Неужели сегодня днём на границе обнаружили груз запрещённых ингредиентов для зелий или кладку драконьих яиц с чёрного рынка?

В этот момент дверь рывком распахнулась, и Гермиона вместе со всеми обернулась, заметив, как на пол упала книга и несколько перьев. Следом появился светловолосый мужчина, с приглушённым проклятием схватившийся за книгу, которая каким-то образом умудрилась запутаться в его мантии. Через мгновение он выпрямился, его очки запотели, и он смущённо махнул всем рукой и нервно оглянулся на вход в класс. Он расслабился с явным облегчением, когда увидел, что учительский стол пуст, и Гермиона с ужасом поняла, что узнаёт этого парня. Это был Энтони Голдштейн, её однокурсник из Когтеврана. Он занимал прочное место в Отряде Дамболдора, но она потеряла его из виду после окончания школы. Она думала, что он работает в Гринготтсе, или, может быть, у Филпотта, зельевара? Гермиона коротко улыбнулась ему, когда он проходил мимо. Парень вздрогнул, но затем ответил мягко удивлённым: «Привет, Гермиона», и сел на место впереди неё.

В комнате снова воцарилась тишина, пока Энтони не начал рыться в своей сумке.

— Преподаватель ещё не появился, а? — прошептал он в сторону Гермионы, извлекая из недр изношенного холщового рюкзака странный набор предметов: яблоко, транспортир, скомканную газету, чайную чашку, клубок пряжи и, наконец, длинную, веретенообразную палочку. — Ага! — торжествующе воскликнул он, подняв её вверх, а затем засунул всё остальное обратно.

Гермиона моргнула.

— Ещё нет, — ответила она, снова посмотрев на часы, и нахмурила брови. Это было совсем не похоже на Белинду — откладывать всё до последнего…

Но как только минутная стрелка переместилась на час, дверная ручка повернулась, и в комнату проскользнула другая фигура с плавностью, которая очень выделялась на фоне прежних метаний Энтони.

Он был высоким и слегка запыхавшимся. Безупречно одетый. На Гермиону произвели впечатление тонкая шерсть, аккуратные манжеты и полированная кожа, а затем — красивейшее серое пальто, подчеркивающее его плечи и заканчивающееся в нужном месте на его выглаженных брюках, когда он грациозно, нет, элегантно, отступил от двери.

Он слегка улыбался. Его движения отличались точностью и уверенностью. На руках у него были мягчайшие на вид перчатки.

Это была не Белинда Роул.

Это был Драко, чёрт возьми, Малфой.

— Приветик. —