– Это твоя квартира?!

– Нет, Руслана, – он зевнул и тоже нехотя поднялся на ноги. – А что?

Облегченно улыбнулась. Ничего, тогда все в порядке! И нужды отвечать нет – этот хмырь в нашей сказке вообще не участвует. Поэтому я, гордо задрав опухший нос, прошествовала из комнаты наружу.

И оказалась в гостиной, о которой всю жизнь мечтала – огромная, полукруглая, в светло-бежевых тонах, посередине диван и плазма на стене. А возле окна кадка с пальмой. С – перекоси меня зигзагом – самой настоящей пальмой! Ар-р-р! А дальше – просторная кухня. И за столом сидит мой принц в такой уютной домашней одежде.

И с такой неуютной девушкой прямо на соседнем стуле…

О, нет. Только не это! Пусть он лучше окажется геем, безнадежно влюбленным в своего вечно смердящего друга – беспринципно натурального! Я замерла от неожиданности, но меня довольно грубо подтолкнули в спину:

– Садись. Завтраком тебя тоже накормим, раз мы такие добрячки, – и, обращаясь к девушке, он сменил тон на настолько мягкий, какого я до сих пор от него не слышала: – Привет, Зай.

– Привет, Антош.

Эта их перекличка всколыхнула во мне волну надежды, которая тут же и умерла – после того, как Руслан с нежностью погладил ее по руке и произнес:

– Знакомься, Оль, это Алина. Алина, это моя невеста…

А вот теперь конец. Финита ля комедия, как говорится. Я, конечно, продолжала улыбаться – роль-то нужно доиграть, но все вставало на свои места: он отшивал девиц в баре потому, что у него уже есть вот это чудовищно неуместное черноволосое безобразие, которое тут же приветливо обратилось ко мне с какими-то глупыми вопросами о самочувствии и никому не нужными мнениями о том, что «мне не стоило вот так бросаться, ведь все могло обойтись куда хуже». Она же пододвинула мне тарелку с яичницей, она же налила кофе. Я только односложно отвечала, подспудно соображая, что теперь делать и где искать нового принца.

– Антош, а ты что делал в комнате с Алиной? – Ольга переключилась и на моего «попутчика», тоже усевшегося за стол справа от меня.

Я ожила. Жертва – так жертва до конца! Сейчас уже вроде как и терять нечего, а так – хоть раздражению дам выход:

– А он требовал с меня платы. За ночлег.

Но, как выяснилось, никакого особого протеста мое громкое заявление не вызвало:

– Антош, – с веселым упреком обратилась к нему Ольга. – У тебя вообще совести нет? Девочка только вчера из-за вас так пострадала!

Девочка?! Да она старше меня, максимум, на пару лет! Что за неуважение к сопернице?

– Девочка не из-за нас пострадала, – спокойно ответил «обвиняемый», – а из-за собственной тупости.

Мой принц только с улыбкой качал головой – вероятно, такое поведение его друга было в порядке вещей.

– Спасибо за завтрак, любимая, – Руслан поднял голову так, чтобы та, проходя мимо, нагнувшись, смогла чмокнуть его в губы.

– Не за что, – ответила она, снова усаживаясь за стол. – Ты же знаешь, что это предел моих кулинарных способностей. Да я давно говорю, что вам бы повара нанять. Вы в своих кафешках-ресторанах только проблем с желудком…

Предел ее кулинарных способностей? Так-так, оказывается, мне есть чем ее уделать. Но для этого придется еще ой как извернуться.

Завтрак продолжался под нескончаемое сюсюканье, отчего даже аппетит заметно портился. Но неожиданно эта парочка, как по команде «гоп», вскочила и чуть ли не хором заявила, что им пора куда-то ехать.

– Алина, ты отдыхай, сколько тебе нужно, не торопись. А потом Антон отвезет тебя куда скажешь, – добавил Руслан перед уходом, не обратив внимания на раздраженное: «Я нанимался, что ли?».

Буквально через пару минут мы остались вдвоем, я даже и не успела ничего такого придумать, чтобы вернуть контроль над ситуацией в собственные руки.

– Так ты тут живешь? – попыталась быть вежливой.

– Нет, – Антон скидывал тарелки в посудомоечную машину. – Не живу. Так, ночую иногда, – он задумался. – Уже год как…. Или два? Надо бы домой заехать, одежды весенней взять… кота проведать.

Я вытаращила глаза:

– Ты оставил дома кота?! И не приезжал, даже чтобы покормить?

Я многое могу принять, даже исключительную расчетливость в отношениях с людьми, но живность мучить не позволю!

– Да нет. Шучу я, – ответил Антон. – Нет у меня кота… теперь.

Юморок у него так себе. Я очень надеялась, что это юморок. Но в данный момент мои проблемы выглядели поважнее кошачьих. Ладно, раз расклад такой, то будем играть этими картами:

– А Оля с Русланом давно встречаются?

Он наконец-то с интересом посмотрел и в мою сторону.

– Черт его знает. Лет пять или больше, я не засекал. А что?

Я промолчала.

– Тебе нравится Руслан? – теперь он уже подошел ближе и даже не скрывал иронии.

– Может, и нравится. Тебе-то что? – с некоторым вызовом среагировала я, не успев унять раздражение от этих чудесных новостей.

– У тебя нет шансов. Ольга – идеальна, как и он сам. И у них тошнотворно-идеальные отношения.

Что-то неуловимое в этой фразе мне очень пришлось по душе, поэтому я и не выдержала, заметив с грустной усмешкой:

– Посмотрим еще.

– Ого, – он отчего-то пришел в настоящий восторг. – Готова поспорить?

– Готова, – тоже встала и посмотрела на него внимательнее.

Я только сейчас поняла нечто важное в этом человеке, что импонировало пока только отголосками – он был игроком. И вполне возможно, что играть будет на моей стороне – просто так, чтобы повеселиться, или… Я задумалась ненадолго, анализируя все увиденное и услышанное. В общем-то, я способна сложить два и два или, точнее, «привет, Зай» и «тошнотворно-идеальные отношения», и самое главное – его взгляд, когда он на нее смотрел – не слишком-то удачно скрываемая нежность, поэтому улыбалась теперь увереннее:

– Но разве нам с тобой нужно спорить? По-моему, мы вполне можем поиграть и на одной стороне.

С показным изумлением от того, как я легко его раскусила, он глянул на меня, но уточнил:

– Ты о чем, дорогуша?

Решила идти ва-банк. У меня теперь слишком мало козырей в рукаве, чтобы выбрасывать джокера в лице этого самого Антона:

– Тебе нравится эта Ольга.

– Нравится, – слишком легко согласился он.

Внутренне я уже ставила подпись в ЗАГСе, но старалась вслух не ликовать:

– Возможно даже, что ты ее любишь, – это не вопрос, а скорее предположение, в котором я уже была почти уверена.

Антон улыбался хитро:

– Люблю.

– Какая трагедия – влюбиться в девушку лучшего друга! – сказалось это каким-то уж совсем нетрагичным голосом, ну да ладно. Он пожал плечами, не собираясь оспаривать выдвинутые обвинения. – Так может, мы в силах помочь друг другу?