Винс скучающе пожал плечами:

— О, давайте забудем этого Пирата, ради всего святого! Какие планы на вечер? — обратился он ко всем членам компании. — Я готов кутить всю ночь напролет! Поддерживаете?

Все ухватились за возможность покончить с неловким молчанием и начали обсуждать маршрут похода по ресторанам.

К облегчению Линетт, спор на тему, куда отправиться, продолжался до конца ужина и оказался хорошим прикрытием для ее собственной необычной молчаливости. Она размышляла, не сослаться ли на головную боль, чтобы улизнуть отсюда. Ей хотелось сбежать и спрятаться, в одиночестве разобраться в своих взбаламученных мыслях и вновь попытаться обрести контроль над эмоциями. Никогда прежде она бы не поверила, что одна короткая неожиданная встреча сможет вызвать такое сильное волнение, ощущаемое ею с самого первого момента, как только ее взгляд столкнулся с вызовом в синих глазах Луиса Эстеваса. Она испытывала непреодолимое желание исчезнуть из Папеэта, с Таити, спастись бегством куда-нибудь, только бы подальше от него. Она чувствовала опасность и понимала, что не готова сразиться с ней.

Линетт приложила руку ко лбу, губы ее уже готовы были произнести извинения, но прежде, чем она успела открыть рот, Винс, завершив горячую дискуссию, схватил ее за локоть и потянул со стула:

— Все, решено! Мы отправляемся на экскурсию по всем ночным клубам, и тогда каждый будет удовлетворен!

Они веселой толпой вывалились из зала в тропическую ночь, чтобы начать путешествие по шумным ночным клубам Папеэта, где туземные красавицы исполняли старинные полинезийские танцы под аккомпанемент модных джаз-бандов. Слабые протесты Линетт потерялись в гуле голосов и взрывах смеха. После нескольких бесплодных попыток заставить Винса выслушать ее, девушка пожала плечами и смирилась со своим поражением. Винс был в приподнятом настроении и не собирался ее отпускать. Она могла бы настоять на своем, если бы не боялась подозрений со стороны Мерли. «Наставница», впрочем, не замедлила их проявить:

— Линетт, дорогая моя, ты выглядишь довольно бледной! Только не говори мне, что твоя маленькая стычка с Le Pirat расстроила тебя до такой степени, что ты чувствуешь себя не в состоянии присоединиться к нашему веселью!

Линетт всегда удивляло, откуда у такой красивой девушки, как Мерли, столько злости. Она невозмутимо солгала:

— Разумеется, нет! Я давно забыла об этом.

Но Мерли трудно было провести. Линетт то и дело ощущала на себе ее испытующие взгляды и, подчиняясь инстинкту самозащиты, заставляла себя безмятежно улыбаться. К восторгу Винса, она вдруг сделалась душой компании, настаивала на участии в каждом танце, дико аплодировала всем исполнителям, стала совсем неугомонной и первой требовала перемещения в очередные места развлечений. В довершение всего она водрузила себе на голову бутылку шампанского и принялась плясать в кругу своих к этому времени уже слегка подвыпивших спутников, отчаянно балансируя и безуспешно пытаясь попадать в такт музыке.

Этот ночной клуб был для всех новым. Собственно говоря, они чуть не прошли мимо него, уединенного, спрятанного в закоулках и совсем не похожего на популярные молодежные заведения с крикливой иллюминацией у входа. Они даже засомневались, пустят ли их туда — царившая в клубе атмосфера избранности, казалось, не приветствовала фривольности. Но это само по себе означало вызов, и они двинулись всей толпой в пышный богатый интерьер зала, смеясь и дурачась, оккупировали небольшую площадку для танцев и продолжили веселиться, игнорируя поднятые в удивлении и неодобрении брови многочисленных завсегдатаев, не делавших секрета из своего раздражения, вызванного бьющим через край весельем, которое внезапно нарушило тишину и покой.

Заиграл духовой оркестр, вызывая пьянящее возбуждение, и как раз тогда Линетт, ободряемая группой друзей, принялась исполнять танец с бутылкой шампанского. Винс наблюдал за ней жадно, с довольной ухмылкой.

— Надеюсь, ты помнишь, что некий папочка платит мне приличную сумму за своего птенчика? — ворвался в его ухо шепот Мерли. — И хотя я испытываю отвращение к этой работе, мне очень не понравится, если что-то или кто-то вынудит меня потерять ее!

Винс озадаченно посмотрел на нее:

— Я не понимаю, на что это ты намекаешь?

— О, ты все прекрасно понимаешь, Винс! Я видела, как ты подливал водку в лимонад Линетт. Ты отлично знаешь, что крепких напитков ее голова не выдерживает. Что ты затеял?

Винс беспечно пожал плечами:

— О, ради бога, какой тут вред? Это была всего лишь водка, но, как видишь, она помогла ей справиться с настроением, которое у нее испортилось. Теперь Линетт действительно получает удовольствие от вечера. Перестань играть в мамочку-наседку, Мерли, или ты состаришься раньше времени!

Мерли сердито отвернулась, и в этот момент прозвучал испуганный вскрик, за которым последовал грохот упавшей с головы Линетт и разбившейся вдребезги о каменный пол бутылки. Быстро налетели сновавшие поблизости официанты, принялись собирать осколки. Тотчас появился невысокий плотный мужчина с встревоженным выражением лица и стал руководить процессом. Когда все было убрано, полностью удовлетворенный результатом уборки администратор повернулся к слегка присмиревшей компании и, обращаясь к Винсу, сказал:

— Сожалею, сэр, но я вынужден просить вас и ваших друзей немедленно удалиться. Вы, вероятно, заметили, — он взмахнул рукой, указывая на посетителей, явно собиравшихся уходить, — что ваше поведение огорчило наших постоянных клиентов. Поэтому прошу вас — покиньте клуб!

Грохот, с которым бутылка ударилась в пол, подействовал на Линетт как ушат холодной воды. Девушка стояла рядом с Винсом, ошеломленная и растерянная. В горле у нее пересохло, щеки горели от стыда, голова противно болела. Вновь возникло желание убежать, покров искушенности и бесшабашности, связывавший ее, слетел, оставив бедняжку смущенной и чувствительной к всеобщему осуждению.

— Послушай, приятель! — разбушевался Винс. — Ты знаешь, с кем говоришь?

— Пойдем, Винс, — вмешался Лукас Шерман. — Не стоит устраивать сцену. Мы в любом случае уже были готовы перебраться в другое место. — Он повернулся к администратору: — Сожалеем, что причинили вам такие неудобства. Пожалуйста, примите наши искренние извинения.

Администратор с явным облегчением улыбнулся и отклонил предложенный Лукасом банкнот.

— Вы очень щедры, сэр, но нет, благодарю вас. Я надеюсь, что увижу вас всех здесь вновь, когда вы, возможно, будете в настроении для более спокойного времяпрепровождения.

Лукас цинично усмехнулся.

— Да, возможно, вы нас увидите, — кивнул он и начал подталкивать своих друзей к выходу, удерживая Винса, который все еще был склонен повоевать.

Кай и Линетт уходили последними, и именно им пришлось принять на себя шквальный огонь любопытных взглядов. Американка шла не торопясь и беззаботно, а Линетт умирала от желания провалиться сквозь землю. Она смотрела прямо перед собой и, когда чей-то голос неожиданно окликнул ее по имени, неохотно повернулась в том направлении.