— Ха-х!

На сей раз я действовал еще быстрее.

Стоило туше хлопнуться с визгом вниз, как я припечатал ее каблуком и несколько раз с остервенением воткнул промеж ребер нож.

Я бил как можно быстрее. Тонкая шкура оказалась необычайно плотной, поэтому в первые два удара нож едва ли погрузился на ширину пальцев, а последний лишь едва ушел глубже.

— Черт!

Левую руку вдруг что-то обожгло, и я отшатнулся. Красный язык лизнул по локтю и прошелся до самого запястья, и рукав кожаной куртки рассекло надвое как от удара ножа.

Обнажилась кожа, и из длинной раны засочилась кровь.

Если бы не спасшая меня куртка, язык существа пробил бы до самой кости, и я бы в мгновение ока истек кровью. Что хуже, нож застрял в шкуре, и теперь из оружия осталась одна дубинка.

— Вот же ж…

Что за чудеса такие? Как может этот тонкий гибкий язык резать не хуже заточенной стали? Неужели именно так оно проделывало дыры в затылках своих жертв?

Чудище яростно заворчало. Из грудины еще торчал мой нож, и оно принялось трястись, а затем обхватило передней лапой рукоять и отшвырнуло клинок далеко прочь.

Плюх! Нож с печальным хлюпаньем ухнул под воду.

Два длинных хвоста дрогнули и начали рассерженно молотить по земле, поднимая в воздух капли воды и грязи. Изогнутые когти проделали три борозды в почве. Мускулы под темной шкурой внезапно вздыбились, и спина существа изогнулась.

Все случилось так быстро, что я едва успел среагировать.

Подобно взведенной пружине тварь хлынула навстречу, выставив вперед скрюченные лапы. Лишь благодаря бесконечным тренировкам я смог извернуться, пропустив смертоносные когти на волоске от собственного лица, и с разворота долбанул дубиной противника по крестцу.

Существо взвизгнуло, но не остановилось. Видимо, нож под ребро сильно его взбеленил.

Развернувшись на месте, оно наотмашь взмахнуло правой лапой, но я тут же отбил ее очередным ударом дубины.

Я не поспевал, вовсе нет. Если бы полагался исключительно на зрение, меня бы прикончили два хода назад. Я лишь, как учили, предугадывал его действия наперед. Рисково, но куда лучше, чем подохнуть с дырой в башке.

Хрусть!

Один из трех пальцев, видимо, сломался.

Жаль. Я ожидал большего.

Круглая пасть чудища вдруг раздулась, увеличившись в размерах раза в четыре, и оттуда вылетел комок желтой слизи.

— Плеваться вздумал?! — возмущенно воскликнул я в пылу боя и прикрылся порванным рукавом.

Пш-ш-ш…

Прилипнув, слизь зашипела, и в материале многострадальной куртки осталась дыра.

Удивляться было некогда. Умная тварь воспользовалась шансом и снова прыгнула, едва не распоров мне когтями живот. Я отшатнулся, однако лапы изменили траекторию прямо посреди движения и вдруг вытянулись: существо подалось вперед и вцепилось в дубинку, с силой вырвав ее у меня из рук.

Не удержавшись на ногах, я свалился в грязь и тут же перекатился, мгновенно вернув телу вертикальное положение.

Только теперь руки мои были абсолютно пусты.

Я молча уставился на существо. Оно, перехватив мою дубинку по центру, стиснуло крючковатые пальцы, и с жалобным хрустом мое любимое оружие треснуло надвое.

Красный язык высунулся, когда на землю шлепнулись обломки.

Оно насмехалось.

Я сглотнул. Теперь уже испуганно, так что лицо само собой выдало мои эмоции. Расставил ноги по шире и прикрылся зачем-то руками, хотя толку в этом было абсолютно никакого.

Кровь стройкой сочилось из раны, затекая под рубаху. Нос щекотал тяжелый металлический запах.

Все решилось мгновенно.

Оно прыгнуло вперед, уже не пытаясь увиливать. Полностью верило в беззащитность жертвы и уже ощущало свой триумф – то, как вонзит свой язык в мой затылок и высосет мозг.

Я подался чуть назад и в сторону, заводя целую руку за спину.

Шлеп!

Смердящая туша на скорости врезалась мне в грудь, выбив разом весь воздух. Я захрипел, едва не выплюнув наружу внутренние органы, когда когти полоснули по толстой коже куртки, но мне удалось отмахнуться раненной конечностью от сверкнувшего в воздухе длинного языка, плетью хлестнувшего по плечу, и следом вонзить второй нож в тонкую шею.

Существо дернулось.

Я схватил его за лапу, не давая сбежать, и ударил заранее припрятанным ножом еще раз, в то же самое место, костьми ощущая, как острое треугольное лезвие с хрустом проходит меж позвонков.

Мы свалились на землю. Брызнувшая во все стороны грязь застлала взор, и мы продолжили бороться.

Я всем весом навалился на его тушу, блокируя слишком длинные для такого столкновения лапы. Оно брыкалось даже с перерубленным хребтом, молотя конечностями по воздуху.

Чавкала мокрая почва. Меня мотало, и все же я держался и давил из последних сил на рукоять, пытаясь разрубить неподатливую плоть.

Когти хлестали и чиркали в опасной близости от моих ушей и тела. Я выставил вперед локоть и отвел треугольную морду влево, но спину все равно обожгло огнем, что-то кольнуло в боку, и кислотная слизь хлестала из пасти на землю, заполоняя все гнилой вонью.

Не знаю, сколько мы провели в таком положении, но постепенно жизнь выходила из опасного хищника. Лапы замедлились, мышцы теряли силу.

Вскоре из пасти твари вырвался последний жалобный хрип, и она окончательно затихла. Конечности ее распластались по земле, темная вязкая кровь перестала хлестать из раны, проталкиваемая бьющимся сердцем.

Я вытащил нож. Ударил для верности еще несколько раз, в треугольную башку, которая оказалась на удивление мягкой, словно череп напрочь отсутствовал, и грудь – туда, где должно было находиться сердце.

Тяжело перевалился на спину, подставляя пылающее лицо под прохладный ветерок, мягко трепавший волосы.

В ушах колотилось. К горлу подкатило, и я выблевал наружу порцию уже собственной крови, после чего тяжко закашлялся, ощущая на языке этот противный металлический привкус.

Сил поднять голову не оставалось.

Я нащупал у себя в боку два хвоста, глубоко погрузившихся куда-то в кишки и желудок. Вынимать не стал. Не было необходимости, да и не хотелось, чтобы содержимое вылилось наружу.

Как-то глупо все вышло.

У нас обоих оказался припрятан туз в рукаве, и по итогу мы просто прикончили друг друга. Никто не выиграл, вот тебе и конец.

Я никого не винил, не злился. На удивление принял все спокойно. Да и кого было винить? Это существо тоже хотело жить, хотело питаться, не хотело умирать.

Станешь ты винить ураган, снесший твой дом? Или волка, задравшего твою овцу из-за голода?

Ох, что я говорю. Конечно, станешь. Только смысла от этого не прибавится.

Многовато вопросов для мертвеца.

Я прикрыл глаза.

Речушка неподалеку продолжала