– О, это было ужасно, сэр! Я никогда не видела ничего… ничего подобного! Ее лицо… – Женщина содрогнулась. – Леди Довер была такой красивой. Зачем он сделал это?

– Ваша хозяйка встречалась сегодня вечером с мужчиной. – Сэм решил перейти сразу к делу. – Вы знаете его имя?

– О да. – Миссис Пирсон высморкалась. – Он убил ее. Он убил ее и… и жестоко разрезал ее лицо, это он. Он убийца, но его никогда не повесят. Он из высшего общества. К ним другое отношение, нежели к нам. – Она с укором посмотрела на Сэма, как будто бы это он виновен в классовой системе Англии. – Вам же известно.

Сэм незаметно взглянул на Уильяма, теперь он понимал его странное поведение. Этот монстр, ответственный за мерзкое преступление, был джентльменом. Он снова вспомнил расследование, в котором участвовал месяц назад в замке Элдридж. Те преступления тоже совершил джентльмен. Что, все аристократы Англии посходили с ума?

– Джентльмен или нет, его повесят, – сурово пообещал Сэм, встретившись взглядом с экономкой. – Но для начала вам нужно произнести его имя. Кого сегодня вечером ожидала ваша хозяйка, миссис Пирсон? Кто тот монстр, который сделал с ней такое?

Она с сомнением посмотрела на него, но что бы она ни увидела в глазах Сэма, это заставило ее решительно подать вперед подбородок и произнести шепотом:

– Он маркиз, племянник герцога. Маркиз Сатклифф. Это он убийца.

– Полагаю, у меня есть разрешение твоей дилеммы, дорогая.

Кендра Донован сидела в кабинете герцога Элдриджского. Солнечный свет в это раннее утро косыми лучами проникал в комнату через окна, причиняя боль ее глазам, в которых будто был песок от недосыпа. Ей казалось, что недостаток сна повлиял и на его слух.

– Вы поняли, как я могу попасть домой? – спросила она недоверчиво.

Элдридж нахмурился. Герцогу было около пятидесяти пяти лет, у него было вытянутое лицо и довольно большой нос. Его бледные серо-голубые глаза смотрели на мир таким добрым взглядом, какой Кендре редко доводилось видеть за всю свою жизнь. Однако она знала, что доброту нельзя путать со слабостью. По-своему Альберт Рутерфорд, седьмой герцог Элдриджский, был одним из самых сильных мужчин, которых Кендра встречала.

Он признался:

– Нет…

Кендра не была удивлена. Герцог был умнейшим человеком, но она всерьез сомневалась, что он нашел решение ее проблемы. В конце концов, вся загвоздка была в том, что она застряла здесь, в замке Элдридж, в начале девятнадцатого века.

Что не было бы, черт возьми, никакой проблемой, родись я в этом дурацком девятнадцатом веке. Или, точнее, если бы в свои двадцать шесть лет она не застряла в первой половине девятнадцатого века – а сейчас стоял 1815 год. Но так как она родилась парой веков спустя… что ж, сложно себе представить более неразрешимую дилемму.

Кендра перевела свой взгляд на древний гобелен, украшавший стену за столом герцога. Тяжелый материал скрывал секретную панель, за которой находилась лестница, ведущая в комнату, которую Элдридж использовал как лабораторию. За долгую и кровавую историю замка этот проход использовался жителями крепости для бегства от религиозного преследования и армии врагов. Месяц назад она воспользовалась этой лестницей, пытаясь спастись от какого-то наемника в двадцать первом веке. Она не знала в точности, что произошло потом, кроме того, что физически это был для нее настоящий кошмар. Позже она смогла предположить, что прошла через что-то вроде воронки или закрытой временной петли, которая перенесла Кендру из ее собственной эпохи в эту.

Звучит бредово?

Конечно, так она изначально и думала: что сошла с ума. Даже сейчас ей приходится бороться с дрожью от мысли, что она пошатнулась рассудком.

Ей было не просто признать правду, но в конце концов она смирилась со своим странным положением. Смирилась, но не приспособилась. Она чувствовала, что здесь ей не место. Единственная ее надежда на возвращение в свою временную прямую состояла в том, чтобы проникнуть в проход во время следующего полнолуния – спустя ровно месяц, как она вошла в ту дверь и оказалась в начале девятнадцатого века. Она хотела верить в то, что существует связь между полнолунием и его силой притяжения на так называемую кротовую нору, связь, схожая с влиянием, которое луна оказывает на приливы и отливы. Она верила, что водоворот снова увлечет ее.

Это было долгое ожидание. Но она должна была принять то, что судьба, вселенная или бог послали ей.

Итак, прошлой ночью она попыталась.

Она прошла спиральную лестницу до середины и села ждать. Она ждала, что неестественная тьма обнимет ее, как мокрая шерсть, что температура резко упадет и ее одолеет тошнотворное головокружение. Она мысленно готовилась к этому, и еще к боли, мучительной, невообразимой, как будто бы ее растворяют в бочке с кислотой, которая потом превращается в бесконечную трубу и выкидывает ее в другом месте.

Она ждала. И ждала. И…

Ничего.

Никакого водоворота. Никакой кротовой норы. Никаких паранормальных явлений. Она сидела на холодных каменных ступеньках, пока ее задница совсем не замерзла и не онемела. Она сидела там несколько часов, пока герцог наконец не пришел и не затащил ее силой в кабинет. Он осторожно усадил ее на диван и протиснул в ее руки стакан бренди. Его серо-голубые глаза излучали сочувствие. Прямо как сейчас.

Ей хотелось кричать.

– Ваше объяснение пространственно-временного водоворота завораживает, но я не понимаю, как его создать, – продолжил герцог.

– Черт возьми. Мне нужно домой. – Отчаяние сковало ее желудок и заставило ее вскочить на ноги. Она скрестила руки на груди и принялась нервно ходить по комнате.

Элдридж смотрел на нее в растерянности.

– Моя дорогая, кажется, у вас здесь нет выбора. У вас нет другого выхода, кроме как признать, что это и есть ваш дом теперь – по крайней мере, на ближайшее будущее.

– Как долго? – поддала Кендра. – Как долго мне еще придется здесь оставаться?

За этим последовал сразу же вопрос, который любой человек, возможно, задал себе хотя бы один раз в приступе пессимизма:

– Почему я?

Месяц назад ей казалось, что она знает ответ на этот вопрос, когда нашли ту молодую девушку в близлежащем озере, зверски убитую серийным убийцей. В двадцать первом веке она была самым молодым профайлером ФБР, так что это судьба, или что там еще, привела ее сюда, чтобы пресечь преступления. Когда убийца в итоге погиб от ее рук, она полагала, что выполнила свою миссию.

«Я должна была отправиться домой».

Кендра встретилась с сочувственным взглядом герцога. Она знала, что он все понимал с самого начала. В конце концов, она рассказала ему о своей необычной ситуации, и хотя герцог считал себя ученым человеком, Кендра не была абсолютно уверена, что он сможет поверить в подобное. Он мог с легкостью признать ее сумасшедшей и запереть в какой-нибудь психбольнице – мысль, от которой по телу пробегала дрожь. Она рисковала, решив рассказать ему правду, но, учитывая ее статус в замке в качестве то ли служанки, то ли дворянки, у нее попросту не было выбора.