И если мама не смотрела вечером свои любимые сериалы, то воевать с младшей сестрой за другой телевизор в зале не требовалось. Приходи, включай юсб-флешку со своими сериалами и смотри всё, что записала с компьютера. Никто не ворчит «дайте Ираду Зейналову посмотреть!»

– Ой, кто бы говорил за Борю? – подала голос и старшая сестра Вера, что наконец закончила фаршировать часть блинов творогом и теперь могла приняться за первый. Но только один. Всё-таки она на диете и фигуру для важного бережёт. – Не ты ли уже на всю школу талдычишь, что будешь Глобальной?

– Заткнись! – возмутилась Майя и густо покраснела, прикрывая щёки блином. – Ма-а-ам, вот чего она на меня снова бочку катит? Согласись, у меня больше на него шансов? Вера же старая будет через пару лет уже. А я как раз подрасту. Самый сок!

– Так, что это за разговоры за столом? – вроде продолжала возмущаться Соня, но даже не повернулась к дочерям.

Она точно знала, что возраст не главное. Рабочему мужику под вечер нужен горячий борщ, тёплые носки после душа, и желание жены лезть в его чистые трусы. Она баба опытная, поможет: сама залезет, если устал. А если силы ещё остались, то нужный угол подставит, как и градус создаст. И вовсе не важно, как это начнётся, рукой, губами под одеялом или с поцелуев на подушках. Главное – обоюдно. Зря что ли про синхронные оргазмы в женских романах пишут?

И Соня только нижнюю губу прикусила. Ведь Глобальный как раз делал перерыв и присосался к бутылке минералки. Пил он жадно, держал бутылку крепко, а Валетова со своим стопроцентным зрением могла разглядеть как играет кадык от каждого глотка. От чего сама невольно сглотнула.

«Что за мужчина! Даже на расстоянии меня животворящими соками наполнил», – подумала Соня и украдкой поправила кружевные трусики под халатом.

Что и не халат вовсе, а домашнее платье. Во всяком случае, именно так продавцы в телемагазине говорили.

Не замечая, как ёрзаем мама у подоконника, Вера лишь закатила глазки от всех разговоров. Она точно знала, что впереди всех. Обе малолетние горе-соперницы могли выкусить. Ей осталось-то всего ничего: доучиться три месяца в одиннадцатом классе, а летом день рожденье.

«А когда стукнет восемнадцать лет, Боря уже не сможет сказать своё фирменное «нет, ты ещё маленькая, вот подрастёшь»…» – промелькнуло в голове, пока улыбка наползла на лицо и там же и осталась.

Ведь теперь папа не ворчал за столом постоянно: «вы посмотрите на неё, опять в облаках летает! Об учёбе надо думать, а не о всяких глупостях! Вот принесёшь мне красный диплом, тогда и думай о чём хочешь, а сейчас нефиг лыбиться!»

В общем, папа их был типичный абьюзер. И все Валетовы росли скорее сами по себе, когда он слишком не мешал, чем принимал активное участие в их жизни. Потому все вчетвером и подскочили, стоило Боре исчезнуть во дворе и позвонить уже в дверь.

– Готово! Завелась! – заявил с порога довольный сантехник с перемазанным лбом, оттирая руки снежком.

Мало того, что вспотел, пока откапывал, затем и под капотом полазить пришлось. А там как будто железный дровосек умирал, истекая маслом.

Всё походило на то, что хозяин как купил, так ни разу под капот тот и не заглядывал. А там масло плескалось, антифриза нет, тормозуха на опасно низком уровне, а в бочке омывайки пыль.

«Но последнее можно списать на зиму. Всё равно застынет», – отметил внутренний голос сантехника: «Автомобиль точно нужно подготавливать к продаже. Стоит на летней спущенной резине, почти на одних дисках, которые ворью и даром не нужны. Удивительно, что аккумулятор на металлолом не спёрли.

Стоило открыть дверь, переходя порог, как тут же на шею шустрая Лизка бросилась. Пришлось поднять, закружить. И первую одарить комплиментами. Ведь даже самая маленькая девочка любит ушами.

– Ух ты, какая большая выросла! – отметил Боря, вручая молочную шоколадку, которую тут же выудил из внешнего кармана куртки.

– Спасибо, дядя Боря! – заявил довольный ребёнок.

Не свадьба, конечно, но тоже сойдёт.

– Так ведь не за что, – улыбнулся сантехник.

Он скорее отпилил бы себе ногу, чем пришёл к Валетовым без сладкого детям. И пока следом бросилась обниматься Майя, едва успел снять куртку, как тут же извлёк из рукава следующую шоколадку, с орешками. И протянул и средней сестре:

– Мама-миа! Ты такая лучезарная сегодня. Что это у тебя? Веснушки? Вот бы мне такие! – и он легонько коснулся её носа, от чего обычно строгая Майя не только улыбнулась, но и выдала.

– Хы-хы! Ну дядя Боря! Опять ты за своё? Я ведь в прошлый раз ещё обещала не смеяться! Вечно ты меня веселишь!

– Дело не во мне, дело в тебе. Ты така-а-ая весёл-а-ая! – выдал Глобальный, откровенно веселясь.

«Надо ещё поработать над концентрацией. А то подумает ещё, что я девушка не серьёзная», – тут же подумала Майя, уходя в зал следом за сестрой.

Всё же к этому моменту он успел разуться среди трёх встречающих в узком коридоре сестёр, пока мама дожидалась своей очереди на кухне за неимением большего количества места.

Снова распрямившись, озорной сантехник похлопал себя по карманам рубашки. И покачал головой, брякнув сокрушённо:

– Забыл? Забыл же! – тут он сделал вид, что уходит. Но тут же повернулся и извлёк из заднего кармана джинсов ещё одну шоколадку. – Ан, нет! Не забыл. Держи, Верунчик!

Он помнил, что Вера любит белый шоколад. И протянул шоколад без сомнений, уже собираясь идти мыть руки как следует в ванную. Но воспользовавшись тем золотым моментом, когда сёстры уже убежали, а мать с кухни ещё не вышла, старшая среди сестёр вдруг улыбнулась коварно и принимая в руки дар, сделала вид, что целует его в щёчку, а сама резко и неожиданно поцеловала прямо в губы!

Секунда. Другая.

– Спасибо, дядя Боря! – добавила Вера томно на самое ухо и тут же убежала в спальню, пока ноги позволяли ходить.

«Меня как будто молнией прошибло!» – ещё подумала девушка: «Как коленки дрожат».

Сантехник же в миг поцелуя ощутил, как глаза из орбит вываливаются. Да, не французский поцелуй, но тем не менее! От удивления он так широко поднял веки, словно грозил подпереть потолок. А сердце вовсе побежало впереди Веры, чтобы дать