последний из экзамен на «отлично». У них назначена встреча в двенадцать часов в центре города. Родители Екатерины были на работе, поэтому до вечера дома никого бы не было. Как только они встретились, обсудили ее экзамен, она решилась с ним поговорить на эту тему.

– Дим, я бы хотела с тобой поговорить, – она мяла в руках салфетку.

Он понял, что она нервничает, но спросил спокойно, прежде взяв ее за руку:

– Что такое, Кать?

– Понимаешь…я еще ни разу… – она вздохнула, – ни разу я еще не была с мужчиной. Ну, ты понимаешь? – она подняла глаза на него. Когда она говорила, то смотрела на стол.

– Понимаю, милая. И ты хочешь этого сейчас, со мной?

Она сделала паузу перед ответом. Ей было тяжело это сказать. Себе она уже давно призналась в этом, но сказать это вслух было выше ее сил. Но она собралась и ответила:

– Да.

Он чуть улыбнулся, чтобы немного разрядить обстановку.

– У тебя же уже было такое? – спросила она.

– Да. Конечно. Но у меня никогда не было с девушкой, которая в первый раз. Я не знаю, вдруг я тебе могу навредить.

Внутри себя она занервничала. Она доверяла ему, но все равно очень боялась, одновременно с тем – очень хотела.

– Я в тебе уверена и доверяю. Ты все сделаешь как надо. Именно ты.

Он прикусил нижнюю губу, несколько секунд подумал, отведя взгляд от Екатерина на потолок, а она смотрела на него и хотела услышать утвердительный ответ. Он вернул свой взгляд на нее и сказал:

– Хорошо. Давай сделаем это. Но где?

– Поехали ко мне.

Он расплатился и они вышли из кафе.

Через сорок минут они входили в квартиру ее и родителей. Это была трехкомнатная, уютно обставленная квартира. Они сняли верхнюю одежду, обувь. Екатерина показала где находиться ванна и туалет.

– Будешь чай или кофе? – предложила она ему, стоя в дверном проеме в ванной, когда он мыл руки.

– Нет, спасибо, – ответил он, когда вытирал мокрые руки полотенцем, – иди ко мне, милая, – он обнял еще и поцеловал.

Целуясь и обнимая друг друга они зашли в ее комнату, где поверх кровати Екатерина успела постелить простыню, чтобы кровать не была запачкана кровью, если это случится. Они снимали друг с друга одежду между поцелуями. Когда оба остались уже в нижнем белье, он уложил ее на кровать, начиная снимать и его.

– Как ты?

– Замечательно, – ответила Екатерина, – а у тебя с собой…

– Все с собой, – перебил он ее, – не переживай.

– Хорошо.

Он ласкал ее грудь, живот, опускаясь все ниже. Екатерина закрыла глаза от удовольствия и улыбка проступила на ее лице. Через некоторе время ласки прекратились и она ощутила его руки на себе спустя несколько секунд.

– Кать, ты готова? – спросил он совершенно серьезно, чувствуя какая это для него ответственность.

Она открыла глаза, посмотрела на него, поняла к чему она должна быть готова и ответила:

– Да.

Через пару секунд она почувствовала боль и наслаждение одновременно, ей даже показалось, что она на какое—то время потеряла сознание. Она открыла глаза, а он уже смотрел на нее и плавно двигался, двигая и ее тело. Она обняла его и прижала крепко к себе, пытаясь сдерживать вырывающиеся стоны и возможно даже крики не то от боли, не то от восхищения. Она смогла только сказать ему:

– Продолжай…продолжай, милый.

Он поцеловал ее крепко в губы и она почувствовала, что темп движений стал ускоряться. Одновременно с тем она стала чувствовать чуть нарастающую боль.

– Чуть медленнее….милый, – попросила она.

– Хорошо. Извини.

– Ничего…все замечательно, – она снова прикрыла глаза, – продолжай.

Так продолжалось, как ей казалось очень долго, пока она не почувствовала прилив ниже живота предвкушения будто разрыва. Это чувство становилось все ближе с каждым мгновением. Пока наконец не вышло наружу и она не могла уже сдерживать крик. Она очень крепко прижала его к себе, чувствуя пульсирующие движения внизу и закатила глаза. Одновременно с этим она услышала стоны своего партнера и почувствовала встречную энергию исходящую от него. Все длилось буквально несколько секунд, но ей казалось, что она прожила целую жизнь за это время. Он лежал на ней. Его тело было влажным, она чувствовала это, а капли пота попадали ей на губы. Она сама не поняла что только что было и что произошло, но это был фонтан эмоций и чувств.

– Как ты? – он поднял голову с ее груди и посмотрел на нее.

– Чудесно…спасибо тебе, – она гладила ладонями его лицо и ерошила волосы.

Когда спустя несколько минут они отделились друг от друга и привстали с кровати, Екатерина увидела, что не зря постелила поверх постельного белья простыню. Там были следы от крови. Она чувствовала наслаждение и блаженство, будто бы находилась в нирване сейчас.

– Теперь можно и кофе с чаем, – сказал он ей, улыбнулся и обнял ее, – но сначала в душ, – он глазами указал на кровь, – и мне и тебе.

– Пойдем вместе? – она прижалась к нему.

– Хорошо. Пойдем, милая, – он встал и приподнял ее, придерживая.

Они зашли в ванную, открыли воду и наслаждались теплыми каплями, которые струились по их телам. Они гладили друг друга, обнимали, но не пытались возбуждать.

После ванной они вместе выпили чай с печеньем. Затем она проводила его и осталась дома одна. Блаженство так и не проходило. Она легла на кровать, простыню до этого положив в стиральную машину, и уснула.

«Да, тогда было что—то…больше такого у меня не было. Потом разговоры с мамой об этом. Но никогда я не жалела об этом. Хорошо, что родители восприняли тогда спокойно, они же все понимают – девчонке уже восемнадцать. Папа вообще обрадовался, по хорошему, кажется. Хороший ты парень, Дима. И я рада, что мы с тобой все еще друзья, с того момента как решила расстаться. Мы все равно не смогли бы жить вместе. И жена с двумя детьми у тебя прекрасные. Рада очень за тебя и желаю только счастья тебе и твоей семье. Сколько там уже времени?»

Она посмотрела на свои наручные часы, которые показывали: 16.31. Поменяв лежачее положение на сидячее, а потом, через пару минут, встала и стала переодеваться, чтобы пойти в последний раз в этом поезде в вагон—ресторан.

«Скоро уже будем в Париже. Даже жаль расставаться с этим поездом, с этим купе. Столько воспоминай за сегодня».

Через десять минут она была готова к выходу из купе.

Вагон—ресторан был заполнен меньше, чем на обеде, но больше, чем было во время завтрака.