После долгих усилий и проклятий Честеру наконец удалось ослабить узел и растянуть петлю.

— Есть! — воскликнул он и подтянул колени к животу. Ноги высвободились с таким звуком, какой бывает, когда через соломинку допиваешь остатки из стакана. Один ботинок так крепко застрял, что соскользнул с ноги, и мальчику пришлось вытаскивать его обеими руками. Он обулся и встал, держась за стенки ямы.

Только тут Честер почувствовал, как у него все болит — как будто он только что отыграл самый трудный регбийный матч в жизни, причем против команды воинственных горилл-тяжеловесов.

— Ох! — вскрикнул он, начиная растирать руки и ноги. На шее и запястьях к тому же обнаружились ссадины от веревки. Громко кряхтя, Честер потянулся и взглянул наверх, но разглядеть, откуда он упал, ему так и не удалось. Он потерял сознание еще в полете и плохо помнил, что случилось до того момента, когда Бартлби начал тереться ему об ногу и разбудил его.

— Куда же я попал? — повторил мальчик. Стоя в яме, он заметил несколько пятен очень тусклого света. После полной темноты они несколько обнадеживали, хотя Честер не знал, что это светится. Когда его глаза приспособились к новому уровню освещения, он разглядел очертания кота, который бродил вокруг него, словно ягуар, выслеживающий добычу.

— Эллиот! — позвал Честер. — Эллиот, ты здесь?

Он услышал, что его голос отражается эхом откуда-то слева, но справа никакого эха не было. Мальчик покричал еще, после каждого раза делая паузу и вслушиваясь, не раздастся ли ответ.

— Эллиот, ты слышишь меня? Уилл! Уилл, где ты?

До него донеслось только эхо. Честер пришел к выводу, что просто стоять на месте и кричать бесполезно. Приглядевшись, он понял, что один из источников света находится совсем рядом с ним, и решил до него добраться. Мальчик выкарабкался из ямы, но не отважился встать в полный рост, потому что весь вымазался в маслянистой жидкости и боялся поскользнуться на упругой поверхности, так что пополз на четвереньках. Когда Честер начал двигаться, он заметил кое-что необычное: его покачивало, как будто в воде. Мальчик предположил, что у него кружится голова после падения, и приказал себе сосредоточиться на деле.

Он продвигался к цели короткими осторожными движениями, вытянув руку к свету. Тут пятно света исчезло у него под ладонью, и Честер понял, что источник света где-то в этой желеобразной массе. Закатав рукав, он опустил руку в углубление, что-то нащупал и потащил наружу.

— Фу! — воскликнул он, стряхивая с руки липкую жижу. Разжав пальцы, мальчик посмотрел на свою добычу. Это был стигийский фонарь — может быть, его собственный, а может, кого-то из друзей, но сейчас это не имело значения. Честер поднял фонарь и осмотрелся. Находка вдохновила его настолько, что он решился встать на ноги.

Мальчик обнаружил, что стоит на какой-то сероватой поверхности, отнюдь не гладкой, как ему казалось в темноте, а испещренной бороздами и рытвинами. При свете стало видно, что в ней застряло множество предметов. Больше всего было камней — от крошечных осколков до внушительных кусков породы. По всей видимости, они летели с большой высоты, как и Честер, и также продавили собой поверхность.

Он поднял фонарь повыше и увидел, что странная упругая почва тянется во все стороны, где приподнимаясь, где опускаясь. Осторожно, стараясь не упасть, Честер вернулся к своей яме, чтобы ее осмотреть. Мальчик не поверил своим глазам и потрясенно хихикнул. Перед ним было углубление точно по форме его тела, уходившее вниз больше чем на полметра. Он сразу вспомнил мультсериал, который показывали по утрам в выходные: про невезучего койота, который то и дело падал в каньон с огромной высоты, пробивая в земле дыру в форме своего тела. Глядя на реальную дыру в форме себя, Честер подумал, что теперь мультик не кажется ему таким уж забавным.

Еще не опомнившись от удивления, мальчик спрыгнул в яму за своим рюкзаком. Не без труда вытащив его, Честер застегнул лямки, надел рюкзак и выбрался наверх.

— Ну что, направо или налево? — спросил он себя, подняв веревку. Оба конца исчезали в темной глубине. Наконец мальчик выбрал направление наугад, набрался смелости — еще неизвестно, что он найдет, — и пошел вдоль борозды, вытягивая из нее веревку.

Метров через десять веревка неожиданно кончилась, а Честер, тянувший за нее, потерял равновесие и упал на спину. К счастью, упругая поверхность смягчила удар. Поднявшись, мальчик осмотрел веревку. Конец был растрепан, как будто ее перерезали ножом. Однако борозда, оставленная веревкой, была хорошо видна, и по ней Честер скоро нашел большое углубление. Он обошел его вокруг, светя вниз фонарем.

Там никого не было. Определить по контурам углубления, кто сюда упал, Честер не мог — похоже, «автор» этой ямы приземлился на бок.

— Уилл! Эллиот! — крикнул Честер еще раз. Ответа по-прежнему не было, зато откуда-то появился Бартлби и уставился на Честера огромными немигающими глазами. — Чего тебе? — нетерпеливо рявкнул он на кота. Бартлби медленно повернулся в другую сторону и пополз, припав к земле. — Хочешь, чтобы я пошел с тобой? Так? — спросил мальчик, заметив, что кот ведет себя так, будто подкрадывается к добыче.

Честер следом за Бартлби дошел до стены — все та же серая скользкая поверхность тут поднималась вертикально, и по ней откуда-то стекала вода.

— И куда теперь? — поинтересовался он, заподозрив, что кот и сам не знает, куда привел его. Честеру не хотелось уходить далеко от знакомого места, рискуя заблудиться, но он понимал, что рано или поздно ему, пожалуй, придется побороть себя и пойти исследовать местность.

Бартлби, задрав тонкий хвост, ткнул мордой в сторону стены. Присмотревшись, мальчик увидел проем, едва видный за струями воды.

— Туда? — спросил он, пытаясь посветить стигийским фонарем через поток. В ответ Бартлби полез внутрь. Честер последовал за ним.

Он оказался в небольшой пещере, и кот был там не один. Кто-то сидел на земле согнувшись в окружении разбросанных листков бумаги. Честер чуть не лишился дара речи от радости.

— Уилл! — проговорил он наконец с облегчением.

Уилл поднял голову и разжал пальцы, крепко сжимавшие светосферу, так что его лицо осветилось. Он ничего не сказал, только бессмысленно уставился на новоприбывшего.

— Уилл! — воскликнул Честер снова. Встревоженный молчанием друга, он опустился на корточки рядом с ним и спросил: — Тебе плохо?

Уилл посмотрел будто сквозь него, потом запустил пальцы в волосы, испачканные маслянистой жижей, поморщился и прищурил один глаз, как будто ему было тяжело говорить.

— Что с тобой? Не молчи, Уилл!

— Да все в порядке. Относительно, — наконец ответил Уилл монотонным голосом. — Не считая того, что у меня голова раскалывается и ноги страшно болят. И уши все время закладывает. — Он несколько раз сглотнул и добавил: — Наверно, из-за перепада давления.

— У меня тоже закладывает, — сказал Честер, но тут спохватился, что сейчас важно вовсе не это. — Уилл, а ты здесь давно сидишь?