Зачерпнув побольше ярко-красных теней, с увлечением принялась за налобную ленту с третьим глазом посреди лба.

Пришлось немного видоизменить костюм древней Курукуллы, совместив его с модными тенденциями Земли XXII века. Облегающие брюки, туфли на высоких каблуках, полуюбка-полунакидка — легким шифоновым облаком спускается сзади до колен. Открытый корсет и длинные, до самых плеч перчатки. Все красного цвета. Волосы небрежно рассыпать по плечам, и — последняя деталь — легкая вуаль на лицо, совершенно прозрачная, не скрывающая румянца на скулах и ярко-алой помады.

Красный цвет особенно любила мама. «Девочка моя, когда ты в красном, твое лицо сияет ярче зари…» Мамуля часто наряжала меня в красное… Отогнав ненужные воспоминания, я распаковала маленькую коробку из магазина приколов.

Курукулла в ее гневной форме обязательно должна иметь клыки.

* * *

Мобиль-такси сделал крутой вираж над крышей ночного клуба, заставив нас с Ри восторженно ахнуть, и аккуратно приземлился на парковочную площадку. Несколько этажей вниз — и романтичные и опасные вампирша с Курукуллой, под руку шагнули в клубы разноцветного дыма, звуки музыки и двигающиеся в аритмичных темпх тела землян и гостей планеты в умопомрачительных нарядах.

Марека, несмотря на костюм супермена (странный выбор для Хэллоуина, но у богатых, как известно, свои причуды) я узнала сразу — вон он, стоит у барной стойки, не в курсе прибытия невесты. Иначе как можно объяснить отчаянно виснущую на нем фигуристую блондинку в костюме кровавой медсестры, с дужками хирургических ножниц, в голове? Рука Марека покоится на талии девицу, прямо на полоске голой кожи. Чувствую, брови сползаются к переносице.

— Тарий, ты в порядке? — у Риммы, проследившей мой взгляд, озабоченный вид, — Не думаешь же ты, что Мареуш всерьез…

Как бы Риммуля ни не любила Марека, подруга не из тех, кто увидев такую картину, примется занудствовать, мол, говорила я тебе, и все такое. Спасибо ей за это!

— Всерьез? — делаю вид, что удивилась, — Он не такой дурак.

Я пригляделась к блондинке.

— Так это же незабвенная Мариэн, кою родители пророчили нам в невесты чуть ли не до зачатия их обоих, помнишь, я рассказывала тебе? Внучатая племянница алмазного короля. Марек любит пошутить над их неудавшейся помолвкой и величает сию прелестницу «своим настоящим другом».

— Что-то по твоему тону не скажешь, что ты разделяешь его веселье.

— Что ты, дорогая, конечно разделяю! Вот только думаю, что куда художественнее смотрелись бы в ее пустом черепе настоящие ножницы…

Римма прыснула и увлекла меня подальше от без пяти минут жениха с его «другом» — к другой барной стойке, у противоположной стены.

— Эй, бармен, — поманил робота за стойкой смуглый шатен атлетического сложения с тремя зелеными ветвями дальней разведки на широкой груди, — Марсианский восторг дамам и скотч с сухим вестерианским льдом мне.

— Виктор, ты ли это? Я не узнала тебя без грима!

— Да, Тар, с космодрома, даже не переоделся. Римма, — шатен расцеловался с подругой-бывшей однокашницей, собственно, она нас и познакомила, в надежде, что между нами вспыхнет нечто большее, чем симпатия, но расчеты ее, всегда безошибочные в научных изысканиях, в человеческих отношениях, то есть в той их части, что касалась меня, не оправдались.

— Надолго на Землю, неустрашимый бродяга? — не смогла удержаться, чтобы не подколоть приятеля, к тому же Марек с этой Мариэн здорово меня разозлили.

— Ну, хоть космобиолухом не называешь, и то спасибо, — добродушно усмехнулся Вик, блеснув фосфоресцирующей в свете софитов полоской зубов, и, заметив, что я смотрю на него выжидающе, продолжил, — На две недели, завтра с компанией вылетаем на Ибицу.

— На Ибице должно быть весело сейчас, — светским тоном поддержала беседу, и сосредоточилась на коктейле. Как это у них получается? С виду «марсианский восторг» — такой большой, а пьется за пару секунд? Все дело наверно, в марсианском пористом ликере… Сделала знак бармену — повторить…

— Весело — не то слово! — излишне, как мне показалось, воодушевленно подтвердил Вик, и добавил более тихим тоном, — Я узнал, что ты будешь здесь, и приехал сюда.

Я молчу, потому что мне нечего на это ответить. Если буду молчать, есть шанс, что Виктор поймет и сменит тему разговора. Увы, оправданные надежды — это не про этот вечер!..

— Я искал тебя, Тара. Думал о тебе каждый вечер все эти месяцы…

— Ну, это потому, что в команде не было девушек, — попробовала я отшутиться.

— Тара, я провел последние три месяца на Клине*, - укоризненно сказал Виктор, — население общежития на восемьдесят процентов — девушки! (*Клина — законодатель мод Галактического Сообщества) Просто мне нужна только ты.

— Виктор, я думала, мы все обсудили ещё неизвестно когда, — жалобно простонала я, но упрямый космобиолог не внял моим мольбам.

— Поехали с нами на Ибицу, Тар? Будет весело, обещаю тебе! Тусовки, тотализаторы… Там будет один известный йог, Шваноджи или Шилоджи, или…

— Свеноджи, — решила помочь приятелю, поскольку имела честь как-то посетить совместные тусовки с упомянутым «йогом»…

— Точно, Свеноджи! Тар! Там будет все, как ты любишь!

Похоже, Виктор успел основательно подзаправиться горячительным ещё до нашей встречи, иначе как объяснить, что после одного бокала виски позволил себе обнять меня за талию и притянуть к себе.

Сделала безуспешную попытку высвободиться:

— Я люблю древнюю восточную философию и мифологию, но никак не алко-марафоны в компании престарелого шведа-нимфомана, выдающего себя за садху, Вик, — отчаянно пытаюсь оторвать от себя его руку, сердито уставившись на нагловатую ухмылку Вика. Но обнаружив застывшего буквально в пяти шагах Марека со скрещенными на груди руками, гневно взирающего на нас, кокетливо положила свою ладошку в красной перчатке поверх руки космобиолога и доверчиво прильнула к его боку, чем надо сказать, повергла Вика в некоторое недоумение.

Зато вдосталь насладилась всеми оттенками гнева на безупречном лице Марека. Он уже не выглядел таким довольным, как когда с благосклонной улыбкой внимал милой романтической чепухе, которую наверняка плела ему кровавая медсестра Мариэн. Сейчас Марек скривился так, словно у него болел зуб.

Но в следующую секунду и тени недовольства не осталось на его лице. Нарочно не замечая Вика, мой герой собственническим жестом привлек к себе, запечатлев на губах поцелуй, несколько более долгий, чем следовало. А за то, что рука его сползла ниже, чем полагалось, незамедлительно получил по этой самой шаловливой конечности, и плевать мне, что такое поведение «герлы» может отразиться на авторитете в глазах друзей. Нечего совать руки, куда не следует.

Досада лишь на миг обратила лицо милого и высокомерная складка у губ мгновенно разгладилась.

— Тар, крошка, ты обворожительна в этом костюме, — промурлыкал он, продолжая ощупывать меня, правда, уже только взглядом. И добавил, склонившись к самому уху, — Но ещё обворожительнее была бы без него…