всё же тайно одобряет мою деятельность, поскольку некоторые мои операции смогли затормозить усилия конкурентов в деле работы над прорывными технологиями нейроимплантатов и кузина Лорейн очень этому радовалась. Я считал и считаю, что именно Эльвифаритейн должен стать тем ядром, которое объединит разрозненных эльфов в мощное конфедеративное или даже федеративное образование, которое станет доминирующим в галактике. Следуя этой цели, я со временем намеревался вернуться в легальное поле и стать главой этого ядра — это вдохновляло меня!

Размышляя и вспоминая свои похождения, я практически дополз до реакторного отсека. Самочувствие было предельно паршивым, однако я на остатках морально-волевых облачился в защитный антирадиационный комбинезон со скафандром и вошел в изолированную зону.

Пока нейроимлантат проводил инженерную диагностику, думал, что уже и не выйду отсюда. Стержень «четыре» пришлось извлечь из соединителя специальными клещами и сложить в бочку с отработанным ядерным топливом, «седьмой» — поправить и наладить циркуляцию охладителя в энергоячейке. «Двенадцатый» уже начал плавиться, клеммы в ячейке были уже деформированы — мне пришлось отцепить пневмоклещами соединитель от реакторных клемм и начать заливать ячейку охладителем.

Через несколько минут, уже еле стоя на ногах, поместил половину стержня в бочку с отработкой, остальную часть не смог извлечь из-за деформации корпуса соединителя. Однако сейчас уже не хватало сил на большее. Главное, то есть расцепку и охлаждение, я сделал.

Последствия для функционирования реактора были не катастрофические, конечно, но очень неприятные — два из двенадцати соединителей повреждены и не работали, что неминуемо скажется на энергоснабжении корабля. Ремонт возможен только в доках и обойдётся в такую копеечку, что мне и думать было страшно. Не говоря уже про двигатели и их ремонт.

Работа заняла сорок минут. Когда вылез из подотсека, снял защиту и покинул реакторную, почти сразу рухнул на пол. Лежал плашмя и тяжело дышал — надо было идти в душ, вот только он не работал.

Злился сам на себя — благодаря Сабрин Бьюсанти, эльфо-раптианской полукровке в моём экипаже, отвечающей за разведку, мы и втянулись в это крайне авантюрное дело. Конечно, окончательное решение принимал я, но подбила на это дело нас всех она. Именно Сабрин, пользуясь своими связями, вышла на представителей корпорации-заказчика, которые и снабдили нас оборудованием, снаряжением и пропусками. Сама операция в плане исполнения стала почти что шедевром нашей шпионско-наёмнической деятельности, но и последствия были тяжелые для нас же.

— Капитан, угроза взрыва реактора устранена, начинаю восстановление запитки корабельных систем! — через комлинк связалась со мной андроид. — Скорее поднимитесь на мостик!

— Что ещё? — я еле шевелил языком, лежа без сил на полу около реакторного отсека и мечтая о глотке холодной воды.

— Мы только что вышли за пределы астероидного пояса. Вы должны это видеть!

Глава 2

Обратный путь на мостик занял четверть часа. Голова раскалывалась, пару раз я садился передохнуть, иначе бы просто упал. Отчёты о состоянии корабельных систем поступали непрерывно, поэтому я свернул телеметрию в фоновый режим.

От интенсивного использования нейроимплантата глаза вылезали из орбит, накрыл дикий голод.

Из отчётов следовало, что корабль преодолел астероидный пояс и нагрузка на щиты стала нулевой.

Сначала я направился в столовую, которая заодно служила комнатой совещаний. Она находилась на плюс втором уровне.

Когда я туда вошел, освещение уже стало нормальным. Я бросился к одному из холодильников, достал упаковку с яблочным соком и начал жадно пить.

— Что ещё нужно для счастья! — прошептал, вспомнив анекдот.

Запасы провизии у нас имелись весьма приличные — перед делом на одной из станций мы закупились и заправились по полной программе. Считая меня и остальных девять человек, запасов еды и воды нам хватит на шесть стандартных месяцев.

В базовом эльфийском языке, который своей жесткостью напоминал мне немецкий, имелось очень ёмкое понятие — «элантропиэус». Оно означало гуманоидов разных рас и цветов кожи в привычном мне земном понятии «человек». Кроме человекоподобных гуманоидов в галактике имелись и более экзотические разумные расы, но они были относительно немногочисленными и обитали на фронтире известного цивилизованного пространства.

Собственно, здешние остроухие чисто внешне являлись самым натуральным народом из экранизаций толкиеновских книг. Вот только знал об этом только я, они же называли себя эльвифаронцами, или в общепринятом сокращении без лишнего пафоса — эльви, эльвийцы.

Самоназвание унаследовалось от материнской планеты — Эльвифаронии, откуда наша раса начала космическую экспансию почти три тысячи лет назад. Уже от этого слова произошли названия нескольких эльвийских народов и государств в галактике. Кстати, Эльвифаритейн так и переводится с древнего языка — «Великое государство эльви». За это нас очень не любят соседи, поскольку каждый самый захудалый народец считает себя истинным наследником расы предтеч, хотя настоящими наследниками считаем себя мы, фаритейнцы.

Есть ещё эльвиронцы, эльвирийцы, эльвиридонцы и ещё десятка два других «эльви», в том числе полукровки. Эльви-языки за почти три тысячи лет тоже стали различаться, хотя оставались относительно близкими — примерно как различные диалекты немецкого у баварцев, пруссаков, саксонцев и прочих немцев до объединения в Рейх.

В общем, расовые признаки теперь уже моей расы почти одинаковы и если не вдаваться в генетические аспекты, то определяются прежде всего формой ушей, хотя оттенки кожи и разрез глаз тоже имеют генетически обусловленные отличия. Как привычные мне земные расы. Но главное — деньги печатаем разные и живем в отдельных звёздных государствах. Политическое устойство весьма разнообразное, как и у всех остальных рас в галактике, то есть национальные отличия очень существенны: эльвифаритейнцы с их культом свободной торговли и корпоративной доминации просто терпеть не могут чопорных изоляционистов эльвирийцев с их отсталой и авторитарной монархией, да и к агрессивным милитаристам-эльвиронцам мой народ особых симпатий не питает. На подобные противоречия внутри каждой расы накладываются на межрасовые конфликты, счёт которых в галактике идёт на несколько десятков и грозит закончиться полнейшим хаосом на торговых путях.

Утолив жажду, я двинулся на мостик.

Андроид стояла около главной управляющей консоли.

— Что там такое срочное? — зайдя, спросил я.

— Капитан, нас выбросило из гиперпространства в пределах тяготения звезды стандартного второго класса, практически в центре астероидного поля. Посмотрите на вон ту планету, в сторону которой мы держим курс. Она — третья от солнца этой системы.

Я нахмурился, поскольку это понятие в галактической классификации по умолчанию означало солнце, похожее на привычное мне земное. Через пару секунд я вспомнил, что этот спектральный класс звёзд на Земле назывался «Джи-Два», здесь же — класс «Спектр-Стандарт-Два».

«Как же всё похоже»,