– Иван Иванович, пирожков не хотите? Мама испекла. Они такие вкусные!

Он повернулся. В грустных глазах зажглась радость и удивление, что к нему кто-то подошел.

– Хочу, – честно ответил старик.

Я приготовила чаю, и мы вместе начали его пить.

– И правда, вкусные, – похвалил Иван Иванович. – Как будто торт! На день рождения.

Я замерла.

– На день рождения?..

– Мне сегодня восемьдесят три года, – улыбнулся он.

Так вот почему он такой грустный! День рождения, а про это никто не помнит! Ему никто не позвонил, не пришел…

И я стала его навещать. Когда навещала бабушку, обязательно подходила к нему. И разговаривала, и меняла простыни, и ходила в ларек за газетами – делала все, что он просил.

Спустя три недели бабушку выписали. Состояние улучшилось, уже получалось передвигаться, но осталась легкая хромота, и теперь она стала ходить с палочкой.

«А что же делать с Иваном Ивановичем? Ведь он уже привык ко мне. Да и я к нему», – растерялась я и спросила у Полины:

– Можно я все равно буду к нему приходить? Его же еще не выписали.

– Было бы прекрасно! – обрадовалась она.

Бабушка уже была дома, но я продолжила ходить в больницу.

Вскоре выписали и Ивана Ивановича. Но прежде чем это случилось, в больницу поступила одинокая женщина Елизавета Павловна. Я стала приходить к ней… А когда выписали ее, начала навещать сироту Машу из детского дома…

Вот так получилось, что я стала часто приходить в больницу и поддерживать одиноких людей, которых по каким-то причинам никто не навещает. Это были и старики, и дети, и молодые люди. У каждого была своя история, своя жизнь, мне очень нравилось с ними общаться, а им нравилось, что к ним кто-то приходит. Но вместе с этим я обнаружила, что мне приятны не только люди, но и сама больница, и все, что в ней происходит. Операции, перевязки, люди в белых халатах, запах лекарств, бинтов… Наблюдая, как лечат людей, я захотела в будущем тоже стать врачом.

Раньше я никогда не вдумывалась в работу врачей, но когда сложились подобные ситуации, я успела присмотреться к медицине и поняла, что мне нравится эта профессиональная сфера.

Совершенно неожиданно в моей жизни появилась новая ниша – больница. Я познакомилась уже с десятками одиноких людей и таким образом приобрела много друзей.

Еще узнала, что время от времени врачи нашей и других больниц участвуют в благотворительных мероприятиях – автобус, оборудованный медицинскими приборами, приезжает в какое-то определенное место скопления бездомных людей, и проводится бесплатный медицинский осмотр, оказывают необходимую помощь. Обычно это делается совместно с обществом волонтеров, которые устраивают благотворительный обед и раздают одежду.

Я несколько раз участвовала в таких выездах, помогала врачам и волонтерам, и каждый раз мое сердце наполнялось жалостью. Как много в мире страданий! И как много людей нуждается в помощи!

И вот сегодня снова еду в больницу с пакетом еды, которую приготовила мама.

Я вышла из автобуса, и, стараясь не поскользнуться на льду и не уронить пакет, направилась к лечебному заведению. Меня ждали трое – девятилетний Пашка в детском отделении травматологии на втором этаже, Владимир Олегович во взрослом отделении кардиологии на третьем и Антонина Ивановна в отделении хирургии на пятом.

Навестив ее и поболтав о вишнях, которые она любит с самого детства, я спустилась к Владимиру Олеговичу. Он часто рассказывал истории про Великую Отечественную войну. Всегда, когда слушала его, то с грустью думала: «Со времен войны прошло почти семьдесят лет, но люди, которые воевали, словно до сих пор живут в том страшном времени, у них до сих пор стоит все перед глазами…» Обняв его, направилась на второй этаж к Пашке.

Я шла по коридору и неожиданно увидела бегущую Полину. Она сильно волновалась, была прямо сама не своя.

– С минуты на минуту к нам должна прийти проверка! – эмоционально сказала санитарка. – В принципе у нас все нормально, но едет не просто проверка, а Ефремова! Она такая жесткая! Цепляется ко всему подряд! Лишь бы поругать! Она все видит, все слышит и все знает!

– Не переживайте, все будет хорошо, – я постаралась успокоить ее.

– Надеюсь… Кстати, ты не забыла, что завтра, тридцать первого, выезд с волонтерами на площадь? Приходи! Там очень нужны помощники. И если можешь, постарайся найти еще людей. Нужно будет и врачам помогать, и волонтерам – столы расставлять, стулья, еду накладывать, убирать, в общем, работы предстоит много, но она приятная.

– Хорошо, – пообещала я, соображая, кого можно было бы позвать? Может, лучшую подругу Риту?

Зазвонил телефон Полины. Она взяла трубку и, слушая собеседника, заволновалась:

– Что? Пришла? Все, бегу! Катя, проверка пришла! – воскликнула она и умчалась на другой этаж, а я зашла к Пашке.

– Привет. Как дела? Я принесла творог!

– У-у, – расстроился он. – Я понимаю, что полезно, но не могу много его есть. Врач говорит, надо… Рука быстрее срастется…

– А у нас сегодня не простой творог, а особенный. Тебе понравится, – загадочно пообещала я и, выложив сладкую творожную массу в тарелку, протянула Пашке.

Он взял ее левой рукой, правая была в гипсе.

– Изюм?.. – разглядывая, удивился он.

– Так точно.

Мальчик взял ложку в здоровую руку, но держать ее было неудобно, так как он был правша, отломил кусочек, нерешительно попробовал, прислушался к ощущениям, и лицо просветлело.

– Ммм! Да это же настоящая вкуснятина! – и принялся энергично орудовать ложкой.

– Вот видишь! А говоришь – «не люблю», – усмехнулась я и, оставив его уплетать творог, выложила на тумбочку остальную еду и подошла к окну.

Над городом кружил снег. Люди украшали магазины разноцветными гирляндами и наряжали елки. Как же я счастлива! Впереди десять дней новогодних каникул! А еще поведу Максима на новогоднее представление!

Мне стало радостно, я улыбнулась своим мыслям.

Но в следующую секунду загрустила.

Как плохо, что рядом нет папы… В мире вроде бы все как раньше – и праздники, и гирлянды, но после того, как его не стало, все изменилось. Мы вроде бы знаем, что на праздниках надо веселиться, но нам уже не так весело, как раньше. Когда-то веселье было искренним, беззаботным, но теперь оно какое-то не такое. Да и как может быть таким, как раньше, если все уже не так? В прежние годы за столом сидели мама с папой, бабушка, мы с братом, а теперь на всех застольях мама грустная, и я прекрасно понимаю, почему. Она думает: «Я сижу одна. Раньше рядом сидел любимый муж, а теперь его нет».

Поэтому если говорить о праздниках, мы продолжали их отмечать, но они уже не были наполнены той радостью, как раньше. Но мы все равно старались ее хоть как-то создавать, потому что Максим еще маленький, ему интересно получать подарки, интересно чего-то ждать, и мы всеми силами пытались как-то себя подбадривать.