оборудование. Так, микроскоп мог полностью сохранить свою форму, а мог превратиться в «волшебные очки». Молекулярный синтезатор мог стать «скатертью-самобранкой», пульт локаторов превратиться в «волшебное зеркало», а синтинт – стать говорящим попугаем или книгой в кожаном переплёте. Сложнее всего было понять, как активировать то или иное устройство: – требовалось догадаться, что «волшебное зеркало» надо потереть, а «книгу» открывать на той или иной странице, на которой ты попадал на тот или иной блок управляющих команд. А на пустых подстрочниках можно было писать свои запросы. В общем, скучно исследователям реперов не было.

Очень занятным было то, что туалетные, душевые и водопроводные системы хотя и становились несколько стилизованными под старину, однако сохраняли свои внешний вид и функции, т.е. не только туалет на шлюпке не превращался в выгребную яму, а и если воображение исследователей создавало какие-то строения, то туалеты, душ и системы подачи воды на кухню в них, при всём средневековом виде, работали как современные. С тем лишь отличием, что продукты выделения, грязная вода и мусор исчезали словно в никуда. А вернее – именно в никуда, т.к. когда исследователи попробовали запустить устройство слежения в канализационную трубу, чтобы понять, куда она ведёт, то плывущее по ней вместе с экскрементами устройство в какой-то момент времени просто пропало. Характерно, что туалетная бумага без проблем создавалась даже на низкоморфных планетах. Словно эти миры считали, что для прибывших на них землян туалетная бумага, как и еда, является средством выживания.

А самым удивительным открытием явилось то, что эспер высшего уровня, к тому же бывший мастером-исследователем в какой-то из областей знаний, специально настраиваясь и выводя себя на высшие уровни концентрации, на высокоморфной, а при очень высоком уровне эспер-способностей и на среднеморфной планете мог воплотить (материализовать) объект, обладающий достаточно сложными свойствами. Например, компьютер, или наномолекулярный синтезатор пищи. Конечно, воспроизводилось это в виде браслета, камня, ожерелья, тарелки, скатерти и т.п., или даже живого существа14, но обладавшего свойствами и качествами того исходного предмета, который представляли эсперы. А однажды у специально отправившегося в такую экспедицию на открытую ранее высокоморфную планету главы Эспер Лиги при попытке создать ГИМП получился восьминогий дымчатый липициан15. Который обладал свойствами ГИМП! И хорошо, что эспер, решивший на нём прокатиться, прислушался к возникшему у него предчувствию (или предзнанию) и перед тем, как забраться на это странное существо, облачился в скафандр высшей защиты. В котором он и оказался спустя буквально десяток секунд с начала выездки в открытом космосе в пяти астрономических единицах от планетоида. Где его и подобрал курсировавший у планетоида корабль.

Жаль только, что создаваемые на репер-планетоидах и обладавшие столь необычными свойствами объекты существовали только в пределах планетоидов и все попытки вывезти их оттуда закончились неудачей. При выходе шлюпки, на борт которой их помещали, из подпространства, или при перемещении в подпространстве от гравитонного «сгустка» больше, чем на парсек в обычном пространстве, они просто исчезали.

Были и другие ограничения. Так, репер-планеты не позволяли повлиять на свои организмы, или организмы других людей. Такие эксперименты попытались реализовать, но это ни разу не удалось. И, не смотря на очень странные свойства репер-объектов, организмы побывавших на них людей никаких изменений не претерпели – даже на атомарном уровне.

Но свойства этих аномальных планет продолжали изучать в надежде, что удастся-таки придумать способ создания «волшебных» предметов, которые не исчезнут.

Исполнение этой программы исследований реперов было прервано начавшейся войной с фаэтами. Практически все эсперы были мобилизованы на корабли флотов, а Исследовательский Корпус Космогаторов временно преобразовали в Дипломатический Корпус, поручив его офицерам попытаться находить и обменивать (или – что уж там греха таить – похищать) у тех, пусть пока и немногочисленных найденных космогаторами-исследователями высокоразвитых цивилизаций, с которыми удалось установить контакты, технологии, потенциально применимые для военных целей.

После того, как Гидо посетил душевую капсулу, оделся в полётный комбинезон и поел (как показали приборы биореактора, его внутренние органы функционировали так, как и должны были функционировать с учётом адаптации к невесомости), Латона сразу же завела с ним разговор о необходимости получить доступ к управлению шлюпкой. Все устройства для прямой нейронной связи с борта перед отправкой убрали и поэтому вести беседу приходилось голосом.

– Гидо, ты освоил знания всех курсов эспер-академии? – спросила Латона.

Висевший в центре рубки сын кивнул.

– Как ты сам оцениваешь свой эспер-уровень?

– Тестер биореактора показал 6 из 7, – с улыбкой ответил Гидо, продемонстрировав, что эти данные из бортового компьютера он мысленно считать смог.

– А сам ты как ощущаешь?

– Я ещё не полностью осознал все свои возможности. Часть из навыков и способностей только «протаивает» в сфере осознания.

– Сколько времени может потребоваться для достижения полноты осознания?

– Думаю, ещё около 10 часов.

– А если через медитацию?

– Не поможет, фактически я и так пребываю в дельта-состоянии с разделёнными потоками мышления. Это я уже освоил и могу думать сразу 16-ю параллельными потоками. А уже через час-полтора смогу 64-ю.

– То есть попробовать проникнуть на уровень восприятия, с которого можно обойти блокировку нашего навигационного компьютера, ты сможешь не раньше, чем через 10 часов?

– Увы, да. И я вообще сомневаюсь, получится ли это. Ведь, насколько мне известно, попытки использовать эспер-способности в подпространстве в основном заканчивались неудачами. Подпространство создает сильные помехи эсперам.

– Но были и успехи. И согласно статистике, частота успешных попыток применения эспер-способностей зависит от уровня эспера. Поэтому я и спросила тебя про то, на каком уровне ощущаешь себя ты.

– Через 10 часов узнаем. А сейчас я хочу попробовать переоборудовать нейросенсорные шлемы пилотских ложементов, разу уж у нас нет иных нейронных интерфейсов. Сделаю из них эмиттеры для транскраниальной высокочастотной магнитной и ультразвуковой нейромодуляции и стимуляции мозга. Это позволит усилить эспер-потенциал. Думаю, что нам стоит также попробовать взаимный гипноз, перед этим вызвав у обоих изменённые состояния сознания с помощью транскринальных воздействий.

– Эффект можно ещё больше усилить, если мы оба примем психоделик, который я изготовила из имевшихся в бортовой аптеке лекарств. Получился, конечно, не самый мощный препарат, ну да выбирать не приходится.

– Хорошо.

Сказав это, Гидо подлетел к потолку (в невесомости принято считать стенами поверхности, на которых расположены иллюминаторы или имитирующие их обзорные экраны, полом – поверхность, к которой прикреплены пилотажные ложементы и пульты управления, а потолком, соответственно, противоположную поверхность) и открыл люк, за которым хранился набор инструментов для ремонта бортовой аппаратуры. Немного покопавшись в нём, он выбрал несколько приборов и перенес их к ложементам. Примагнитившись коленями комбинезона к одному из ложементов, он вскрыл боковую