– Никогда не догадаешься, кто мне звонил, – заговорщицки шепнул он.

– Ты так говоришь, будто сам президент, – усмехнулась Катя и передала ему девочку. – А теперь побудь с папой. Мне нужно приготовить ему завтрак.

Костя поднял Полину и подмигнул жене:

– Президент – не президент, а не кто иной, как Мишка Железнов. Помнит все-таки об однокласснике, у которого когда-то списывал алгебру и геометрию.

Катя улыбнулась, вспомнив плотного черноволосого парня, чем-то напоминавшего голливудского актера Стивена Сигала. Он всегда ассоциировался у нее с обликом бандита девяностых годов, и не случайно. С одной стороны, Железнов был сыном политика, мэра города Приреченска в девяностых, Виктора Железнова. Но откуда взялся этот Виктор Железнов, в городе хорошо знали. В 1993–1994 годах, на волне «независимых» веяний, дальновидные криминальные авторитеты активно включались в общественно-политическую жизнь, чтобы обеспечить себе особо благоприятные условия в настоящем и возможность в будущем «контролировать ситуацию». Так возникали различные организации – союзы и партии. Среди многочисленных криминальных авторитетов в Приреченске особо выделялся один, Евгений Хамицев, по прозвищу Хам. Когда-то он окончил строительный техникум, однако карьера строителя его не прельстила. Хамицев с детства занимался боксом, преуспел на этом поприще, в девяностые годы собрал небольшую бригаду и обложил данью приреченских уличных торговцев и мелких цеховиков. Ему удалось подмять под себя несколько более мелких бригад. Власть распространилась на весь город. Вернее, почти распространилась. Оставался главный конкурент, довольно известный спортсмен и предприниматель Николай Еремин, никак не желавший признать подавляющую Женину крутизну. Следует заметить, у этого Еремина была могучая крыша. Нередко его видели в компании с самим Бакуладзе, другом Отари Квантришвили, собиравшемся организовать в Приреченске филиал союза.

На торжествах по поводу открытия филиала, проходивших в городском театре, Бакулазде, которому, естественно, «доложили обстановку», недовольно заявил Хамицеву:

– Ой, парень, плохо себя ведешь. Смотри не заиграйся.

Чего стоило в то время замечание Бакуладзе, в криминальных кругах знали хорошо. Хам решил не лезть на рожон. Когда же пришла весть об убийстве Бакуладзе, он жестоко расправился с группой Еремина и укрепил власть в городе. Однако этого ему было мало.

Уже с самого начала своей деятельности Евгений, в отличие от своих более простых коллег, уделял большое внимание, так сказать, общественному содержанию своей работы. Это была не какая-то мелкая благотворительность. Хам построил реабилитационный плавательный бассейн для детей-инвалидов, организовал спортивную школу, где могли бесплатно заниматься городские подростки. Иерей Свято-Троицкого храма, его приятель и союзник, каждый день служил молебны за здравие Евгения и любовался отреставрированными стенами старой церкви, до которой у других как-то не доходили руки. Надо признаться, Хамицев гордился этой дружбой. Вообще он предпочитал водить знакомства не с «шестерками», которые боготворили его и готовы были в огонь и в воду, а с представителями городской элиты. В его друзьях числились депутаты, высшие офицерские чины и чиновники правительства. Наверное, его планы на будущее простирались куда дальше административных границ города, автономии и даже государства. Не особенно интересуясь раньше политикой, Евгений смекнул, что для того, чтобы занять действительно достойное место в новом формирующемся обществе, одной бригады мало, нужно нечто большее, солидное, нужна партия. И создай он ее сейчас, в обстановке всеобщей грызни и бардака, он сможет одним махом добиться всего.

К созданию партии Хамицева подталкивали и его грамотные друзья – бизнесмены, банкиры, политики. Они видели в создании партии решение собственных проблем. Съезд новоиспеченной партии проходил в самой фешенебельной гостинице Приреченска.

Партия, по словам Евгения, призвана оказывать содействие Православной церкви, духовному просвещению и христианскому воспитанию людей. Его речам внимали молодые коротко стриженные парни, солидные бизнесмены, военные, священники. А в президиуме сидели люди повесомее. Те, кто, по словам самого Евгения, был способен за сутки скупить всю госсобственность города и окрестностей. Хамицев распространял информацию насчет вложений, которые члены партии были готовы сделать. В общем, стать строителями новой жизни.

Итак, партию создали. Одна мечта осуществилась. Теперь партии нужна была власть. Но власть не бандитская. И ее олицетворял мэр. Евгений немного подумал и наметил на это место Виктора Железнова, только что избранного председателя городского совета, честолюбивого и не очень-то разборчивого в средствах человека.

Их историческая встреча состоялась ранней весной. Хамицев не знал, что спецслужбы уже вплотную заинтересовались его деятельностью и их разговор с Железновым записывался на пленку, которая потом куда-то запропастилась.

Евгений в нескольких словах объяснил приятелю, что его партия – это сила, за ними огромные деньги, и предложил выдвинуть свою кандидатуру на пост мэра. Железнов сразу согласился. Хотя не мог не понимать, каких действий потребует от него Хамицев.

Вот таким образом отец Михаила Железнова и стал мэром. Когда Евгения убили в одной из криминальных разборок, ничего страшного с отцом Костиного одноклассника не произошло. Он тихо-мирно удалился от дел в трехэтажный особняк за городом и стал заниматься бизнесом. Откуда у него миллионы – как-то особо никого не беспокоило. Его сынок Михаил, окончив экономический факультет университета, пришел трудиться в папину фирму, а потом занял кресло генерального директора. Он никогда не боялся пускаться в рисковые авантюры. Денег у семьи было предостаточно, Железновы не боялись банкротства.

Михаила обожали женщины. Они падали к его ногам, конечно, думая не столько о его красивых черных глазах и фигуре культуриста, сколько о капитале. Однако Железнов не спешил связывать себя брачными узами и к своим тридцати двум годам не жил даже в гражданском браке. Он полюбил разнообразие и не общался ни с одной женщиной больше недели. Раз в год Железнов предпочитал устроить вечер встречи одноклассников, не всех, конечно, а только тех, с кем дружил в школе. К числу таких приятелей сына бывшего мэра относился и Скворцов. А Катя Зорина входила в число женщин, которых он уважал. Вот почему Железнов всегда приглашал Константина с супругой. И этот раз не стал исключением.

– Тебя, конечно, он тоже пригласил, как всегда, – сказал ей Костя.

Катя пожала плечами:

– Не знаю, дорогой. Скорее всего, ты отправишься без меня. На кого мы оставим Полинку?

Девочка серьезно посмотрела сначала на маму, а потом на отца. Скворцов почесал затылок.

– А ты права. Может, и мне не пойти?

Журналистка покачала головой:

– Нет, ты ступай. Ты и так никуда не ходишь в последнее время. Даже с Павлом на рыбалку не выбрался, хотя я тебя и выгоняла.

Супруг рассмеялся:

– Так бы и объяснила, что уже надоел. А то меня, понимаешь, совесть мучает, что моя женушка устает с этими пеленками, а я где-то разгуливаю, в то время как могу помочь ей. Но если ты считаешь…