Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На этот раз, чтобы избежать тюрьмы, ему понадобится по-настоящему хороший адвокат…
* * *
Тема: Хороший человек
Дата: 3 марта 2010
Кому: [email protected]
Привет, меня зовут Эдди, мне девятнадцать лет, я учусь на кондитера в колледже города Стен под Парижем. В школе я ни фига не делал, потому что связался с дурной компанией и подсел на гашиш.
Год назад я познакомился с классной девчонкой и, чтобы не потерять ее, завязал со всей этой гадостью. Я снова взялся за учебу и благодаря подруге не только учу наизусть, но и кое-что понимаю. Из всех книг, которые она дала мне почитать, Ваши понравились больше всего: они помогли увидеть, что я не так уж и плох.
С нетерпением жду выхода следующего тома. Но мне не нравится, что пишут журналисты. В Ваших романах самые крутые герои всегда остаются верны своим принципам. Мистер Бойд, если во всех этих россказнях есть хоть частица правды, будьте осторожны. Не подсаживайтесь на алкоголь и наркоту, это настоящее дерьмо.
И не позволяйте себе превратиться в грязного подонка…
С огромным уважением,
Эдди.
Бывает, что женщина встречает жалкую развалину и решает сделать из нее здорового мужчину. Иногда это удается. Бывает, что женщина встречает здорового мужчину и решает сделать из него жалкую развалину. Это ей удается всегда.
Чезаре Павезе
— Том, открой!
Порыв ветра заглушил крик, и ответа не последовало.
— Том, это я, Мило! Я знаю, ты здесь. Вылезай из своей берлоги, черт возьми!
Малибу
Округ Лос-Анджелес, Калифорния
Дом на пляже
Мило Ломбардо стоял на террасе дома лучшего друга и уже пять минут без устали молотил в деревянные ставни.
— Том! Открой, или я вышибу дверь! Ты же знаешь, я сделаю это!
Мило был одет в приталенную рубашку, хорошо сшитый костюм. Глаза скрывались за солнечными очками, но настроение его было отвратительным.
Сначала он надеялся, что со временем душевные раны Тома затянутся, но все оказалось совсем не так: депрессия, в которую впал его друг, только усугублялась. Уже полгода он не выходил из дома. Влюбленный писатель заперся в золотой клетке, не отвечая на телефонные звонки и не открывая дверь.
— Том, в последний раз прошу, пусти меня!
Каждый вечер Мило барабанил в дверь роскошного особняка, но в ответ слышал лишь ругань соседей, а затем приезжал патруль, охранявший спокойствие населявших Малибу богатеев.
Но больше тянуть было нельзя: пришло время действовать.
— Отлично, ты сам напросился! — пригрозил Мило.
Скинув пиджак, он схватил титановый лом. Инструмент одолжила ему подруга детства Кароль, работавшая следователем в лос-анджелесском отделении полиции.
Мило оглянулся. Песчаный пляж, казалось, дремал, нежась в золотистых лучах осеннего солнца. Роскошные виллы жались друг к другу, как сардины в банке, словно не желая подпускать к морю непрошеных гостей. Здесь жили бизнесмены, звезды эстрады и телевидения, не говоря уже о таких известных личностях, как Том Хэнкс, Шон Пенн, Леонардо Ди Каприо или Дженнифер Энистон.
Солнце слепило глаза. Мило прищурился. В пятидесяти метрах, перед высокой спасательной будкой, юный Адонис в одних плавках прижимал к глазам бинокль. Прекрасный инструктор по плаванию зачарованно рассматривал силуэты серфингисток, порхающих на гигантских волнах Тихого океана.
Убедившись, что никто не обращает на него внимания, Мило взялся за дело.
Он вставил загнутую часть лома в щель между ставнями и дернул изо всех сил — деревянные планки разлетелись в щепки.
Входя в дом, он задумался: «Имеет ли право человек спасать друзей от самих себя?»
Но угрызения совести оказались недолгими: не считая Кароль, Том был его единственным близким человеком, и Мило чувствовал себя готовым на все, лишь бы вытащить беднягу из чертовой депрессии и вернуть ему вкус к жизни.
* * *
— Том?
В доме царил полумрак, было подозрительно тихо. Пахло сыростью и долго не проветриваемым помещением. В раковине на кухне высились горы грязной посуды, а гостиная выглядела так, словно в ней побывали грабители: мебель перевернута, на полу вперемешку валялись разбитые стаканы, тарелки, одежда. Перешагивая через коробки от пиццы, упаковки из-под китайской еды и горы пивных бутылок, Мило добрался до окна и распахнул его, чтобы впустить солнечный свет и немного проветрить комнату.
Двухэтажный дом с подземным бассейном был построен в форме буквы L. Даже сейчас, несмотря на беспорядок, от него веяло спокойствием — все благодаря мебели из клена, светлому паркету и обилию солнца. В интерьере сочетались элементы старины и актуальные дизайнерские тенденции, современная мебель соседствовала с предметами, типичными для той эпохи, когда Малибу был обычным пляжем для серфингистов, а не дорогущей резиденцией, где живут одни миллиардеры.
Том лежал на диване в позе эмбриона. На него страшно было смотреть: лохматый, мертвенно-бледный, лицо заросло бородой, как у Робинзона Крузо, — ничего общего с изысканными фотографиями, украшавшими обороты его романов.
— Подъем! — пропел Мило.
Он подошел к дивану. На журнальном столике валялось несколько рецептов, одни скомканы, другие аккуратно сложены. Их выписала доктор София Шнабель, известная как «звездный психиатр». Ее кабинет в Беверли-Хиллз обеспечивал всю местную элиту более или менее легальными психотропными средствами.
— Том, проснись! — крикнул Мило, стоя у изголовья.
Он подозрительно изучал упаковки с лекарствами, валявшиеся на столе и на полу: викодин, валиум, ксанакс, золофт, стилнокс — адская смесь анальгетиков, транквилизаторов, антидепрессантов и снотворного. Чудовищный коктейль, порожденный XXI веком.
— Черт!
Испугавшись, что Том принял слишком много таблеток, Мило потряс его, пытаясь растормошить.
Мило старался изо всех сил. Наконец его друг открыл глаза.
— Зачем ты приперся? — пробормотал он.
Я бесконечно повторял одни и те же слова, к которым прибегают, чтобы утешить человека с разбитым сердцем, но слова тут не помогают…
Ничто из того, что можно произнести, не сделает счастливым человека, который чувствует себя в полном дерьме, потеряв любимую.
Ричард Бротиган
— Зачем ты приперся? — пробормотал я.
