укладывалось! Он никогда ни с кем не конфликтовал, учился хорошо, работал ответственно, отличался педантичностью и скромностью. И как такой хороший кобель мог навлечь на себя неприятности? И ни намёка в чём дело! Что-то тут не так. Может, его с кем-то перепутали? Мало ли на Сайберии соб с именем Евгений Мясницкий. Но тогда возникает вопрос — что же они такое нашли, что их удовлетворило?

Татьяна решила во всём разобраться сама. Евгений никогда не запирал дверь в комнату, если уходил, поэтому она зашла туда без стеснения. Внутри было просторно, по-взрослому пахло мужским парфюмом и по-детски всё ещё висели на стенах плакаты с героями фантастических сериалов, а под потолком объёмный макет звёздной системы. На едва заметных верёвочках покачивались разноцветные планеты. В детстве Татьяна обожала заглядывать к нему, только чтобы полюбоваться этим макетом. Даже думала попросить папу так же украсить потолок в своей комнате, но потом ей пришла другая идея — и теперь там висели облака-сугробы, среди которых пролетали маленькие гоночные сноубайки.

Вещей Евгений хранил мало. Не считая вот таких вот предметов ностальгии, в его комнате царил минимализм. Рабочий стол, шкаф для одежды, тумбочка — всё аккуратно прибрано. Даже после вмешательства хамелеонов там не образовался бардак. Его попросту было не из чего создавать!

Компьютер работал — значит, они и в нём копались. Не удивительно. Интересно, нашли они что-то на рабочем столе Евгения или в выдвинутом наполовину верхнем ящике? Татьяна не хотела заглядывать — рыться в чужих вещах воспитание не позволяло. Понимая, что рано или поздно придётся это сделать, она выбрала из двух зол меньшее — ящик стола.

Несколько книг, справочников, университетские учебники, тетради… казалось бы, ничего, что могло привлечь внимание инопланетян. Но…

У Татьяны шерсть дыбом на хвосте встала, когда она взяла в руки тетрадь с надписью «моей сестре». Надписью, сделанной на ИХ языке.

Когда Татьяна была щенком, Евгений часто придумывал для неё различные игры. Однажды со скуки они придумали свой язык — не просто шифр, а именно новый, на основе уже существующего межпланетного языка. Они продумали всё до мелочей: письменность, грамматику, лексику, даже ругательства. Всё, лишь бы общаться друг с другом, да так, чтоб родители не поняли. Весёлые, беззаботные деньки!

Хотя правила уже подзабылись, Татьяна смогла слово в слово понять оставленное братом послание. Держа в слегка дрожащих лапах тетрадь на кольцах, она прочитала письмо.

«Татьяна! Я знаю, только ты поймёшь, что здесь написано. И прочтёшь это тогда, когда я окажусь далеко-далеко. В наш дом ворвались хеме — ящерообразные существа с планеты Хемеллион. Я знал, что так случится, поэтому отправил их кое-куда. Простите, что заставил вас всех перепугаться и не предупредил об опасности. Я дурак, и нет мне в этом прощения. Но что случилось, то случилось. Я надеюсь, что смогу загладить перед тобой вину, если расскажу правду.

Я знаю будущее. Я поймал сигнал из космоса, послание, в котором говорилось… многое. Самое жуткое — это то, что прекрасным обитаемым планетам нашей Галактики грозит разрушение. Но есть способ это остановить. К сожалению, времени осталось очень мало, поэтому мне пришлось срочно покинуть Сайберию. Поэтому я не смог всё заранее объяснить. И, увы, в одном письме вряд ли получится во всех подробностях рассказать эту историю. Я обязательно объясню тебе всё, когда мы встретимся. А пока… оставайся в безопасности, Татьяна. Скоро ты всё узнаешь…»

Нет-нет-нет! Татьяна несколько раз перечитала эти строки. Евгений — не просто её старший брат, он её лучший друг. И каждый знал другого, как самого себя. Она поверить не могла, что он вот так просто может написать «расскажу всё позже» и оставить её, поэтому она внимательно искала в тексте подсказки.

В детстве Евгений часто проводил для Татьяны и её друзей квесты. Значительная часть заданий заключалась как раз в поиске таких записок. Каждая найденная записка вела к новой загадке, а в конце щенята получали какой-нибудь ценный приз. Ну или не очень ценный. Главное — сам процесс и путь, удовольствие от приключения. Вот только сейчас Татьяну не прельщала идея приключения. Найти бы брата, да убедиться, что семье ничего больше не угрожает…

Татьяна принялась перечитывать письмо, выискивая какие-нибудь зацепки к решению головоломки.

«В одном письме вряд ли получится… рассказать эту историю»

Так почему же он не оставил ещё одно письмо?

«Я обязательно расскажу тебе всё, когда мы встретимся»

Это намёк? Она должна найти его? Но как, если он пишет, что ему пришлось покинуть Сайберию?

Стоп! Это подсказка. Он не мог так скоро покинуть планету, ведь прошло всего несколько часов. Но Евгений никогда не обманывал, особенно в подсказках к игре. «…пришлось срочно покинуть Сайберию». Здесь может быть только один ответ — он находится на орбитальной станции! Ведь только через станцию можно покинуть планету, и это нельзя сделать быстро.

Что-то щёлкнуло в голове. Будто лампочка загорелась над макушкой.

Татьяна забрала с собой тетрадь и, игнорируя вопросы родителей, побежала обратно на первый этаж. Там она забрала рюкзак, оставленный во дворе, и мобильник, брошенный в коридоре. Связь и Интернет всё ещё не работали, зато записи с камер показывали, что в доме не осталось никаких инопланетян. Почти…

В гостиной всё ещё размораживался хеме (теперь она хоть знала название их расы). Родители пока не спустились вниз и, вероятно, не знали о задержавшемся госте. Татьяна схватилась лапами за голову, когда вошла в гостиную и увидела, в каком он состоянии: не пришёл в себя, дыхание ослабло, а кончик хвоста окрасил в алый ледяную лужицу вокруг.

Это Татьяна во всём виновата! Что же теперь делать? Не везти же его в обычную больницу, это другой биологический вид! Сайберские врачи вряд ли смогут ему помочь, а если и смогут, то она потеряет кучу времени и не успеет догнать Евгения. Бросить беднягу здесь — тоже не вариант. Родители наверняка вызовут полицию, а не скорую. Конечно, они будут правы, но…

Недолго думая, она ловко сняла с хеме экзоскелет и взяла самого хеме на руки. Он оказался очень лёгким — они все были меньше и ниже соб, но этот совсем, видимо, подросток. Весит, как