— Мы с отцом всегда плохо ладили друг с другом. Мать я боготворил, а вот со своим стариком вечно цапался. Его желание женить меня на Эдит Уайт явилось последней каплей. Отцу нравилась их семья. Он говорил, что в Эдит течет благородная кровь и что такая девушка вполне достойна носить имя Ральстонов. Я упорно отказывался, но отец крепко вбил это себе в голову, и дело дошло до того, что мне пришлось уехать. Ужасно не хотелось огорчать маму, но и мое положение в доме становилось невыносимым.

Нед рассказал, как, немного попутешествовав, он оказался в Техасе и, примкнув к Сэму Ньюстону, участвовал в знаменитой битве в Сан-Джасинто в тысяча восемьсот тридцать шестом году.

— Тогда меня сильно ранили, и я истекал кровью. Лошадь унесла меня далеко от поля боя. Меня нашла и выходила индианка из племени тонкава. Ее звали… Лакома.

Нед не сразу произнес имя девушки — как будто каждый звук его был ему дорог, и это подсказало Стиву, что разгадка близка.

— Никогда в жизни не встречал я более красивой женщины. У нее были черные как смоль, блестящие волосы и глаза цвета крепкого кофе. А ее кожа…

Стив заметил, как от этих воспоминаний лицо Неда просветлело.

— Ее кожа оттенком напоминала доброе вино. В общем, настоящая королева! Я любил ее, и уверен, что она меня — тоже. Тайком от своих Лакома выходила меня, белого человека, — боюсь, что, если бы они об этом узнали, нам бы обоим не поздоровилось. Когда же я немного окреп и смог дойти до ближайшего нашего поселения, меня ждала плохая весть. Моя мать, оказывается, лежала при смерти, и чтобы успеть застать ее в живых, мне надо было немедленно возвращаться домой.

Внезапно Нед снова помрачнел. Стив подумал, что о дальнейшем нетрудно догадаться.

— Вам пришлось расстаться, но вы так и не смогли забыть о ней. Но ведь это было так давно. Вряд ли я смогу ее теперь разыскать.

— Потом она вышла замуж.

Такой неожиданный поворот озадачил Стива. А Нед тем временем продолжал:

— Я собирался вернуться. Обещал Лакоме, что обязательно вернусь. Но я никогда не мог ни в чем отказать матери. Когда, приехав домой, я узнал, что она умирает, потому что ее сердце не может вынести разлуки со мной, меня стала мучить совесть. Если бы ты только видел, как мать взглянула на меня тогда… Ее лицо тотчас осветилось, словно солнцем, и она даже нашла силы приподняться в постели. Мама все повторяла и повторяла, что, если я снова ее покину, она этого не переживет. И я поверил, Стив, как мог я ей не поверить? Ну а потом, — глубоко вздохнув, продолжал он, — я убедил себя в том, что нам с Лакомой все равно не суждено быть вместе. Мои родители ни за что не приняли бы в свою семью индианку, а я — как ни стыдно в этом признаться — вряд ли бы решился порвать с ними ради нее. Тем более что это убило бы мою мать. Поэтому я решил вычеркнуть Лакому из своей жизни. Решить-то решил, но не смог… И дня не было, чтобы я о ней не думал. Я попытался хоть как-то о ней позаботиться. У меня был там друг, индеец по имени Сет Гриер. В письме я попросил его отыскать Лакому и сообщить мне, как она. Он действительно ее нашел — и сразу женился на ней, — добавил Нед с гримасой боли.

— А вы убедились, что о ней есть кому позаботиться. — Стиву не хотелось показаться бестактным, однако он ничего не мог поделать. — Вам следовало раз и навсегда забыть ее, Нед. Надеюсь, вы рассказали мне все это не для того, чтобы я разыскал Лакому спустя столько лет…

— Да нет же… — Сморщившись от муки, Нед прошептал: — Видишь ли, вскоре она родила девочку. Это была моя дочь, Стив. Я слишком поздно узнал об этом. Если бы я знал, то, клянусь, никогда не женился бы на Эдит. Ничто и никто, даже мать, не смогли бы помешать мне вернуться и поступить по совести.

У Стива перехватило дыхание. Теперь он понял, почему Нед так и не смог выбросить Лакому из головы.

— Сет писал, что воспитывает девочку как родную дочь. Я помогал им деньгами, а он время от времени посылал мне о них весточки. Несколько лет назад… — Голос Неда сорвался, и, судорожно глотнув воздух, он продолжал: —…он сообщил, что Лакома умерла.

Это потрясло меня до глубины души. Я тут же отправил ему свое соболезнование и приписал, что буду по-прежнему высылать для девочки деньги. Но время шло, а Сет не спешил с ответом. Затем мои письма стали возвращаться с пометкой «Не востребовано». Тогда я понял, что ничего не могу больше сделать. Их следы затерялись. Я боялся, что, если подниму шум, наняв сыщиков и начав поиски, об этом узнают дети, а мне этого совсем не хотелось. Они ведь ни в чем не виноваты, а это непременно задело бы их. Поэтому я во второй раз убедил себя в том, что, видно, так оно и лучше. Однако теперь, перед смертью, мне хотелось бы все исправить. Поэтому я и обратился к тебе.

Стив мысленно вздохнул.

— Я хочу, чтобы ты отправился в Техас и попытался ее разыскать. Понимаю, это будет непросто — ведь с тех пор, как я получил от Сета последнее письмо, прошло немало времени. У него была фактория недалеко от Форт-Индж, к западу от Сан-Антонио. О девочке же я знаю только, что ее назвали Рейвен[1]. Наверное, у нее были такие же черные волосы, как и у матери, — задумчиво добавил Нед.

Оказывается, причина несчастья Неда таилась не просто в одиночестве. Его гнетет прошлое. Но сможет ли Стив помочь больному? Ведь даже если ему удастся разыскать девушку, не привезет же он ее прямо сюда!

Однако, как выяснилось, именно этого и хотел Нед.

— Перед смертью мечтаю ее увидеть. Мечтаю объяснить ей, что, если бы только знал о ее существовании до своей женитьбы на Эдит, все бы могло быть по-другому. — Моргая, Нед попытался скрыть слезы. — К сожалению, я редко обращался к Богу, но теперь непременно буду молиться, чтобы Он дал мне еще хоть немного времени и не призывал к себе, пока я не увижу свою Рейвен. Я обязан успеть с ней познакомиться и поведать о том, что тяжким грузом лежит у меня на сердце. Кто знает? Может, мы даже полюбим друг друга. А самое главное, я должен быть уверен, что она получит все, что ей по праву принадлежит.

— Хальцион, — прошептал Стив.

— Именно так.

У Стива невольно вырвалось:

— А как же Лизбет и Джулиус? Боюсь, что эта новость будет для них ударом.

— Возможно, но, надеюсь, со временем они к этому привыкнут. Хотя Эдит ужасно избаловала обоих, я уверен, что в них еще осталось много хорошего. Кроме того, о них я тоже не забыл. Лизбет получит хорошее приданое. Ну а Джулиусу для начала придется научиться зарабатывать себе на жизнь — ему это будет только на пользу.

Нед не счел нужным объяснять, что по его завещанию Джулиусу предстоит до своего тридцатилетия работать в порту за ничтожное жалованье, и только если молодой человек не бросит эту работу раньше срока, он станет хозяином богатейших судоверфей. В противном случае они тоже перейдут к Рейвен.

— Если Рейвен примет наследство, — продолжал Нед, — Лизбет с Джулиусом смогут остаться в Хальционе. Им всем хватит здесь места, но решать будет, конечно, сама Рейвен.