Мое «честное признание» никакого отклика не нашло. Директор подкинул на ладони мешочек, прикидывая:

– Судя по весу, хватит дня на три моей слепоты.

– Неделю!

– То есть ты едешь не в Сердцевину? – сразу понял он.

– Хорошо, господин Дастерс, три дня. И умоляю, забудьте уже о великом князе, он к моей жизни перестал иметь отношение. Забудьте, если сами не хотите нагнетать политические конфликты.

Три дня – слишком мало, шелле получат сообщение сразу же, как достигнут столичных ворот. Надеюсь, это не заставит их повернуть обратно, и сначала они выбьют титул для Аштара, а уж после задумаются, куда я пропала. И снова огромную ставку я делала на характер демонов – сложно представить, что Хинанда бросит дело на полпути или Аштар не убедит остальных, что положение Мариты в любом случае печальнее моего.

Теперь я без проблем покинула университет и уже в вечерней темноте понеслась в Радожку, не имея представления, к кому обращаться и как действовать дальше. Но поскольку моя решимость была непоколебимой, горожане отвечали на вопросы и приближали меня к цели. Извозчик, который обычно работал лишь с центринскими купцами, согласился помочь, хотя и возмущался глупому требованию отправиться прямо сейчас, в ночь. Его магическая повозка не запрягалась лошадьми, но управлять ею он все равно обязан, как и следить за дорогой. Пришлось ему вызывать сына, который жил на соседней улице. В качестве платы в одну сторону они приняли жемчужное ожерелье и старинные яшмовые серьги. По блеску глаз и неожиданной сговорчивости я поняла, что сильно переплатила, но торговаться пока не научилась. К сожалению, я отдала все золотые краты директору, а моих оставшихся ювелирных украшений может на обратную дорогу не хватить, если расценки будут такими же. Но я ехала туда, откуда обратной дороги может и не случиться, потому эта забота сейчас не выглядела заботой вообще.

Повозка летела по дороге, лишь слегка освещаемой звездами, извозчик постоянно громко ругался – таким образом он бодрил себя и отгонял сонливость. Его сын спал на единственном диванчике внутри, чтобы занять место отца, когда тот окончательно устанет. Я ютилась в углу и старалась не мешать им обоим. Если все сложится как надо, то с таким рвением путь займет меньше времени, чем обычно. Но и то выходит слишком долго. Еще впереди ожидается порог – внутренняя таможня Седьмой Окраины, которая центринского перевозчика может и не пропустить без соответствующего разрешения.

Как я и ожидала, в первом же населенном пункте нас остановили, но ругаться и спорить я не стала. Спросила у офицера, как добраться до замка великого князя и убедилась, что путь короток: всего пару часов на телеге местного извозчика за монетку. Мои добрые и очень недешевые помощники распрощались и повернули обратно в Радожку, а я потеряла несколько часов. Оказалось, здесь все происходит не столь быстро – далеко не каждый был готов отложить свои дела немедленно, кто-то запрашивал завышенную цену за весьма короткую дорогу, а кто-то наотрез отказывался даже думать до завтрашнего утра. В итоге я все же нашла сговорчивого паренька, который как раз отвозил из мясной лавки продукты в замок и согласился меня прихватить почти за бесценок. Но все эти перипетии помешали моей главной цели – застать Зохара еще в дороге или не дать ему возможности сотворить с Маритой что-то страшное.

Паренек все два часа вещал без умолку, приняв меня за чужеземку, впервые оказавшуюся в Седьмой Окраине. Мол, в той стороне у нас скалы, а если поехать туда – доедешь до моря. Но сейчас в тех землях неспокойно, да и нечего делать в такую стужу на морском берегу: что летом благо, то зимой становится проклятием. Я просто кивала и пыталась приветливо улыбаться. Не стала переспрашивать, отчего же неспокойно как раз в той стороне, где находится Имельское княжество. Наверняка паренек сам сведущ лишь в слухах, а я в любом случае владею более достоверной информацией.

Замок великого князя Седьмой Окраины я узнала издали без дополнительных подсказок. Он очень подходил Зохару: такой же древний, но устойчивый, будто взрезающий морозный воздух запахом смерти и гнили. Клыкастые шпили и щербины в черных камнях производили странное впечатление: словно гигантское чудовище обозревает пустыри в округе, устрашает, предупреждает любого врага о своей мощи. Это было самое высокое здание из всех, которые мне доводилось видеть, но и моих скудных познаний хватало понять: такая крепость вместит сотни демонов, ее не взять прямой атакой и не разрушить целой армией; в этих стенах в любое время года живет стужа и ледяные ветра, они сами по себе оружие, не считая облаченных в доспехи бессердечных вояк. Парнишка-извозчик примолк, втянул голову в плечи, как если бы за минуту замерз и растерял всю легкость настроения – а он здесь бывает далеко не впервые! Как же это жуткое величие в сравнении сильнее раздавило меня.

Стоило мне у ворот представиться, как сразу вокруг закрутилось, будто именно меня здесь одновременно ждали и вообще не ожидали увидеть. Молодой демон железной хваткой сжал мое плечо и, даже не изображая вежливость, потащил к высокой каменной двери. И толкал внутри по холодному коридору, уводя все дальше вглубь здания. Конечно же, я боялась, ведь представления не имела, смогу ли вообще когда-то выбраться, но твердила себе, что сейчас бояться за себя права не имею.

Зохар Рокка был там. Он стоял в большом чернокаменном зале, разговаривая с уже знакомым мне советником, но при моем появлении сразу обернулся, как если бы по запаху учуял. И тем не менее удивления скрыть не смог – седые брови поползли на морщинистый лоб, а огни перед глазами из розоватых превратились в алые.

Я застыла перед ним, ощущая как тело деревенеет от страха, как натягиваются голосовые связки, как тесно становится в груди – буквально до невозможности сделать вдох. Зохар был все еще одет в дорожное: пыльные штаны и глухо застегнутый замшевый сюртук. То есть я не слишком опоздала, они совсем недавно сами приехали. Или великий князь просто не спешил переоблачаться – например, если намеревался отправиться сразу же куда-то еще. Я могла догадаться, куда именно.

Заставила себя низко поклониться и проговорить, хотя голос жалко дрожал:

– Здравствуйте, сударь! Я очень рада вас видеть.

Он подошел ко мне, скривился, окидывая взглядом, но потом осклабился и расхохотался:

– Кажется, мир изменился. Как думаешь, Милош? Не припомню, чтобы дичь добровольно лезла в капканы. Итак, дрянь, пытавшаяся меня провести, что же ты задумала?

Я спешно отыскала в дорожной сумке бутылку шампанского, которую пришлось попросить у Сегора – ему шелле на день рождения подарили, но зверолюд оставил ее как бесценную память. Однако на мою мольбу согласился и отдал, хотя и пытался выяснить причину такой надобности. Объяснить я тогда толком ничего не смогла: не говорить же, что мне обязательно нужно чрезвычайно дорогое и редкое вино, а в покоях Элвина непочатой бутылки я не нашла, ведь они уехали и слуги не стали приносить новые.

Я с поклоном протянула шампанское демону, приговаривая: