же почувствовал, как руки мастера больше не касались меня, однако чувства, этого противного и неприятного ощущения, не стало меньше, он точно так же осталось со мной.

Знаете чувство, когда съел что-то не то, и у тебя резко, особенно на ночь глядя, заболел живот. И даже приняв таблетки или другие лекарства, ты все равно некоторое время лежишь и мучаешься с жуткой болью внутри, с которой ничего не можешь сделать, отчего, в итоге, пытаешься найти такое положение тела, при котором тебе наименее больно, и не двигаться… вот здесь было примерно тоже самое. Я точно так же быстро нашёл положение, при котором мне было наименее дискомфортно, после замер и снова стал прислушиваться к своим ощущениям.

Через некоторое время произошёл сброс, а затем и новое незримое изменение, а затем снова и снова, десятки раз, каждый раз, по и ходу двух минут и сорока секунд весь процесс начинался с начала.

Уж не знаю, как быстро или долго я это делал, но в какой-то момент я понял, что происходит со мной. Скорее, даже, не понял, а почувствовал и для простоты понимания, визуализировал происходящее, то, как облако чужеродной силы находилось во мне, а я, сам, словно полностью состоящий из дыма или чего-то похожего, оттесняемый этим облаком, отчего и появляется этот дискомфорт, пытался это чужеродное нечто выдавить во вне. Никакого контроля или структуры, просто намерение избавиться от помехи и обрести комфорт.

Понимание того, что это может быть именно тем, что описывал Мастер Линхау, пришло почти мгновенно. Нет, ну а что ещё это может быть? И, естественно, что я проявил аналогичное инстинкту желание избавиться от помехи, того, что причиняет мне боль и дискомфорт. И это сработало. Словно продолжение меня самого, мой «дым» стал упорно давить на чужеродную силу, постепенно выдавливая её из занятого ею пространства. А после, подчиняясь моей воле, «Я» немного откатился, чтобы после, словно приливная волна, накинуться на чужую силу и разом избавиться от неё!

Сброс и я вновь оказался в положении, когда Мастер Линхау только начал проводить свою операцию, и я только начал ощущать эти странные и дискомфортные ощущения. Но была существенная разница — теперь я сразу ощутил свой «дым» и сразу же провел нужные операции, выдавливая чужеродную силу во вне.

В следующее мгновение я открываю глаза, чувствуя, словно меня обдувает сильный ветер. Одежда на мне вздулась, словно этот ветер попадал под одежду и пытался унести её, но длилось это только секунду и одежда опала.

А вот ощущение внутреннего «Я» никуда не делось…

Глава 3

Долго сидеть на месте и осматриваться вокруг не пришлось — ко мне быстро подошёл Мастер Линхау, что не успел отойти и на пару шагов от меня, остановился и тщательно меня рассмотрел, проверяя на наличие травм, ран и так далее, иначе я не могу объяснить его потребность взглянуть на мои руки, предплечья и плечи, ноги и лицо, после посмотреть мне в глаза и, видимо, желая узнать реакцию моих зрачков.

Мир изменился.

— Мастер Линхау, что-то не так? — спросил я, пока тот держал меня за подбородок и смотрел мне в глаза.

— Нет… всё хорошо… очень даже хорошо… дитя, ты когда-нибудь испытывало ранее резкий и неожиданный прилив сил? Или, быть может, ты видел что-то необычное, чего не видят все остальные? Или, может быть слышал необычные звуки? — задумчиво посмотрев на меня, начал задавать вопрос Мастер.

— Нет, Мастер Линхау, ничего такого со мной не было… — вспоминая, было ли реально со мной подобное и не находя в жизни подобных эпизодов, ответил я искренне мастеру, впрочем, отчасти соврав, ведь я действительно вижу то, что не видят остальные… но остальные тоже это видят… только не всё и не сразу.

— Вот как… хорошо… ясно… — продолжал он соглашаться с какими-то мыслями про себя. — Дитя, иди за мной…

— Как скажете, Мастер Линхау, — сказал я и поклонился, как того требуют нормы приличия, прежде чем отправиться за ним.

Ушли мы не далеко, всего лишь метров на тридцать от остальных детей, подальше в поле травы, что растёт вокруг деревни, и которой питается скот, который разводят в деревне. Оставшись вдвоём и оставив всех подальше, Мастер Линхау просто сел на землю, придавив траву, и ожидающе посмотрел на меня.

— Что-то не так? — спросил я у него.

— Нет-нет, ничего такого, просто задумался. Итак, ты наверное думаешь о том, зачем я тебя сюда отвёл? — спросил он, на что я кивнул, а он после кивка улыбнулся. — Видишь ли… обычно дети, за некоторыми исключениями учатся тому, чтобы почувствовать свой дух в течении нескольких дней. Три-четыре дня, остальные учатся этому в течении недели. Однако раньше, за уже упомянутыми исключениями, никто не делает этого в первый же день, сразу же после начала испытания. Конечно, всякое в жизни случается и то, что ты сделал это так быстро может объясняться сразу несколькими факторами — у тебя врожденный талант в сфере духовной практики в общем, ты от природы более чувствителен к духовным проявлениям, а так же ты можешь быть просто от природы интеллектуально более развит, чем остальные дети. Возможных вариантов много, но все они могут в итоге привести к тому, что произошло сейчас — ты окончил испытание намного раньше других детей, а потому смысла находиться там и делать тоже, что и они, то, что ты уже прошёл, смысла тебе нет. А потому мы находимся здесь, чтобы я научил тебя тому, что ты должен знать, как будущий духовный практик. Пока всё понятно? — спросил он, посмотрев на меня.

Поняв, что ничего страшного не происходит, я сам произвёл сброс и вновь оказался вплотную к Мастеру Линхау, что тщательно осматривал меня на наличие травм.

— Мастер Линхау, что-то не так? — спросил я, пока тот держал меня за подбородок и смотрел мне в глаза.

— Нет… всё хорошо… очень даже хорошо… — сказал он, а после все произошло в точности, как и в прошлый раз, пока мы снова не оказались на поле травы в тридцати метраж от остальных детей. — … Пока все понятно?

— Да, мастер, мне всё понятно, — сказал я. — Но можно ли задать вопрос?

— Конечно? Для того я здесь и нахожусь, чтобы отвечать на вопросы детей, которые только вступили на путь практика и совершают первые шаги.

— Что это было? Почему появились такие странные и неприятные ощущения? И что я сделал? — сформулировал я наиболее важные вопросы.

— В самом начале, человек