он отпраздновал еще в прошлом месяце, потратив практически всю скромную зарплату ассистента на стол, отчего третью неделю сидел на гречке и макаронах. Никаких грантов не подавал, в конкурсах не выигрывал. Отчего тогда сейчас чуть ли не весь персонал, включая студентов и практикантов смотрели на него кто с завистью, кто с восторгом.

– Рабочий! Зайдите ко мне! – в дверях своего кабинета нарисовался заведующий, заполнив своим мощным телом весь проход. Виктор тяжело вздохнул и двинулся на зов завкафа. В кабинете уже ждал научный руководитель.

– Приветствую, Профессор!

Тот лишь кивнул в ответ и перевёл уставший взгляд куда-то в окно. Виктор напрягся, не до конца понимая, чем обязан такой чести. Но заведующий прочистил горло звучным кашлем и от души хлопнул Виктора по плечу:

– Ну, поздравляю, Рабочий! Тебя отобрали! Давай, готовь проект, доставай пилот и отправляйся на предзащиту!

– Что? Куда? Какой пилот? Вы сейчас о чем? – Виктор нахмурился и глянул на Профессора, надеясь, что тот хоть немного прояснит ситуацию. Но Профессор как будто мыслями был где-то далеко.

– Так, Рабочий, давай, не пробуксовывай. Разработку твою заметили, заинтересовались. Преобразование нейроэлектрических импульсов в инфракрасное излучение, или что там у тебя такое было? Давай, собирай чемоданчик, завтра на кафедре тебя заслушаем, потом деканат-факультет, ректор, дальше межвузовские слушания, а там и до Корпорации дойдёшь подготовленный! Мы поможем, не сомневайся!

– Как бы эта помощь мне боком не вышла… – пробормотал Виктор, не подозревая, что его слова окажутся пророческими.

Каждая новая презентация прототипа сопровождалась язвительными комментариями и уничижительными репликами. Собрание заведующих смежными кафедрами, совещания с привлеченными-умудрёнными консультантами. Нельзя уронить лицо университета перед Корпорацией. Нужно приложить все усилия, чтобы ВУЗ зазвучал в самых высоких верхах.

– Рабочий, что это?

– Это пилотный образец!

– Да нас засмеют! А во лбу звезду горит, да?

– Нет! Это ИК-порт, он передает последовательность!

– А вторая звезда ловит?

– Это не звезда! Это ИК-порт!

Каждое нововведение и доработка были выстраданы неделями бессонных ночей и противостояний.

– Профессор! Ну что за дурь! Ну как им объяснить, а? – не выдерживал напряжения Виктор.

– Показывать и доказывать, – невозмутимо отзывался Профессор, не скрывая печаль во взгляде. После давнего разговора об этической стороне вопроса проводимых исследований, ни один из них больше не возвращался к этой теме.

– Да они ничерта не понимают!

– А им и не надо! Их задача – разнести. Твоя – отстоять.

– Это так работает только со мной? – Виктор срывался и подскакивал. Но спокойный голос Профессора всегда возвращал его в рабочее настроение.

– Это так работает всегда, Витя. И во всём. До тех пор, пока в тебе горит жажда Прорыва, ты будешь отстраивать все по кирпичику снова и снова. До тех пор, пока не получится единый монолит. Творение, которое невозможно разрушить!

И Виктор строил. За разом раз. Снова и снова. Совершенствуя конструкции. Прокручивая в голове всевозможные варианты. Дожидаясь выпуска новейших материалов. К финальной презентации перед ректором он был готов, как никогда. В душном зале, переполненном сотрудниками университета возбуждение можно было практически потрогать. Саму презентацию Виктор вёл как в тумане. Выбрал в качестве донора жонглёра. Акцептором взял человека из зала. И, после того, как случайный доброволец ловко отжонглировал тремя мячиками, расслабленно выдохнул.

– А как я могу проверить, что этот выбранный вами человек не умел жонглировать ранее? – перекрыл поток восхищений ректор.

– Могу продемонстрировать на вас, – невозмутимо отозвался Виктор.

– Я умею жонглировать, – не поддался на провокацию ректор.

– А готовить? – отпарировал Рабочий.

Ректор усмехнулся.

– Яичницу поджарить смогу. И, пожалуй, пельмени сварить. Хотя, признаюсь, с последними сложнее.

Виктор понимающе кивнул:

– Главное, не переварить, согласен. Тогда, позволите? Вы ничего не почувствуете!

Ректор помедлил, но всё же поднялся на сцену.

– Для вас я приготовил другого донора!

– В свете разговоров о кулинарии, звучит зловеще!

– А если вы узнаете, что наш донор—шеф-повар нашего университетского кафе, это приобретёт особый смысл. Игорь Евгеньевич, прошу вас, покрошите луковицу!

Пока повар занимался виртуозной нарезкой лука, Виктор просканировал датчиками голову и закрепил их в нужных местах. Затем надел вторую шапочку на ректора и запустил пару. Несколько минут спустя снял все приспособления с подопытных и подвёл ректора к столу, где уже ожидали нож и целая луковица.

– Прошу!

– Не верю! – ректор с опаской глядел на острое лезвие.

– А зря. Попробуйте! Руки сделают все сами. Самое главное в закреплении связи – реализовывать навык сразу же. В первые минуты наблюдается максимальный эффект.

Ректор медленно взялся за нож, неумело повертел луковицу в руках. Разрезал её пополам.

– Да ну не может быть!

– Ну же! Во имя Прорыва! – подбодрил Виктор.

И ректор решился. Резанул раз, другой. На третий повар подошел к нему и завел разговор о повышении цен на «Наполеон». Спустя несколько мгновений зал ахнул.

– Поздравляю. Теперь вы можете нашинковать лук! – улыбнулся Виктор.

Ректор медленно перевел взгляд на доску перед собой и тихо прошептал:

– Гениально! Достойно Прорыва! Виктор! Победитель! Победитель!

***

Спустя месяц после Презентации.

– Виктор Иванович! На всех этапах согласования ваш образец работал. В течение нескольких лет вы демонстрировали уверенное движение вперёд. Что же произошло на нашей презентации?

Виктор лежал в одноместной палате под капельницей и немигающе глядел в белый потолок. Как объяснить этому настырному теневому безымянному, что забрал его тогда из зала Презентаций и поместил сюда, в изолированный бокс, что вся его жизнь рухнула и черной грудой осталась там, прямо посреди маленькой сцены? И не осталось больше ни души, ни надежды, ни стремления к Прорыву.

– О-о-о, ну право, сколько можно грустить? Пора двигаться дальше, ну!

– Некуда двигаться. Я заблуждался!

Автоматическая капельница пикнула – лекарство во флаконе закончилось. На писк прибежала медсестра, но безымянный отослал её взмахом руки и сам снял систему, заклеив ранку пластырем.

– Вы медик? – равнодушно спросил Виктор.

– Я? Можно и так сказать. Предпочитаю, когда меня называют Целителем.

– И что же вы исцеляете?

– Таких вот поломанных исследователей. Исцеляю, починяю, возвращаю в строй. Переманиваю в свою Истинную Корпорацию.

– Истинную?

– Не думаете же вы, что эта авторитарная система действительно привлекает такую тонкую натуру, как я? Истинная Корпорация –  оплот творцов и созидателей. Вы тоже войдёте в их число. Как только совершите Прорыв!

Безымянный хрустнул шейными позвонками и, не скрывая удовольствия, потянулся.

– Боюсь, я вас разочарую.

– Боюсь, вы ошибаетесь.

Виктор отвернулся и натянул на себя одеяло. Безымянный же этого будто и вовсе не заметил. Поднялся из кресла и прошелся по палате. Виктор не оборачивался, но точно знал, что всё это время его собеседник оставался в тени. В первое время он еще