Тогда, в их единственный совместный год, они праздновали день рождения вместе. Майкл родился четырнадцатого апреля, а Лора — шестнадцатого, и казалось совершенно естественным совместить празднования. Они сняли огромный ресторан, пригласили кучу народу и дурачились, пели со сцены дуэтом детские песенки. Она никогда не забудет, как Майкл, подпрыгивая и изображая цыпленка, своим прекрасным голосом выводил: «У старика Макдоналда была ферма, эх-ма, тру-ля-ля! И там у него были цыплятки, эх-ма, тру-ля-ля! И там цыпа-цыпа, и тут цыпа-цыпа, и там цыпа, и здесь цыпа, и везде цыпа-цыпа!».

Удивительное тогда было время. Лоре казалось, что для нее нет ничего невозможного, что открыты все пути — все до единого — и ее дорога слилась с дорогой Майкла навсегда. Какая же несусветная глупость! Майкл пробыл рядом совсем недолго. Дни в его обществе летели как минуты, а она имела глупость думать, что это на всю жизнь. Чего только не придумаешь, когда тебе только-только исполнилось двадцать, ты уже заслужила определенную известность и рядом с тобой самый прекрасный мужчина на земле!..

Алан встретил Лору весьма любезно, что означало: грядут крупные неприятности.

— Хорошо, что ты приехала пораньше. Наши гости немного задерживаются, а у нас с тобой есть время поговорить.

— Наши гости? — Лора подозрительно прищурилась.

— Майкл Фонтейн и его продюсер, — объяснил Алан. — И еще кое-кто из «Мэтьюс лимитед».

Лора со стоном упала в кресло.

— Алан! Ты должен был меня предупредить!

— Я предупредил тебя в тот момент, когда сказал, что мы работаем с Фонтейном, — железным голосом отрезал продюсер. — Хватит, Лора. Включайся.

— Хорошо-хорошо. — Она постаралась взять себя в руки. Встречи с Майклом все равно уже не избежать.

— Пожалуйста, веди себя вежливо, — попросил Алан.

— Я буду пай-девочкой. Ведь чем любезней я стану себя вести, тем меньше времени мы на все потратим, а чем меньше времени потратим, тем скорее все закончится. Правда?

— Истинная правда, девочка моя, — пробормотал он, взял Лору под руку и повел в конференц-зал.

В этом большом помещении было уютно, Лора его любила. Алан не являлся сторонником суперсовременного дизайна, когда стол зачастую сложно отличить от кресла. Здесь стояла добротная мебель — ампир девятнадцатого века, удачная имитация, конечно: обставлять антиквариатом офис слишком вычурно. Алан не был склонен к жестам напоказ. Лора уселась на премилую кушетку перед столом, на котором Ирен уже расставила бутылочки с минеральной водой, печенье, кофейник, чашки и все полагающееся. Судя по всему, разговор намечается долгий.

Робертс подошел к окну и выглянул на улицу.

— Дождь собирается…

— Алан, погода интересует меня меньше всего.

— Лора, расслабься. Ты профессионал. Не теряй лицо. Будь настоящим самураем.

— О, и не подумаю поддаваться на провокации. — Лора хищно улыбнулась. — Эти обитатели джунглей меня не съедят.

— Так держать! Такое настроение мне нравится.

— Мистер Робертс, — доложила Ирен, — гости прибыли.

— А, хорошо. Приглашай.

Лора выпрямилась, расцепила пальцы, но тут же скрестила руки на груди.

— Расслабься! — промурлыкал Алан.

Она с усилием опустила руки, но теперь закинула ногу на ногу. Продюсер безнадежно покачал головой.

Первой вошла женщина лет тридцати, одетая по молодежной моде — дизайнерские рваные джинсы, яркая футболка и зеленые очки. Ее длинные светлые волосы были забраны в хвост и сколоты на затылке двумя гребнями со стразами. За нею следом появился крупный мужчина в дорогом костюме, который совершенно ему не шел. Ему бы носить свитера и джинсы, в них он смотрелся бы гораздо лучше. Впрочем, двое незнакомых людей не так интересовали Лору, как тот человек, что шел за мужчиной в костюме.

Майкл, конечно, изменился. Лора часто видела его лицо — все-таки он был довольно популярен, снимался в ток-шоу, давал интервью, смотрел с плакатов и обложек дисков. И все же телеэкран и руки умелых дизайнеров искажали картинку: в жизни Майкл всегда был немного другим. В нем чувствовалось этакое удалое мальчишеское настроение, тщательно скрываемая инфантильность, которая проскальзывала в определенные моменты и делала его еще более обаятельным. Детям мы доверяем, дети не вызывают у нас подозрений; так и Майкл. Он был взрослым и умным мужчиной — несомненно, однако умел пользоваться своим умением видеть мир незамутненным взглядом. Впрочем, таким он был раньше. За те годы, что они не общались, он вполне мог кардинально измениться.

Майкл был одет в темно-синие джинсы, классический тонкий свитер и кожаную куртку, что характерно — с минимумом заклепок. Молодежный стиль — это для публики, для неискушенных и доверчивых девочек. Или для эпатажных личностей, которые даже на минуту не могут выйти из образа. Всей этой ерундой Фонтейн не страдал.

Лицо Майкла удивительным образом почти не изменилось. Стилисты, личный тренер, все как полагается, но, несмотря на то что при виде знакомых черт Лору словно стрела пронзила, сразу стало заметно, что Майкл все-таки изменился. В чем — Лора не могла так вот навскидку понять. Однако она почуяла эту перемену, как старая знахарка чует, что ветер завтра подует с севера.

За Майклом вошел стройный мужчина среднего роста, со светлыми, криво подстриженными волосами и с большим кофром за спиной. Замыкала шествие Ирен, которая закрыла дверь и немедленно захлопотала у стола.

— Алан! Рад тебя видеть, дружище! — Крупный мужчина пожал Робертсу руку.

Лора встала и профессионально улыбнулась, стараясь не смотреть на Майкла. Тот подошел к окну и притворился, что рассматривает вид. Было бы что рассматривать: окна офиса выходили на другое офисное здание, где тоже кипела жизнь. Обычная панорама.

— Добрый день, Бернард. — Алан ответил на рукопожатие. — Лора, позволь представить тебе Бернарда Шорта, продюсера Майкла Фонтейна.

— Очень приятно, мистер Шорт. — Лора протянула руку.

— Очаровательно! Просто очаровательно! — Шорт взял ее руку в свою лопатообразную ладонь, похожую на ладонь грузчика. — Счастлив познакомиться с вами, мисс Бёркли!

Раньше у Майкла был другой продюсер — высокий серьезный канадец по фамилии Рейнс. Видимо, что-то у них не сложилось.

— Мисс Бёркли, я тоже рада знакомству. — Женщина тоже улыбалась. Улыбки — это то, что раздается в шоу-бизнесе каждую секунду и ровно ничего не стоит. — Я Мона Чэпмен, из команды концерта. Занимаюсь в том числе и вашим дуэтом.

— Здравствуйте, мисс Чэпмен.

— Миссис.

— О, простите. Миссис.

— Лейтон Брэдфер. — Светловолосый мужчина тоже протянул руку. Этот не улыбался, но все равно сразу показался Лоре симпатичным. — Я фотограф от «Мэтьюс лимитед», буду работать с вами и мистером Фонтейном.